Вечная погоня за ауберщиной тоже переставала вдохновлять. А еще Факел знал, что все больше трапперов решались начать свою собственную маленькую «колонизацию» – нанимали эбрайлов и строили их руками заводы, а продукцию тоже умудрялись сбывать местным. «Я умею договариваться, – рассуждал Факел. – Знаю местность, эбрайлы ко мне привыкли. Почему бы тоже не попробовать?» Несомненно, это могло стать делом жизни. А могло и не стать. Во всяком случае, это был переход на новый уровень.

Но сначала было бы здорово исключить из жизни общение с меркантильными дельцами. Когда-то Винченсо и его сателлиты платили без рассуждений, но в последнее время всё больше торговались, придирались к товару, предлагали замену награды, угрожая отказаться от сделки. Знают, черти, что трапперу жизненно нужна эта награда.

Невольно вспомнилось, каким добреньким и сердечным был Винченсо, когда Факел впервые предстал перед ним. Сейчас-то понятно, что за такими смельчаками с опытом жизни на Планете вне благоустроенных баз охотится целая армия вербовщиков. Или вербовщиц в случае Факела. «Интересно, что она получила за… работу со мной?» – подумалось вдруг.

Впрочем, совершенно неважно, как ты попал к Винченсо – через тюрьму, постель или шквальный огонь отряда эбрайлов клана Бамаста. Важно, как ты будешь выкарабкиваться из этого дерьма.

Выходя из поезда, Факел еще раз напомнил себе: это будет последняя встреча. Он давно принял решение соскочить и уже полгода готовил пути для выхода. На Корабле скрыться от дельцов практически невозможно, но Планету они не контролируют и вряд ли когда-нибудь смогут.

* * *

Приемная «Бюро георазведки» встретила Факела ароматом жасмина и тихим мурлыканьем блюза. Вдоль стен стояли чёрные диванчики под кожу, журнальные столики и горшки с лимонами, фикусами, юккой. Стены украшали пейзажи заката на Аубере, снятого, видимо с вышки какого-то завода, а затем очень тщательно обработанного в графредакторе.

Девушка за стойкой ресепшена была одета в темно-бордовый пиджак на молнии, застегнутой до уровня чуть ниже ключиц. Короткие пышные волосы и полные губы тоже переливались бордовым и даже глаза имели цвет спелой вишни. Она оторвалась от монитора и взглянула на вошедшего.

– Ого! – произнесла она. – Надо же, кого принесло.

– Привет, Герда, – Факел подошел к стойке. – Выглядишь, как букет роз!

– Ой, ну прям! – Герда заулыбалась, украдкой глянув в зеркало на стене. – Я тоже рада тебя видеть, Головёшка.

– Что делаешь вечером?

– Ага, на танго втроём хочешь меня пригласить, Казанова? Знаю я, к кому ты отсюда рванёшь.

– Всё-то ты знаешь. Сама-то нашла мужика?

– Выбираю. А ты пока становись в конец очереди.

– Но ведь мы давно знакомы. Может, мне можно как-то без очереди?

Герда, вздохнув, покачала головой, взяла трубку телефона.

– Кобелина ты, Факел, – упрекнула она. – Вот познакомлюсь с твоей… Дон Ла-Банджо, тут Факел пришел… Хорошо, – Герда положила трубку. – Иди, делай свои грязные делишки.

– Еще увидимся.

– Непременно, – и, когда Факел скрылся за дверью, закатила глаза к потолку и томно воскликнула: – Эх!..

* * *

Дон Винченсо Ла-Банджо в клетчатой вязаной безрукавке и в очках, мелькавших в моде лет тридцать назад, был похож больше на старинного библиотекаря, чем на главу мафиозного синдиката.

– Факел, мальчик мой! – Винченсо поспешно заковылял к трапперу и по-отечески обнял его. – Как ты правильно сделал, что из дока заехал сразу ко мне.

– Как здоровье, Винченсо?

– Спасибо, что спрашиваешь, – делец указал на небольшой кожаный диванчик и повел гостя к нему. – От вашего брата доброго слова не дождешься, хе-хе!

– Да уж, мы народ не самый приятный. На Планете не полюбезничаешь.

– Да я не жалуюсь, конечно. Вы все для меня как дети мои. И вроде, бывает, обидно, а всё равно любишь. Но скажи-ка сначала, – Винченсо обеспокоенно заглянул Факелу в глаза, – ты проверял счет? За крайнюю твою миссию должно было прийти пятнадцать тысяч кребов.

