– АНЯ? НЕ МОЛЧИ! ГДЕ ТЫ? ЧТО ПРОИЗОШЛО?

Трубка всхлипнула ещё несколько раз. После чего хрипло прошептала:

– Лиза… Пожалуйста, помоги мне…

Аня провела непонимающим взглядом автобус, увозящий её новообретённую сестру. После чего, мотнув головой и сжав губы, зашагала в сторону «своей» школы.

Вряд ли у неё слишком долго получится играть саму себя. Слишком много неизвестного. Почему, когда она улыбается или обнимает кого-то из членов семьи, они стараются спрятать удивлённые взгляды? Неужели здесь она обычно ведёт себя настолько мерзко, что окружающие выглядят ошарашенными от простейших знаков внимания с её стороны? Или это она на самом деле с ними перебарщивает? Но ведь ничего плохого в этом нет, разве не так? В любом случае, нужно постараться немного сдерживать родственные чувства. Хотя, возможно, уже поздно, и семья уже поняла, что она – это не она. И как они в этом случае поступят? И что тогда делать ей самой? Ведь она не имеет ни малейшего понятия о том, как здесь оказалась и где это, собственно, «здесь»? Последнее, что она помнила – это то, как упала на лезвие своего же оружия после того, как уничтожила других девятерых Носителей, решив поставить точку во всей этой кошмарной истории. Вот только вместо точки получилась запятая, и она проснулась… неизвестно, где. То ли в родной реальности, перестроившейся под её решение оставить её нетронутой, то ли в другой, хотя она никогда раньше не задумывалась о теории множества миров. И из-за этого совершенно непонятно, что же делать дальше. Искать способ вернуться, образно говоря, домой? Но что, если это теперь и есть её «дом»? А все попытки докопаться до правды приведут только…

Стоило ей повернуть из-за угла и выйти на прямой тротуар, ведущий к школьному двору, как все мысли по поводу своей дальнейшей судьбы вылетели из её головы, как пробка из бутылки шампанского, которую шутки ради хорошенько потрясли в руках. А вместо них сердце переполнила безумная, невыразимая радость.

Совсем недалеко, в нескольких метрах впереди, в школу шла старшеклассница. Худенькая, ниже её ростом. Высокие зимние сапоги, синие джинсы, коричневая курточка из искусственной кожи, которую они вместе столетия назад присмотрели в торговом центре. И длинные, каштановые волосы, которые налетавшие порывы ветра превращали в шоколадные волны, расплёскивающиеся по плечам и чёрному рюкзаку, который больше подошёл бы парню, чем хрупкой девушке, и стекающие почти до самой талии.

Никакой ошибки быть не могло.

Перед ней была Кристина. Её крошка.

Живая.

О решении быть более сдержанной в проявлении чувств, принятом минутой ранее, Аня даже не вспомнила. Вообще ни о чём не думала. Всё, что она сейчас понимала – что её девочка вовсе не погибла вчера от её руки. И Аня, резко перейдя на бег, догнала идущую впереди девушку и с громким криком «Крис!» заключила её в объятия.

Взвизгнув от неожиданности, Кристина резко вырвалась из её рук, развернулась и уставилась на неё широко распахнутыми от удивления карими глазами.

– Твою мать, какого… – тут она сообразила, кто перед ней, и её глаза сузились. – Вилёрова? Ты что, с утра уже своей дури накурилась? Какого чёрта на людей бросаешься? Заикой меня решила сделать? Или окончательно головой тронулась?

– Крис…, – шокированная подобной реакцией Аня никак не могла найтись с ответом. – Ты… ты чего? Я же… мы же с первого класса вместе. Зачем ты так говоришь? – Её голос задрожал, а к глазам подступили готовые покатиться по щекам слёзы.

– Боже мой, Вилёрова, ты вообще сейчас в своём уме или как? С первого класса вместе? Ты что несёшь? Точно с утра уже употребила что-нибудь из того, под чем вечером по улице болтаешься!

– Крис, это ты о чём? Я никогда…

– Ага, расскажешь это кому-нибудь другому, кто тебя не знает. С первого класса, тут ты права. Вот только мы никогда не были вместе. Я понятия не имею, с чего ты вдруг ни с того, ни с сего решила поиграть в мою лучшую подружку, вот только мне такие игры ни к чему. Так что завязывай с этим. Это даже не смешно, – и Кристина, отвернувшись от неё, направилась к школе, на ходу демонстративно доставая из кармана наушники.

– Кристина, подожди, – крикнула ей вдогонку Аня, но та лишь ускорила шаг, заткнув уши и сосредоточив внимание на экране своего смартфона.

