— Соглашайся, Том. Ты имеешь дело с русскими. У нас это нормально.

— Устраивать праздники? — нахмурился Том.

— Иногда к нам приезжают гости, — улыбаясь, начала объяснять Ната, — и мы никогда не знаем, на сколько дней, месяцев или даже лет они приехали. И все то время, что они у нас живут, мы считаем нормальным праздновать с ними все, что можно отпраздновать.

— Проще говоря, — прервал сестру Тони, — прекрати строить из себя святую невинность. Потому что мама уже придумывает расположение столов. Отказываясь, ты лишаешь ее удовольствия.

Татьяна улыбнулась гостю самой милой улыбкой, и Том понял, что спорить с этой семьей совершенно бесполезно.

* Неполный текст, написан в 20-х годах, но этот романс был особенно любим русскими эмигрантами.

В начале января решили идти к родне Тома, в Литтл-Хэнглтон. Том долго откладывал, да и несовершеннолетнему сложно добраться самостоятельно, теперь же ему с Тони по семнадцать, можно смело отправляться. Даже окажись его дядя абсолютно сумасшедшим, они смогут с ним справиться. Несмотря на все попытки парней уговорить Нату остаться, она шла с ними. Татьяна поддержала дочь, сказав, что она убережет мальчишек от необдуманных поступков.

Согласно этикету, аппарировали вдалеке от дома Мраксов. Ната чуть поморщилась: аппарация доставляла ей особые неудобства — организм все же не до конца окреп. Том посмотрел на разбитую проселочную дорогу, что вела к хижине его магической родни, на еще более далекое поместье родни магловской и уточнил:

— Ты все еще уверена, что хочешь с нами? Идти долго.

— Мне полезны пешие прогулки, — улыбнулась девушка, расправляя складки на теплой мантии.

Снега не было, поэтому Тони наложил на всех заклинание, отталкивающее грязь, и они направились к хижине, скрытой за деревьями. Единственное, что было известно о Мраксах, что сейчас жив лишь дядя Тома, Морфин. Дом скрывался за деревьями, а на двери полуразрушенной хижины висела мертвая змея.

Ната едва заметно вздрогнула от отвращения. Том моментально уничтожил змею. Родичи, которые вешают на дверь труп змеи… кажется, с родней Тому не повезло даже больше, чем он думал. Еще до того, как Том постучал, дверь распахнулась и на пороге появился Морфин Мракс. Высоченный, с копной немытых волос, какой-то особенно грозный и страшный. И тут же что-то яростно зашипел.

— Да никак ко мне заглянул сам Реддл? Я, пожалуй, убью тебя…

— Я твой племянник, вообще-то, — на парселтанге прервал его Том. — Хотя не уверен, что хочу им быть.

— Грязный полукровка! Сын потаскухи!

Натали пришлось повиснуть на руке Тома. Оскорбления в адрес матери он воспринимал крайне болезненно, в такие моменты его слизеринская выдержка трещала по швам и проявлялась вспыльчивая натура самого Тома.

— Том, не надо, — Натали не знала, о чем они говорили, но намерения старосты были вполне понятны.

— Этот… оскорбляет…

— Он сошел с ума, — сквозь пелену ярости пробивался к нему спокойный голос Натали. — Посмотри на него. Одинокий, забытый всеми и никому не нужный. Ты уверен, что хочешь считать его родней?

— Еще одна потаскушка? — засмеялся Морфин уже не на парселтанге.

Теперь с палочкой наперевес ринулся Тони, который сроду не славился выдержкой, а уж оскорбления в адрес сестры он воспринимал крайне болезненно.

Натали понимала, что двоих она точно не удержит и сейчас Морфин просто умрет. Вопрос только от чего: Авады Тома или мудреного проклятья Тони. Но все-таки проклятье Тони сработает не сразу, можно успеть уговорить его снять, а вот Авада убивает моментально.

— Прекратите! — и изо всех сил потянула Тома прочь от дома.

В голосе звучала паника. Натали казалось, что сейчас они прибьют этого сумасшедшего и тогда точно станут безжалостными убийцами, идущими по головам.

Но Том уже не хотел убивать этого грязного мага. Прежние мысли о том, что он слишком жесток, вернулись к нему, как только он услышал голос Наты. Он действительно был готов убить родича, пусть и такого никчемного, как Морфин Мракс.

