Нашими геологами было открыто крупное газовое месторождение в Атлантическом океане, недалеко от нефтяного месторождения. Но со сбытом газа нам было сложнее. В РФ рынок монополизирован Газпромом, экспорт газа – тоже. Мы снова направились в США, по проверенной схеме, закупать истощенные газовые скважины. Было очень много истощенных скважин после «сланцевой революции», нам хватило шести тысяч скважин, чтобы увеличить продажу газа до 50 млн. м3 в сутки (примерно 1,8 млрд. куб. фунтов по американской системе расчетов), при цене примерно триста долларов за тысячу кубометров. По сравнению с нефтью, это гораздо меньше, но свое присутствие на рынке мы в первой десятке газовых компаний США обозначили, следовательно, через год можно будет резко увеличить сбыт газа – ресурсов для этого хватает.

Мы не останавливались на достигнутом. Продолжали поиски месторождений нефти и газа и других минеральных ресурсов на дне мировых океанов, возможности у нас для этого практически не ограниченные.

В нейтральных водах, примерно в тысяче километрах к востоку от Японских островов, на глубине семи километров, было найдено гигантское месторождение нефти и газа, мы назвали его «Тихий 1».

В тысяче километров северо-восточнее от него было найдено примерно такое же месторождение нефти и газа, мы его назвали «Тихий 2».

Запасы этих месторождений составляли около 160 млрд. баррелей, что примерно соответствовало запасам Ирана или вдвое превышало запасы России.

Нам нужна была база для продажи добытых нами нефти и газа под флагом независимого государства. С властями России мы пока не готовы вести об этом диалог – у нас попытаются отобрать наше изобретение, мы были в этом уверены. Нужно найти маленькое государство – члена ООН, не состоящего ни в каких союзах и испытывающего очень большие проблемы с бюджетом. И которое не будет вдаваться в подробности, где мы берем нефть и газ, а будет довольно отчислением 10 % от объемов продаж.

И мы нашли такое государство – Науру, остров в центральной части Тихого океана. Остров микроскопических размеров, примерно 5х4 км, население – почти 11 тысяч жителей. Дефицит не только с бюджетом, но и с питьевой водой – на острове нет рек, есть одна опреснительная установка, но она работает периодически, так как нет средств для ее обеспечения горючим. Еще злободневная для них проблема – низкий уровень суши, которая по прогнозам, при глобальном потеплении, будет полностью поглощена водой.

Полгода изучали ситуацию и людей, готовили предложения, от которых невозможно отказаться. Наши дипломаты (появилось у нас такое подразделение – бывшие сотрудники МИД разных стран бывшего СССР) провели ряд встреч с руководством Науру. Наши предложения были аналогичны соглашению с Кубой, только процент другой.

Вначале, конечно, были визги о «грабеже» природных ресурсов. Но когда мы предоставили наши расчеты о добыче нефти и газа на «шельфе» Науру, началось деловое обсуждение. Нам было заявлено, что геологоразведка уже проводилась, и никаких намеков на существование таких залежей нет. Мы подчеркнули, что только наша компания обладает уникальной технологией глубокого бурения, скважины можем бурить глубиной до 11 км и уводить их в горизонтальном направлении на сотни километров. Поэтому только нам доступны залежи нефти и газа на такой глубине.

К взаимному удовлетворению, переговоры закончились подписанием договора, мы перевели в Центральный банк Науру 10 миллионов австралийских долларов в обеспечение нашего соглашения. По договору наша компания получала в пользование большой участок в северной части залива Анибаре для постройки нефтегазового терминала и большой участок на месте бывших разработок фосфитов для бурового участка и нефтехранилища.

Плановая добыча нефти составила 5 миллионов баррелей в сутки (половину от добычи в России), месячная выручка – 7,5 млрд долларов, годовой доход – 90 млрд долларов. Девять млрд. долларов ежегодно шло в бюджет Науру – 800 тысяч долларов на человека в год. Таких доходов бюджет государства Науру не знал в лучшие годы экспорта фосфитов, когда доход на душу населения составлял 20 тысяч долларов в год. Мы легко могли удвоить добычу нефти, но это обрушило бы цену на нефть на мировом рынке. Нас и так начали приглашать в ОПЕК для контроля за объемом добычи нефти – мы отказались и попросили об этом объявить президента Науру.

