Страной правит (нет, не Верховный Совет и не ЦК КПСС), а Генеральный секретарь Коммунистической партии Советского Союза Леонид Ильич Брежнев. Ведь это только принято считать, что в России эпоха царей закончилась в 1917 году. Вовсе нет! Самодержавие живо и поныне, об этом просто не слишком распространяются знающие люди. Давайте же немного вспомним царя Леонида. Немедленно лезет в голову уже ставшее мемом восклицание «this is Sparta!», но, тем не менее, тогдашний руководитель был эпикуреец, а именно любил жизнь, ибо познал, что такое смерть. То есть воевал Леонид Ильич. А еще любил женщин, автомобили и охоту. А значит, страной руководил настоящий мужчина. Соответственно, в Союзе никто флагами ЛГБТ не размахивал, детей менять пол не призывал, и родителями являлись мама и папа. И в 1968 году родился я, жил в полной семье: папа был инженер, мама работала кассиром, была еще бабушка, мамина мама. Жили мы в пятиэтажной «хрущевке»: было тесновато, но двухкомнатная квартира была теплой, зимой всегда требовалось открыть окошко, иначе становилось очень жарко. Летом было сложнее, ведь кондиционеры тогда полагались лишь на производственных площадях. Например, на работе отца, в его кабинете был таковой.
На заре своей жизни я был сдаваем родителями в самый обычный детский сад, находившийся в 10 минутах ходьбы от дома. После пошел в школу (в 5 минутах ходьбы).
Итак, экспозиция обозначена, главный герой явлен миру – он советский человек, гражданин Империи, живет, правда, не в провинции у моря, а в столице, самом лучшем городе мира, Москве.
Здесь же необходимо описать квартал, в котором я жил. А до этого сообщить, каким образом в него попала моя семья.
Мой дед по маминой линии был метростроевцем, во время войны ушел в ополчение, угодил в плен, из которого сумел бежать. К своим он вернулся будучи больным человеком, был комиссован и вскоре умер. У бабушки на руках осталось двое детей: моя мама, ее брат дядя Володя и моя сестра, дочь мамы от первого брака. После войны из подмосковной деревни бабушка переехала в Москву. Семья поселилась в подвале дома в Потаповском переулке (это в районе Чистопрудного бульвара), где бабушка работала лифтером. Множество людей тогда жили кто в коммунальных квартирах, кто в бараках. С жильем была напряженная ситуация. То есть с момента посещения столицы Воландом и его командой ничего не изменилось. Тут еще Великая Отечественная война, разруха… Однако, победив фашистов, советские люди начали не только восстановление народного хозяйства, но и улучшение жизни. В конце 50-х годов начали решать жилищный вопрос. Строить надо было быстрое и дешевое жилье, но со всеми удобствами. Победил проект архитектора Лагутенко, проект назывался «К-7». Это были теперь уже знаменитые «хрущевки». Пятиэтажный дом строили от закладки фундамента до сдачи за 12 дней. По сути это был конструктор. На строительную площадку привозили готовые железобетонные панели. Мало того, ванную комнату, совмещенную с туалетом, уже готовой встраивали в конструкцию дома. Пока строители таким образом возводили этаж за этажом, в нижних квартирах уже шла отделка: установка оборудования, дверей, штукатурка и покраска. Да, в квартирах было тесновато, но зато это было отдельное жилье. По тем временам это были попросту настоящие хоромы, мечта большинства людей. При всей аляповатой истории правления Никиты Хрущева это было настоящим делом помощи советским людям, уставшим от подвалов, коммуналок и бараков. Вот в такую «хрущебу» и приехала семья моей бабушки. Сын бабушки, дядя Володя был инвалид, и именно ему дали квартиру на окраине, в той самой «хрущебе». Позже он женился и уехал жить к жене. Когда я родился, в квартире обитали бабушка, мама, отец и сестра.