– Всё получил, – Факел не стал заводить разговор о том, что за опасность и сложности, с которыми он столкнулся, доставая эбрайлские девайсы в последнем путешествии, стоило платить раза в три больше. Сегодня выражение недовольства могло помешать его основной цели.

– Ну и славно, а то мои ротозеи бухгалтера вечно в чем-то косячат, – он нажал потайную кнопку в подлокотнике, из пола перед диванчиком, на котором они расположились, выехала тумба. – Давай-ка выпьем за твое благополучное возвращение, – на тумбе возникли герметичный хрустальный графин с жидкостью янтарного цвета, два кубических стакана с крупным рифлением и плошка винограда.

– Если только немного, снять напряжение от поездки.

Коньяк оказался мягким и ароматным.

– Ну? – спросил Винченсо, закусывая виноградиной. – Хорош, правда?

– Ух, даа… – Факел потянулся за ягодой. – Давненько не пробовал настоящего коньячка.

– Тогда наливай еще. Да расскажи мне, как ты вообще? Есть ли какие проблемы, что старик Винченсо помог бы уладить?

– Честно говоря, приехал немного расслабиться. Отпуск устроить себе на несколько дней, вообще побыть среди людей.

– Ооо, милое дело. Кстати, как твоя невеста поживает? Кажется, Надя ее зовут?

Факел внутренне напрягся. Ну конечно, наивно было бы предполагать, что старый мафиози не изучил его окружение в поисках слабых мест. Но виду траппер не подал, а вполне искренне небрежно усмехнулся:

– Да какая невеста! У трапперов бывают только временные подруги, готовые в любой момент попрощаться.

– Ха-ха-ха! Значит, Планета не надоела?

– Я к ней как-то уже привык. А здесь себя чувствую, как зверь в клетке.

– Ты всегда искал свободу и независимость. Помню, когда ты работал с Томми, а потом с Кактусом, то тяготился своей второстепенной ролью. И по-настоящему развернулся только когда стал сам себе хозяином.

«Что, старый чёрт, прощупываешь меня на предмет надежности?»

– Ну, полная свобода – это миф. Всё равно остаются какие-то связи, потребности… Партнеры, – Факел с улыбкой глянул на Винченсо.

Тот поднял бокал:

– Давай тогда выпьем за наше с тобой партнерство.

– За партнерство!

Вторая порция растеклась по телу расслабляющим теплом. Напряжение отступило, и Факел решил переходить к делу, пока не сболтнул лишнего.

– Хух! Винченсо, позволь поделиться с тобой мечтой, – он кинул в рот виноградинку. – Понимаешь ли, я хочу найти что-то совершенно новое, уникальное, что до меня еще никто не открывал.

– Красивая мечта. Что же это может быть?

– Не знаю. Есть несколько задумок, завязок. Но их надо разрабатывать.

– Не расскажешь про них?

Факел посмотрел на собеседника с недоумением:

– Винченсо!..

– А что? Может, у меня есть информация, я мог бы помочь с поиском. Дать направление. Или даже аванс.

– Нет, партнер, – Факел покачал головой. – Я хочу раскопать это сам. Да и вряд ли у тебя что-то есть, темы-то мутные.

– Хорошо, Факел, дорогой, это твоё право.

– Да, – траппер вздохнул. – В общем, не знаю, сколько это займет времени. Скорее всего, довольно много, возможно даже год или больше. Но сколько бы ни было, я хочу это дожать.

– Мхм. Это действительно долгий срок, – делец на секунду задумался. – Сам знаешь, через три-четыре месяца отсутствия траппера мы считаем его погибшим. А это значит, мы его исключаем из базы штата наших компаний. Мы не можем привлекать лишнее внимание регуляторов частной георазведки. Они и так постоянно закручивают гайки. Миссия не может длиться дольше двух месяцев, ты знаешь. А дальше – либо отчет, подписанный тобой, либо статус пропавшего без вести. И еще через пару месяцев – фиксация смерти. Если дело отклонится от этого протокола, начнутся вопросы, учинят целое расследование!..

– Понимаю, Винченсо, потому и затеял этот разговор. Что же нам с этим делать?

– Мальчик мой, я хочу тебе помочь, – Винченсо выглядел взволнованным и встревоженным. – Но ты должен мне хоть что-то сказать. Пойми, я рискую, прикрывая тебя, и мне нужно представлять, ради чего.