С такими деньгами от нефтедобычи в Науру все вопросы с обеспечением водой и нефтепродуктами для опреснительных систем, а также с подъемом уровня суши и рекультивацией земель на острове после добычи фосфитов решались очень легко. Но это в перспективе, а нам предстояло построить нефтяной терминал, приобрести несколько танкеров для экспорта нефти, построить завод по сжижению газа. Потребители нефти и газа рядом – это Китай, Япония и другие государства Юго-Восточной Азии.

На северном мысу залива Анибаре мы построили мол, который закрыл залив от штормов и одновременно стал пирсом для загрузки нефтяных и газовых танкеров. В океан он выдавался на километр. Учитывая, что там уже начинались глубины в один километр, это было не просто, но с помощью инструментов портала мы вырезали с подземных гор большие куски скал и укладывали в основание мола. Поскольку производительность наших инструментов высочайшая, за 3 месяца мы «намыли» высокий мол. Его правильнее было бы назвать «искусственный полуостров», потому что он только в одном месте соединялся с берегом, в остальных был отделен каналом шириной 100 метров от берега. Мол получился длиной в километр в сторону океана и шириной 4 километра на север вдоль северного берега острова.

По периметру мола были сделаны десять каналов шириной 100 и длиной 800 метров, для захода танкеров. На краю мола мы построили завод СПГ и хранилища СПГ, причалы для его закачки в танкеры. Еще мы сделали несколько плавучих пирсов для загрузки супертанкеров. Сделали и установили плавучие якорные молы для гашения больших волн. Еще полгода ушло на строительство инфраструктуры – ею уже занимались подрядные фирмы. И через год пошла на продажу наша тихоокеанская нефть. За это время мы приобрели несколько танкеров, заказали плавучий газовый завод СПГ в Южной Корее и там же плавучий мини-НПЗ для нужд Науру.

Скважину мы «пробурили» на месте выработок фосфитов, там же разместили нефтехранилища на недельный объем добычи на глубине сто метров, вырезали в массиве пород цилиндрические танки. Трубопроводы в порт проложили под землей на глубине двадцать метров. Нефтяную компанию зарегистрировали в Науру, назвали, не мудрствуя, «Науру Ойл».

Для снабжения острова водой мы вырыли с помощью инструментов портала глубокий котлован в карьере, оставшемся после добычи фосфитов, глубиной более 500 метров и 300 метров в поперечном сечении. Заполнили его пресной водой, добытой под дном Тихого океана. Установили насосную станцию, провели водоводы в поселки, к своим зданиям.

В день подачи воды в Науру состоялся большой праздник – никаких ограничений в потреблении пресной воды больше не будет! Раньше это очень сильно влияло на возможность развития туристического бизнеса и качество жизни населения. Властям Науру предстояло построить канализационную сеть – вода из канализации удалялась на 20 километров вглубь океана, где она растворялась в больших объемах морской воды.

На острове мы построили большое поместье, если слово «большое» вообще применительно к маленькому острову. Обнесли его каменным забором, возвели пятиэтажный дом, на территории добавили домики для прислуги и охраны, каменные беседки, мангалы. Наняли прислугу из местных – все для комфортного отдыха. Там мы чувствовали себя в полной безопасности. Поэтому сразу сделали под домом большое подземелье в 27 этажей. Первый этаж находился на глубине 50 метров от поверхности, двадцать седьмой этаж – на глубине 185 метров – этому убежищу было не страшно попадание атомной бомбы.

В подземном здании мы расположили производство кристаллов и финишную сборку приборов управления порталом, резервные общежития для персонала и наши апартаменты на случай всяких катастроф. Подземелье выхода на поверхность не имело – только через порталы, которые для персонала работали через предприятия в Северске и Томске, а для нас – из любого места. Персонал не знал, что работает почти на экваторе, это в подземелье никак не проявлялось. Теперь наши секреты были надежно защищены от всяких посягательств. Свои «мечи джедаев» мы перестроили на перемещение в подземелье на острове Науру.