- Спешил, как мог! – Заявил с порога Дасти, залетая в палату. – Как он? Оу … - Он заметил очнувшегося Паркера и притормозил, улыбнувшись. – С возвращением домой, дружище!

- Спасибо.

- Мм, я там тебе подмешал кое-чего в раствор, пока не было врача, думаю, тебе по кайфу. - Прокомментировал Пол.

- Благодарю. - Получилось тихо и сипло. Но он улыбнулся. А после нашел взглядом Мэйсона, который уже стоял у окна подальше от всех. Перед глазами снова пронеслось все, о чем он вспоминал, пока лежал в отключке, сердце сжалось в колючий комок. Но он просто смотрел на него, хоть на глаза и наворачивались слезы, не только от вины. Он скучал. Хэмерсон не проявил видимых эмоций. Он не сдвинулся с места и не произнес ни слова, продолжая смотреть в ответ. Дин лукаво смотрел то на одного, то на другого, ожидая сцену примирения, как в каком-нибудь фильме. Миллер тоже посмотрел на Мэя, не дождавшись немедленной реакции. И только Пол был самым понимающим и адекватным. Он знал, не так просто сделать первый шаг навстречу.

- Мужик, ты выжил, мы безумно рады. Добро пожаловать обратно в семью, хуле. – Ответил за всех Дин, встав со стула. Дасти подтвердил его слова, кивнув. А Паркер, наконец, протянул руки, насколько позволяла ему капельница, выпрашивая, чтобы Мэй подошел к нему.

- Иди сюда. – Попросил он тихо. Говорить было больно, то ли от дыма, которого он наглотался, то ли от того, что долго не приходил в себя. Хэмерсон обошел вторую кровать, минуя Миллера, и приземлился рядом с Паркером, все так же не улыбнувшись ему ни разу. Паркер сел удобнее, чтобы быть ближе и разговаривать. Он посмотрел на него, как впервые, вспоминая их первую встречу. – Я знаю, ты думаешь, какой же я трус, что не смог попросить прощения лично. Письмо накатал, а в лицо сказать духу не хватило. Это правда. И не только сейчас. Я всегда это делал. Не говорил тебе правду. Когда ты впервые взял в руки пистолет, я должен был сказать тебе, насколько великолепно у тебя это получилось. Но я не говорил. Черт его знает, почему. Каждый раз, отправляясь на новую сделку, я должен был говорить, как потрясающе ты выглядишь, потому что это действительно было так. Но я боялся, что ты поймешь меня неправильно. Дин вот не боится. И в этом прав.

- Охуенно выглядишь, как и всегда. – Добавил Дин фоном в подтверждение его слов. Но все слушали Паркера.

- Я не хвалил тебя за работу, хотя ты этого ждал, я знаю. Ты заслужил гораздо больше хороших слов, чем я смог себе позволить. Прости меня за это. Знай, я всегда тобой гордился, каждую минуту, что мы работали вместе. Я всегда восхищался твоим умением произвести впечатление. Мне нравилось наблюдать за тем, как ты возишься у зеркала перед шкафом. Меня впечатляла твоя смелость перед каждым делом, серьезный настрой и стремление быть лучше. Я знаю, ты делал это для меня. И я виноват за то, что ни разу не оценил этого вслух. Я повел себя так мерзко лишь потому, что не хотел отпускать тебя, доверить еще кому-то. Я не хотел даже допускать той мысли, что у вас все серьезно. Теперь я это вижу. И мне чертовски паршиво от того, что я причинил тебе столько боли своим эгоизмом. И лишь теперь, едва не потеряв тебя, едва не сломав все то, что у нас было, я не побоюсь сказать … - Мэй смотрел на него покрасневшими от подступивших слез глазами, Паркер и сам был готов поддаться им, но нужно было успеть договорить, пока была возможность. – Дороже и важнее тебя у меня никого нет. Я живу лишь благодаря тебе, для тебя, по твоей причине. Для меня ты навсегда тот мальчишка, что я когда-то подобрал на улице, мой смысл существования, моя гордость и самый близкий, настоящий друг. Удивительной не только внешней, но и внутренней красоты человек. Я желаю тебе лишь лучшего. Я хочу, чтобы ты был счастлив, и если Ханс Миллер действительно так дорог тебе, то пусть так и будет. Только будь, пожалуйста, рядом по возможности. Потому что … я люблю тебя. Не так, как он. Но очень сильно. Очень. И хочу видеть как можно чаще.

