Была приятно удивлена, когда обнаружила множество видов знакомых мне ягод. Совсем немного опасаясь, набрала в подол платья малины на целый зимний запас какой-нибудь белки. Ночь длинная, а есть хочется уже прямо сейчас. Я не оборотень, чтобы не волноваться по такому поводу: пошел, загрыз грызуна или зайца и радуйся. А ведь, если на моем пути встретится хищник, я и защититься особо не смогу, только что магией, но в таком случае, точно привлеку к себе не нужное внимание всех ближайших поселений.
Взвизгнула от счастья, когда увидела источник, пробивающийся у подножия горы. Я внимательно обследовала глинистый берег и только после обнаружения многочисленных следов животных, принялась жадно пить. Выводы мои были самыми простыми: если животные пьют эту воду, значит она пригодна к употреблению и не содержит опасные вещества. Жаль что и воду в подол не наберёшь, ее запас здорово бы облегчил мне жизнь. С огорчением выдохнув, я направилась дальше, немного поднимаясь на саму гору. Я решила, что стоит залезть повыше и обойти каменную громадину, чтобы посмотреть, что находится на другой ее стороне. Там уже будет с большего понятно, в какой части мира я нахожусь и на чьих землях.
Вечер неуловимо приближался, ноги уже болели, а жажда выбивала весь настрой на продолжительный путь. Нужно было искать место для ночлега, но где же его найдешь посреди горы. И почему я в таких вопросах не самая умная?
Солнце садилось, я все чаще спотыкалась, вытирая набежавшие слезы. Запал уже давно закончился, вместе с питательными ягодами, неутолимо хотелось пить, а усталость заставляла голову кружиться. Это и привело к ожидаемому падению. Нога зацепилась за выступающий камень, тело понесло вперёд и я врезалась плечом в горную стену. Постаралась сдержать крик боли, вместо него слезы хлынули с ещё большей силой, убеждая меня во всей моей никчёмности. За моей спиной раздался оглушительный треск. Я подорвалась с места, забывая о неприятных ощущениях и отбежала так далеко, как это было возможно. От стены отстал небольшой камень, открывая щель и небольшое пространство за ней. Чтобы не рисковать, запустила огненный пульсар прямо в темноту. Порадовало полное отсутствие в ней какой-либо живности, можно было заселяться, осталось только убрать огромный камень.
Я надеялась, что меня никто не услышит. Понимала, что сдвинуть камень не получится, оставалось его немного подправить, как раз на ширину моей талии, чтоб я смогла пролезть. Встав плотно к стене, сосредоточилась и выпустила пульсар прямо в бок каменной преграды. На радость мне, звук оказался не таким громким, поэтому, я ударила ещё несколько раз. Сильно устала и резерв мой был ослаблен, поэтому пульсары с каждым разом выходили все меньше, но этого хватило, чтобы освободить для меня проход.
Пещерка оказалась совсем небольшой, я даже встать в полный рост не могла, только, разве что, на коленях. Зато, укромное место для ночлега и не каждый зверь найдет, а самое главное, не каждый пролезет. Меня пугало другое: если гора содрогнется от какого-либо удара, то мой проход вполне может накрыть камнями и выбраться я уже не смогу, резерва на такое точно не хватит.
Чтобы не чувствовать голод, я постаралась скорее уснуть. Скрутилась калачиком на каменном полу и постаралась отрешиться от всего происходящего, от всех мыслей которые терзали мою голову. Понимала, что стоит мне погрузиться в свои эмоции, я уже никуда не дойду, а просто расклеюсь от жалости к себе. Сон, будто нехотя, заполонил мое сознание.
Проснулась от оглушающего рева и дребезжания горы. Испугавшись остаться в пещере навсегда, выползла наружу и спряталась за большой валун, стоящий неподалеку. Солнце ещё не встало, но его лучи уже начинали совсем немного подсвечивать небо, в котором я и увидела их… Драконов! Прикрыв руками рот, старалась не выдавать свое присутствие. Хоть они и летали где-то высоко, я не исключала их безупречное зрение и острый слух.