— Тони, — скривившись, окликнул друга Том. — Что-нибудь не смертельное, но крайне неприятное.

Морфин, услышав его слова, отшатнулся, стараясь спрятаться за дверью, но скрыться от Антонина Долохова было непросто. Быстрым движением палочки он отправил одно крайне пакостное проклятье и с самодовольной улыбкой заметил, что дверь захлопнулась уже после попадания, а отборная ругань Морфина подтвердила его догадки.

— Уходим отсюда. Надеюсь, маглы будут поприятнее твоего дядюшки, — бросил Тони.

Том не переставал оглядываться на хижину, боясь мести сумасшедшего. На самом деле, он больше надеялся на магическую родню, но его последний живой родственник оказался просто спятившим змееустом.

До огромного поместья Реддлов шли в тишине. Том размышлял о своей родне, шедший чуть позади Тони был занят мыслями более веселыми: Натали весьма неплохо смотрелась, идя под руку с его лучшим другом. А Том, даже погруженный в свои раздумья, осторожно вел девушку по ухабистой дороге, сдерживая шаг.

Поместье Реддлов представляло собой огромный дом в окружении зеленых лужаек. Весь первый этаж был густо увит плющом, возле дома разбиты клумбы и небольшой французский сад. Там прогуливалась пожилая женщина. Она с недоверием смотрела на троицу приближающихся гостей, особенно ее внимание привлекал молодой человек, что вел под руку девушку. Еще до того, как они подошли к ним, Мэри Реддл поняла, что это ее внук. И еще до того, как Том заговорил, она твердо решила удержать мальчишку, ведь у ее Тома не было детей.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровался Том. — Меня зовут Том Реддл. Я сын Меропы.

Мэри ахнула, прижав ладонь ко рту. Они не знали, что от недолгого и нежеланного брака их сына мог быть ребенок. Законнорожденный. А она ведь думала, что этот мальчик родился от одной из интрижек ее сына.

— Здравствуй, — чуть дрожащим голосом ответила она. — Я — Мэри Реддл. Получается, я твоя бабушка.

— Это мои друзья, — чуть кивнул Том. — Антонин Долохов и его сестра Натали.

— Пройдемте в дом. Выпьем чаю, — сказала Мэри.

И чего-нибудь покрепче, подумала она уже про себя. Появление внука многое меняло. Быть может, и ее непутевый сын немного придет в себя. Если не из любви к забытому ребенку, то хотя бы из нежелания видеть его здесь.

Отсутствие внуков сильно огорчало саму Мэри, а ее мужа огорчало отсутствие законных наследников. Том не желал не только жениться, он даже не разузнал, где его жена, чтобы развестись. Нищенка Меропа совсем не интересовала Мэри, в отличие от ее сына.

В холле было темно и прохладно. А комнаты, хоть и были довольно светлыми, не казались уютными. Дом казался нежилым. Том оглядывался по сторонам, рассматривая богатую обстановку. Он знал, что магловская родня владеет поместьем, но он не думал, что они так богаты. Налаживать отношения с отцом он не особенно хотел, любопытно было просто его увидеть. Все же Том унаследовал пренебрежительное отношение к маглам, свойственное как Мраксам, так и подавляющему большинству магов. Но здесь, в отличие от мага-дяди, его никто не оскорбляет и не гонит палками.

Мэри же судорожно размышляла. Вряд ли Меропа воспитала сына с уважением к отцу, который их бросил. Скорее всего, парень просто захотел познакомиться с родней. Быть может, из-за денег? Тогда все будет гораздо проще, можно будет уговорить мальчика переехать к ним…

Но Мэри совершенно не представляла, что ее внук умеет превращать табуретку в кошку, отращивать ножки чайным чашкам и делать цветы из воздуха. Для нее стало откровением, что сын не шутил насчет «ведьмы». Меропа действительно умела колдовать, как и Том. И он — сирота. А значит, в силах Мэри привязать к семье внука, пусть даже этот внук — колдун.

***

— Как все прошло? — Ната пила кофе, когда Том вернулся домой.

Он остался переночевать у родни, а вот Долоховы вернулись к родителям.