Поделился наболевшим и грустно улыбнулся.

– Дружба – это и есть любовь, – нежно произнесла Светлана. – Любовь бывает разной.

– Интересно! Значит, тогда для меня была актуальна классика, – заключил я в ответ.

– И всегда будет.

– Так, хватит грустить. Пойдем… Спасибо, что выслушала.

Театр уже опустел, и даже двери успели запереть, но для нас, к счастью, это не было помехой. Я завел разговор о постановке, которую мы смотрели, – что понравилось, а что нет. Светлана хотела и дальше говорить обо мне, но я всеми правдами и неправдами пытался этого избежать.

После пережитых впечатлений от посещения мест, связанных с множеством моих воспоминаний, особенно тех, где делал то, за что должно быть стыдно, я старался всячески их избегать, тщательно продумывая дальнейшие маршруты нашего перемещения. Поэтому из театра мы возвращались окольными путями. На улице шел крупный снег. Пушистые хлопья падали с неба и в освящении ночных фонарей создавали сказочное настроение. Кто-то так же, как и мы, этому радовался, но находились и такие, кому было все равно. Водители стояли в пробках и, скорее всего, проклинали ненастную погоду. А вот дети, молодежь и некоторые взрослые, наоборот, восторгались всем сердцем. Мы никуда не спешили, потому времени для рассматривания лиц прохожих было предостаточно.

– Знаю, куда нам нужно пойти! – произнес я и радостно потер руки, после чего изменил намеченный маршрут.

Светлане город казался почти чужим, вернее, только сейчас, находясь рядом со мной, она постепенно знакомилась с его достопримечательностями. И я был этому рад, так как рассказывал ей все, что знал, и одновременно старался показать свои самые любимые места.

Парк был открыт, а вот аттракционы не работали, но все равно поток желающих отдохнуть не ослабевал. Кто-то просто прогуливался, кто-то спешил на каток, а кто-то проходил сквозь, не обращая внимания на то, что творится вокруг. К моему счастью, Колесо обозрения работало.

– Сейчас ты увидишь этот сказочный город с высоты полета! – похвастался я своей идеей.

Мы забрались в ближайшую пустую кабинку.

– Вот это – Нижнее озеро, а там – Верхнее. Помнишь, мы гуляли? – я показывал пальцами то в одну сторону, то в другую. – А вон там – музей Янтаря… А это…

Светлана с любопытством слушала меня. Чтобы все получше рассмотреть, мы прокатились не менее десяти раз. Никто не мог нас прогнать, разве только какая-нибудь парочка, но, к счастью, этого не произошло.

– Спасибо тебе! Это и, правда, очень красиво, как в сказке! – восхищенно поблагодарила Светлана.

– Да, я очень люблю Колесо обозрения, хотя и боюсь высоты. Но это другое… Словно у тебя вырастают крылья… – я осекся от промелькнувшей мимолетной мысли. – Стоп… Они же у тебя есть?

Светлана взглянула на меня, как мама на ребенка, который придумал один из планов, связанных с детскими фантазиями, совершенно не думая о реальности.

– У тебя же есть крылья?! – не унимался я.

– Есть, но я и так нарушаю все, что можно…

– Ну, пожалуйста! Нарушать – так нарушать! Живем один раз! – начал я уговаривать свою спутницу, но быстро осознал, что только что сболтнул, и тут же умолк.

Светлана посмотрела на меня.

– Пойдем на озеро, там должно быть сейчас красиво!

Мы пошли на озеро и гуляли там так долго, как хотели, а потом я решил показать ей парк с немецкой кирхой, которая в такую погоду должна была выглядеть, словно мы оказались в 17 веке. История про крылья постепенно забылась, и я рассказывал все, что помнил про кирху, и вообще какие-то сказки, связанные с Рождеством и чудесами. Светлана внимательно слушала меня и не перебивала, хотя порой приходилось либо что-то придумывать, либо опускать, так как детские книги остались в далеком прошлом.

– …Вот, и значит, Снежная Королева заморозила его, и она отправилась за мечом Короля Артура, – последнюю сказку я плохо помнил и не раз уже пожалел, что заговорил о ней.… Поэтому приходилось как-то выкручиваться. – Было очень снежно. Огромные снежинки летели прямо ей в лицо. Гендальф сбился с пути и переживал, что рано отпустил Горбунка… И… Тебе интересно?