Аня не помнила, как добралась до класса. В голове поселилась пустота, а все усилия были направлены на то, чтобы снова не разрыдаться. Её ноги сами собой несли её в нужном направлении, несмотря на то, что в школе она не была с октября. Впрочем, где гарантия, что здесь она бывала в классе чаще? Судя по тому, что Аня услышала от Кристины, её и здесь вряд ли можно было назвать хорошей ученицей. А уж упоминание о «дури» и вовсе выбило её из колеи. Неужели она здесь ещё и наркоманка? Вот уж чего не хватало…

Аня успела обратить внимание на то, что стоило ей переступить порог кабинета, как головы всех присутствующих, в том числе и сидящей возле окна Кристины, разом повернулись в её сторону, а разговоры притихли. Вот только ей сейчас было плевать на удивлённые взгляды, которыми её встречали одноклассники. Глядя сквозь их лица, она молча подошла к парте, за которой сидела Кристина. Поставила сумку на стул рядом с ней.

– Забыла, где сидишь? – Кристина взглядом указала на последнюю парту в первом от входа в кабинет ряду.

Ни слова не ответив, Аня взяла свою сумку и прошла к указанному месту. Стянула с себя зимнюю куртку, повесила на спинку второго стула. Туда же поставила сумку. Положила на парту ручку и учебник с тетрадью по английскому. Села за парту, сложила руки на столешнице и опустила на них голову лицом вниз, позволив слезам беззвучно катиться из глаз, впитываясь в чёрную ткань рукавов тонкого флисового свитера. Она не издавала ни звука, её плечи не содрогались от рыданий. Словно она просто открыла кран в глазах, удерживающий солёную влагу внутри тела, выпуская её из себя медленным потоком. Где-то, как ей показалось, вдалеке отзвучал звонок на урок, но она не обратила на него ни малейшего внимания.

Итак, здесь они с Кристиной вовсе не друзья. Пожалуй, первый действительно неприятный сюрприз, с которым она столкнулась. Конечно, нужно ещё было разобраться с тем, почему она упомянула наркоту и почему все на неё так удивлённо уставились, когда она пришла на урок. Но это всё казалось ей сейчас несущественными мелочами. Как и вошедшая в класс и начавшая урок Светлана Дмитриевна. Впрочем, мелочами ли? Все больше Аня склонялась к мысли, что здесь её репутация, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Отсюда такое отношение Кристины и удивление членов семьи в ответ на её слова о любви и объятия. Конечно, Аня и раньше вовсе не была всеобщей любимицей, но как минимум её семья и Алиса с Кристиной относились к ней хорошо, а все остальные её всегда мало волновали. Но здесь, похоже, и этого не было. Реакцию матери и сестры она уже видела, Кристины – тоже. И хоть ещё неизвестно, как отреагирует на неё отец и знакомы ли они здесь с Алисой лично, нет практически никаких сомнений в том, что, по крайней мере, у Алисы об Ане тоже далеко не лучшее мнение. Выбора нет, нужно больше узнать о себе. И почему-то Аня была уверена, что разговор с мамой или Лизой мало что даст. Потому что, похоже, близких отношений у неё ни с сестрой, ни с матерью не было. Но в таком случае, как узнать себя? С кем-то ведь она проводила свободное время. Осталось узнать, как и с кем. И если вдруг окажется, что здесь её «альтер-эго» действительно сволочь и наркоманка, то, похоже, ей предстоит нелёгкая работа по исправлению ситуации. Разрыв дружественных связей со старыми «друзьями» (хотя, если разобраться, какие это, к чёрту, связи? Она их даже в лицо никого не знает) и построение новых. В первую очередь, конечно, с семьёй и Кристиной. А дальше видно будет. Это, конечно, при условии, что в один прекрасный момент её не забросит обратно туда, откуда она тут появилась. А там проблемы совсем другого порядка. Одни тёрки с законом чего стоят, ведь, как ни крути, она убила целую кучу людей. Не говоря о том, что там в живых нет ни Кристины, ни Алисы, ни мамы, ни… погодите-ка. До теперешнего момента ей встречались те же люди, с кем она была знакома и в прошлой жизни. Все, кроме Лизы. Там, откуда она пришла, у неё не было сестры в принципе. Или… может ли быть такое, что там Лиза тоже существует? Ведь скрывали от неё правду о её настоящей матери столько лет отец с Ириной. Так почему бы не скрывать и факт наличия у неё сестры-близнеца? Глупость, конечно, несусветная, но…