Квартал весь состоял из хрущевок. Однако там же были детские сады, школы, магазины и поликлиники. Неподалеку была больница, кинотеатр и стадион. Вообще говоря, всюду, куда приходили русские, возводились школы, больницы и жилые дома. Еще на районе присутствовал завод резиновых изделий «Вулкан», неподалеку было трамвайное кольцо, ходили автобусы. Да, еще имелся таксопарк. Гораздо позднее в наш район провели метро. В районе был и есть бульвар имени маршала Рокоссовского. Там постоянно гуляли мамы с колясками, пожилые люди, бегали дети. Защитнику Москвы и герою Великой Отечественной войны маршалу Константину Рокоссовскому это, наверняка, понравилось бы. Первые этажи пятиэтажек непременно были отделены от дороги этаким палисадом, где росли кустики и деревца. Жильцы первых этажей непременно обустраивали этот палисад кто как мог и умел, ведь кто-то из новоселов был из бывших деревенских жителей. Кто-то сажал цветы, кто-то сушил белье, а я помню, что в одном таком садике имелась большая клетка, в которой жила белка. У белки кроме кормушки и теплого домика, где она могла пережить зиму, имелось колесо, в котором она разминалась, устраивая пробежку. Когда мы с мамой проходили там, я непременно задерживался у белки. Сейчас этого живого уголка давно нет.
Были в нашем районе и достопримечательности. Например, имелся Черкизовский пруд. Водоем известен аж с XIV века и местность эта получила название по владениям ордынского князя Черкиза. Ведь это только поначалу Золотая Орда имела влияние на Русь, позднее стало наоборот. После это место принадлежало Чудову монастырю и его облюбовали для отдыха архиереи и московские митрополиты, отчего пруд имел второе название: Архиерейский. Осталось добавить, что пруд образовался от протекающей здесь речки Сосенки, которая ныне, повторяя историю знаменитой Неглинки, заключена в подземный коллектор.
В число достопримечательностей так же входила Горка. Я нарочно написал это слово с прописной буквы, и вот почему.
Это был холм, высотой равнявшийся приблизительно третьему этажу тех же хрущевских домов, которыми он был окружен. Изначально его здесь не было и предание гласит, что Горка появилась из-за того, что в это место, задолго до строительства жилого квартала, свозили землю и мусор с какой-то стройки. Ходили слухи, что Горка, мол, радиоактивная. Слухи не подтвердились и те сплетни, что можно найти в Сети сегодня, ничего общего с действительностью не имеют. По площади Горка приблизительно равнялась двум футбольным полям и с одной стороны поросла кустами и деревьями. Вершина ее была ничем не засажена, мало того, на ней имелась площадка, усыпанная щебнем, где были установлены по кругу 15 флагштоков, каждый из которых имел в качестве фундамента бетонное основание. В праздничные дни на флагштоках развивались 15 флагов Советских республик и в центре, разумеется, государственный флаг СССР, красный, с серпом, молотом и звездой. На эту Горку непременно приходили по вечерам местные жители смотреть праздничный салют. Пусковые установки располагались в разных частях Москвы, поэтому с Горки было видно три вздымавшихся в небо разноцветных фонтанов огня. Каждый залп сопровождался многоголосым криком «ура». Особенно радовались, конечно, мы, дети. Когда я стал постарше, флагштоки убрали, остались лишь бетонные основания. Но Горка оставалась местом притяжения не только в праздники. Зимой она была средоточием зимних забав: с нее катались на лыжах, санках и ледянках. Из-за того, что Горка была с одной стороны крута, а с других полога, можно было выбрать для себя трассу по силам.
Горка даже была запечатлена в киножурнале «Ералаш». Помните эпизод с близнецами-тройняшками, где двое сбивают на санках прохожего старшеклассника и он допытывается у них, не двойняшки ли они? Потом приходит третий брат и объясняет, что они не двойняшки, а тройняшки, а он «пи́сать ходил». Эпизод называется «Близнецы».
В постсоветское время Горку сравняли с землей, затем вырыли глубокий котлован и теперь на ее месте стоят многоэтажные жилые здания.
Что же я помню из раннего детства? Очень немногое. Но все же.
Помню мамину грудь, припав к которой, насыщаюсь молоком. Сейчас это воспоминание померкло, но лет до 25 я помнил это отчетливо, и это при том, что от груди меня отняли вовсе не поздно, примерно как всех детей.
