– Нет, крови не надо. Но ты же сам понимаешь, что пахну я ужасно?

– Госпожа, я не могу вам говорить то, что может оскорбить вас.

– Да ладно, будто даже не думаешь об этом? Чувак, я надеялась, что мы подружились.

– К сожалению, моя работа не предусматривает дружбы. Держите жвачку. – он протянул мне пачку с ментоловыми пластинами.

– Значит все-таки несёт перегаром. В намеках вы мастер, Бэрримор.

Мужчина закатил глаза и устало вздохнул.

– Хорошо, хорошо! Зажую сейчас. Не будем пугать мастера переработанным в моем организме спиртом.

– Идите за мной. Замок довольно извилистый, построен в 17 веке, тайные ходы, много узких лестниц.

– А что там слева?

– Туда никому нельзя. Там мастерская Даниэля.

– Кого?

– Одного из сыновей мастера.

– У него много сыновей?

– Вроде шесть, госпожа. Возможно и больше, но я о них не знаю. Мастер древний, неизвестно сколько превращений на его счету. Я говорю именно про те превращения, которые не связаны с интимом.

– Я поняла. А женщин, превращенных, называют «дочерями»?

– Верно. Все как в семье у людей.

– А между вампирами могут рождаться дети?

Мужчина немного подумав кивнул.

– Очень редко, но могут. И обычно они сильнее превращенных. Имеют больше одной способности. Таких детей можно узнать по разным глазам. Гетерохромия. Быстро растут, развиваются до взрослого организма за семь лет.

– Как интересно! А были случаи, когда рождался ребёнок от человека и вампира?

– Пока такого не было, считается, что подобных случаев не может быть вообще. Поскольку до превращения мы разные виды. А у разных видов не может быть потомства.

Как это не может? Среди животных же есть гибриды. Надин, вот зачем мы такие дофига умные? Лучше промолчу.

Мы прошли в правое крыло, мимо большого зала в стиле барокко. Золоченная мебель, с большим количеством деталей, мраморный пол с бежевым рисунком, большой белый рояль под окном, потолок с лепниной и розеткой. Большая хрустальная люстра, колонны.

Девочки, мы в музее!

Интересно, они вроде долго тут живут, не устают от этой роскоши? У меня глаза начали болеть через минуту.

Да, моя комната далека от идеала, название стиля «общажный», но зато белые пустые стены, все с минимумом деталей и с максимально простой мебелью. Я бы назвала свою комнату «глазной отдых».

Бэрримор провел меня до третьего этажа, в самом конце пестрого коридора виднелась двустворчатая высокая яркая дверь из красного дерева.

Вампир открыл её и пропустил меня вперёд. Я зашла и начала осматривать зал, задумчиво жуя жвачку.

– Мастер. – сказал он и поклонился.

– Рад вас видеть, благодарю за блестяще выполненный приказ.

Я только обратила внимание, что в отдалении было небольшое возвышение, на котором стоял трон. Конечно, я немного перегнула с названием, но кресло шикарное. А на нем сидел довольно молодой мужчина, широкие скулы, ямочка на подбородке, темно русые длинные волосы с ровным пробором. Идеально гладкие. Будто выпрямлял.

И яркие голубые глаза, которые резко контрастировали с загорелой кожей и тёмными бровями.

Синий брючный костюм с пиджаком на голое тело смотрелся шикарно, периодически проглядывала мускулистая грудь мужчины, когда он двигался, усаживаясь удобнее и кидая ногу на ногу.

Красивый сволочуга. Заворачивайте.

– Так вот вы какая, Надин. Все так, как я видел… Как вы? – он не закончил фразу и быстро сменил тему.

– Нормально, если бы в цепи не заковали. Бэрримор отличный мужчина, не обижал, вот спасибо вам за этого чувака, иначе мне было бы скучно в подвале.

Бэрримор посмотрел на меня и пытался сделать какой-то намек, хмуря брови и закатывая глаза.

– Чего? – сказала я ему и снова повернулась к мастеру.

– Это была вынужденная мера.

– Зачем? Пардон, но я даже самостоятельно в туалет сходить была не в состоянии.

Бэрримор снова зло посмотрел в мою сторону и сказал:

– Простите, мастер. Она сама не своя, у девочки был большой стресс и нервный срыв.