Я повернулся к ней, понимая, что фантазия иссякла и в озвученной «Снежной Королеве», неожиданно для меня, скоро может появиться даже хоббит с кольцом, правда, непонятно откуда и зачем там взявшийся. Надежда была лишь на то, что Светлана ответит отрицательно и тем самым спасет меня от ужасного позора.

Но… она пропала.

Я покрутил головой по сторонам и наконец увидел ее. Светлана стояла рядом с лавочкой, на которой либо кто-то лежал, либо это просто был огромный снежный сугроб. Подойдя поближе, я понял, что первая догадка оказалась верной – на лавочке находился бездомный, свернувшийся калачиком и дрожащий под снегом, быстро собирающимся над ним толстым слоем. Холодно было или нет, мне сложно сказать, так как я ничего не чувствовал. Но, скорее всего, так, как обычно у нас в городе, то есть холода наступали именно в январе, да и люди начинали потеплее кутаться в зимнюю одежду.

– Ты чего? – обратился я к ней.

Светлана взглянула на меня. Все выражение ее лица выдавало сильное волнение и тревогу, словно произошло что-то ужасное.

– Что случилось? – повторил я, начиная переживать по-настоящему.

– Ему очень холодно, и он голоден.

Она присела на корточки рядом с бездомным и коснулась рукой его лица. Я взглянул на него. Глаза убогого были плотно закрыты, а губы, трясясь, выдыхали пар, периодически прерываемый кашлем. Он выглядел обросшим, а волосы слиплись и перепачкались. Наверное, сложно было представить такую картину – прекрасная девушка в белоснежном платье, как настоящий ангел, стояла на коленях у лавочки и нежно прикасалась к грязному бездомному.

– Ему нужно поесть или он умрет! – Светлана вскочила с места и бросилась по аллее.

Я побежал следом и догнал ее. Она пыталась остановить идущих редких прохожих, чтобы коснуться их сердец, как тогда с матерью и ребенком. Я понимал, для чего. Как бы нам ни хотелось помочь бедняге, мы были не из этого мира, и все, что могли, это лишь умолять кого-то обратить внимание на бездомного. Люди спешили, и она не могла остановить их. Я видел ее беспомощность и боль. По щекам девушки начали струиться слезы отчаяния.

– Подождите, прошу вас! – кричала она вслед уходящим прохожим. – Он умрет без помощи!

– Свет, они не слышат… Ну пойми ты, мы всегда проходим мимо. Ну, так привычнее… У каждого есть свои дела… – я сбивался и пытался что-то ей сказать, но она меня не слушала.

Я понимал этих людей. Сам бы прошел мимо, как и тысячи других. Почему-то это считается нормальным, ибо еще не так ужасно, как, например, убийство или ограбление. Просто прошел мимо, и все. Свои дела, заботы, да, в конце концов, я же не виноват, что у него нет дома… Может, он его пропил или…

– Ну куда вы!? Он умирает!!! – Светлана расплакалась и взглянула на меня глазами, полными слез и бессилия.

– Это нор… – я хотел было сказать, что все нормально, но не смог.

– Он же умрет… – снова и снова повторяла она и бросалась к людям.

Я осмотрелся по сторонам. Темнело, и гуляющих с каждым часом в парке становилось все меньше и меньше. Значит, нужно торопиться. К тому же, если верить красным носам прохожих, морозец крепчал.

– Придумал! Бежим! – я жалел вновь и вновь, что не мог к ней прикоснуться, ведь девушка-ангел именно сейчас нуждалась в моей поддержке, ей было необходимо, чтобы я взял ее за руку и мы вместе решились на отчаянный шаг.

Но она и без этого, не задавая лишних вопросов и не начиная ненужных споров, последовала за мной. Через пару секунд мы уже были в супермаркете.

– Когда люди окажутся возле кассы, ты сможешь к ним прикоснуться. Я же пойду посмотрю, не идет ли кто из парка. Вдруг он его заметит?

План был очень простым. В кассу люди стоят, никуда не спешат, и потому у ангела есть возможность прикоснуться к их сердцам. Наверняка кто-то решит идти через парк и случайно заглянет в магазин, чтобы прикупить чего-нибудь себе домой. Возможно, от ее нежного прикосновения чье-то сердце вспомнит о бездомном, и человек, неожиданно для себя, купит ему хотя бы маленькую булочку за 15 рублей. Для покупателя это, казалось бы, мелочь, а для него, голодного и замерзающего, возможно, первый съедобный кусок за целый день.