Понаблюдав, поняла, что двое драконов нападают на третьего, грызут и пытаются лапами разодрать крылья. Кричал именно третий дракон, мне даже стало его жалко, он отличался от тех двоих цветом своей прекрасной чешуи: черная, но с яркими прожилками сине-зеленого цвета. После очередного громогласного рева, дракон камнем полетел вниз и с грохотом ударился об землю. Двое остальных, непонятного коричневого окраса, покружили над телом и улетели.
Во мне происходила борьба: подползти ближе к поверженному дракону и хорошенько его рассмотреть или же скрыться обратно в своей пещерке, чтобы точно остаться целой? Разум ученого кричал о такой великолепной возможности, а чувство самосохранения пыталось вытолкнуть здоровый смысл на поверхность. С большим перевесом победило любопытство и я, дождавшись, когда скроются остальные драконы, начала медленно и очень аккуратно подбираться к лежащему телу. Эта, необычайной красоты драконья особь, приземлилась среди разлапистых веток лиственных деревьев. Уверена, что именно они, смягчив падение, оставили жизнь в чешуйчатом теле.
Дракон еле дышал, а его прожилки заметно потемнели и уже не казались такими заметными и слепящим глаза. Опыта в наблюдениях за этими существами у меня не было, но даже я могла догадаться, что жить ему осталось недолго. Задняя лапа напоминала окровавленный кусок мяса, без какого-либо намека на чешую, крылья, разодранные на лоскуты, свисали плетьми. Подойти ближе, чтобы обследовать тело я не решалась. Канор в облике призрака доводил до истерии, а здесь пока ещё живой дракон, я могла предположить, что ему хватит сил сжать челюсти на моей ноге или придавить огромной лапой.
После очередного вдоха, драконья особь протяжно выдохнула и начала уменьшаться в размерах. Мои глаза загорелись и я сильно пожалела, что не имею при себе никакого записывающего артефакта или пера, чтобы запечатлеть все свое наблюдение. По мере трансформации до меня начинало доходить, что это не дракон, а драконница. В момент становления этой мысли, заметила и перестройку в отношении к жертве нападения. И даже, если нападали тоже драконницы, легче не становилось. Отпихивая учёный азарт, на верхушку моего разума вскарабкалась жалость и женская солидарность. Она и подтолкнула к действиям, заставив ноги двигаться в направлении женского обнажённого тела.
На вид она была очень хрупкой и изможденной. Окровавленная нога лучше выглядеть не стала, как и разодранная спина. Аккуратно дотронулась до бледной руки и тут же ее убрала, почувствовав леденящий холод. Я была права, девушка умирала. Но не только из-за ран, они уже пришли позже. Внимательно осмотрев все тело, сделала выводы: девушку держали в плену очень продолжительное время, не давали обращаться в дракона, морили голодом, возможно били. По многочисленным следам на коже, я не могла сказать, когда они были сделаны, все перекрывала кровь. Драконницу ослабили до такой степени, что ее тело не было способно на регенерацию ни только всего организма, но и даже тканей.
Перед моими глазами встала картина: Дэянар вносит на руках Веру, платье которой разорвано, а ее тело покрывают синяки и кровоподтёки. Это воспоминание и перевесило чашу на то, что эту чешуйчатую особь преследовали не драконницы, а именно драконы.
Лучше осмотревшись по сторонам, приняла решение: я попробую спасти ее, больше не для нее самой, а для себя, чтобы в своих глазах не упасть и не потерять к себе уважение.
При падении, драконья туша сломала не мало веток, что сейчас было мне на руку. Собрала несколько штук и перетащила на них бессознательное тело, так тянуть будет куда проще, чем на своей спине. Порадовалась, что каменный край горы, ведущий к моей пещерке, довольно широкий, можно не опасаться, что тело свалиться вниз. К камню добрались особо без приключений, но возникла другая проблема: перевалить девушку через валун в щель. Ветки туда не пройдут, я сама пробиралась только боком, на руках тоже не внесу, даже если сильно постараюсь.
– Ох, Тара, – приговаривала я себе, – тебе уже можно награду дать, за выживание в чужом мире. Видела бы меня сейчас бабушка…