Мастер не менял своего холодного выражения лица и так же продолжил:

– Вам выделят комнату. Но, если попробуете сбежать, то потом не сможете никуда и носа высунуть. Это не угроза, а факт.

Нет, я передумала его заворачивать. Угрюмый какой-то. Мне нужен весёлый мужчина.

– Я поняла. Уже можно уходить?

Бэрримор шикнул на меня, видимо я снова лишнее болтаю.

– Нет, подождите. Хочу узнать, вы замужем, дети есть?

От этого вопроса мне захотелось хорошенько рассмеяться. Но я сдержала свои хи-хи порывы и ответила:

– Замужем за свою работу. Есть один ребёнок – планшет. Но он не капризный, может без мамочки долго оставаться. Пока зарядка не сядет.

Бэрримор уже нервничал, будто допрос устраивают ему, а не мне.

– Значит, вас никто не обременяет. Я принимаю такой ответ.

– Работа… – начала было я, но меня грубо перебил мастер.

– У вас её уже нет.

Ну все! Прощайте мои студентики перваки! Ваш препод тонет как один известный корабль, столкнувшийся с холодным айсбергом.

Мастер обратился к Бэрримору.

– Выйди, я поговорю с ней тет-а-тет. А когда закончим, отведешь её в весеннюю комнату.

Мужчина кивнул и вихрем вышел, я даже не успела уловить глазами скорость.

Видимо он очень боится мастера.

– Надин, понимаю, вы человек. Но, надеюсь вы примите наши законы. Если будете достаточно умны. Я мастер и со мной нужно разговаривать уважительно. И говорить лишь тогда, когда спрашивают. А на вопросы отвечать кратко и по делу.

Такое ощущение, что он хотел задеть меня пренебрежительным тоном и указанием на то, кем я являюсь. Всего-лишь человек.

Я выпрямила спину, подняла подбородок и ответила:

– Прежде, чем просить у меня уважение, его нужно заслужить. А вы ничего для этого не сделали, все наоборот. Меня украли, кинули в подвал, заковали в цепи как собаку. Так и откуда взяться этому уважению? Радовались бы, что я с веселым настроем на всю вакханалию реагирую.

В конце своей триады я стукнула ногой об пол.

Мужчина разозлился и перешёл почти на крик, вставая со своего места:

– Ты! Девчонка! Как смеешь разговаривать так со мной? Со своим мастером?

– Вы мой мастер?

– Да!

– Какой мастер? По маникюру или сантехник?

Я осмотрела его и добавила:

– Видимо по маникюру, ноготки шикарные.

– Вон!

Мужчина указал пальцем на дверь.

Отлично, наконец-то можно свалить. Достал уже, мутный какой-то.

Я вышла, тихо закрыв за собой дверь, чтобы не злить его ещё больше. Не хотелось бы раньше времени коньки двинуть.

Бэрримор терпеливо ждал снаружи и спросил:

– Госпожа, что вы ему сказали?

– Да так, завязалась непринужденная светская беседа, обсуждение погоды. Мы не сошлись во мнениях и поэтому мастер выставил меня за дверь. Хорошо, что не поставил в угол.

– Понятно, вы опять шутили… Простите, но вас бывает так понесёт, что невозможно остановить.

Я хмыкнула и ответила:

– Это подростковое, пройдёт.

– Вам вроде двадцать шесть лет?

– Да.

– Значит вы давно не подросток. – подытожил он.

– Так это для своих я взрослая, а для столетнего чурбана – подросток.

– Почему вы так злитесь?

Я косо на него посмотрела и ответила:

– Ты серьёзно? Вы даже не сказали мне, нафига я тут нужна? Просветите уже.

Бэрримор замялся и нехотя протянул:

– Госпожа, давайте я отведу вас в комнату.

– Ладно. Хрен с тобой. Провожай.

Мы молча шли по коридорам, я даже не запомнила в какую сторону свернули и куда в итоге дошли.

– Тут ваши покои. Напротив – комната мастера.

– Отличный день с хорошими новостями. – я притворно улыбнулась и показала большой палец, добавив. – Супер!

– Вижу, тесное соседство вам не по душе.

– Нет, не видишь? Я свечусь от счастья!

– Хорошо, пусть так. Я пойду, госпожа?

Я остановила мужчину, удержав за рукав пиджака.