Это было слишком. Мэйсон ударился в слезы, обняв его. Дасти тоже не смог сдержать слез, стянув чистую наволочку, чтобы утереть влагу. Мог ли он подумать, что человек, которого он долгое время на дух не переносил, может сказать такие прекрасные слова. Миллер был очень расслаблен и рад такому разрешению ситуации. Он верил, что так и будет. Очень на это надеялся. Дин пытался проморгаться, однако ресницы все равно намокли. Все было правильно. Все было так, как должно было быть изначально.

- Я тоже тебя люблю. – Сказал Мэйсон, обняв крепче. – Так, как надо.

- Так, как надо. – Подтвердил Паркер.

- И мы все тоже тебя любим. – Добавил Дин. – Так что возвращайся домой. Хорош уже, погулял. К черту прошлые обиды. Тут дела заждались. Назначаю тебя на должность Главного по исполнительной работе. Я займусь бумажками Фирмы, а ты будешь руководить всеми криминальными делами Компании, что скажешь? Такой расклад тебя устроит? – Все собравшиеся вопросительно на него посмотрели, ожидая ответа. И когда Паркер все же кивнул, все дружно зашумели, поддержав такое здравое решение. В палату постучали. Приоткрыв дверь, зашла Шарлотта, неся в руках бумажный пакет с продуктами и чем-то еще.

- Ух, как у вас тут живо. А я боялась, что опоздала. Не посмотрела часы приема. Это тебе. – Она поставила пакет на тумбочку, поцеловав Паркера в щеку, а Мэйсона в макушку. – Не плачь, я знаю, вы помирились, и все теперь счастливы, верно же?

- Верно. – Ответил Миллер. Мэйсон вытер мокрые глаза и перебрался к Хани. И Паркер впервые не почувствовал злости по этому поводу. Они действительно смотрелись рядом очень гармонично и правильно. И как он раньше этого не замечал?

- Вот только на ноги встану, и мы покажем этому городу, кто такие ребята из Компании.

Ему потребовалось с неделю, чтобы полностью восстановиться. Он вернулся в офис Фирмы уже без желания язвить. Скорее, как вежливый гость. А потом он впервые познакомился с Лори. Девчонка была лишь наслышана об этом жестоком человеке и о его поступках. Однако теперь, встретившись лицом к лицу, сочла его весьма милым и приятным человеком. Он вернулся на старую квартиру. Попросил Роберта остаться с ним. Пол тоже был не против присоединиться к ним, потому что …

- Я бы хотел, чтобы ты снова жил со мной. – Озвучил Паркер мысль, когда они вышли из квартиры и направились к бару.

- Ты же знаешь, Хани этого не переживет. Он привык, и я не могу так с ним поступить.

- Понимаю. Но, хотя бы приезжай иногда. Если будет время.

- Хоть каждый день. Поверь, и без того будем торчать все в офисе, не соскучишься.

Он снова был прежним. Кожаная куртка, накрашенные черным ногти, причесанные назад отросшие волосы, открывающие проколотые уши. Его дерзкий и провокационный вид не испортил даже шрам от ожога на лице. А рядом был самый надежный и верный напарник. Хэмерсон. Не менее эффектного вида. Снова вельветовые тапки, но на порядок дороже, купленные Миллером. Короткая куртка, светлые джинсы и бежевая футболка с надписью. Они шли в обнимку в любимый бар, где договорились встретиться с ребятами. Мэйсону было уже двадцать два. Со всеми этими событиями, они едва не забыли про это. И этот День Рождения он отмечал уже без Сэнди. Но с самыми близкими людьми. С настоящей Компанией. Пришел даже Оливер. Этого бедолагу неплохо прошибло после пережитого. И вот теперь Пэйдж был не в аккуратном офисном костюме. А в джинсовой жилетке, клетчатых штанах под кеды и веселом джемпере с драными рукавами по случаю. Дин настоял даже на проколе в ухе, как у него. Пришлось соответствовать тусовке, спасшей ему жизнь. В ту ночь чего только не было. Бар чудом устоял не без разбитых бокалов. Но никто ничего толком не мог вспомнить на утро, и лишь Дасти смеялся над ними, так как больше не напивался до потери ориентации в пространстве.

Гибель же Анны не ознаменовала тихие будни Фирмы. Наоборот. Появилось много желающих проверить на прочность знаменитую банду. К тому моменту выживший Кени Тайтл обзавелся сторонниками, но кто такой Кени против Компании в союзе с Миллером? А помимо этого, разведывательной деятельностью на улицах Питтсбурга занимался Энджи со своими ребятами. Им бросали один вызов за другим. Что лишь еще выше поднимало ребят. Это было весело, чертовски опасно и крышесносно.