— Ну вот и ладненько, тогда я пойду.

Вдвоем они разожгли огонь в очаге и растопили печь. Эмили подмела пол, а Алиса помыла. Через час обе раскраснелись и тяжело дышали.

— Может, тебе уже обедать пора, — сказала Алиса. — У тебя тут даже ходиков нет.

— Я привезла наручные часы из дома, они в чемодане. Но, наверное, я их не завела.

— Наручные часы, ишь ты! Лучше бы ты в чемодан сунула пару ковриков, да подушек, да картинку-другую.

— Мне пришлось оставить много красивых вещей. Не вызывая подозрений, я смогла забрать совсем чуть-чуть. И большая часть одежды мне теперь не подходит.

— Смотри, чтобы огонь не погас. Принеси угля, и я покажу, как его подбрасывать. Надо так сделать вечером, чтобы утром были горячие угли.

Часы на церковной башне пробили двенадцать.

— А вот и ответ на твой вопрос, Алиса. Ланч подается в час. А сегодня, думаю, мне вообще не стоит там показываться, потому что миссис Трелони меня не ждала. Она не слишком-то мне обрадовалась, и я не хочу лишний раз ее раздражать.

— Тогда пойдем со мной в «Красный лев», — предложила Алиса. — Нелл Лейси готовила рагу, а его на всех хватит.

Второго приглашения Эмили не потребовалось.

После еды Алиса и Нелл помогли ей составить список необходимых припасов. Вскоре он стал очень длинным, потому что они то и дело вспоминали что-то новенькое.

— И муку не забудь. Пекарский порошок. Корицу и изюм, вдруг ты захочешь кекс испечь. Но вряд ли ты все это в лавке купишь, в наши дни там почти ничего нет, — предупредила Нелл.

— Подождите минуту. — Эмили подняла руку. — Я даже не знаю, сколько минут варить яйцо всмятку. Я не могу себе представить, чтобы мне пришло в голову печь кекс.

— Мама что, не научила тебя готовить? — удивилась Нелл.

Эмили вспыхнула:

— Мы держали кухарку. Моя мать сама не умеет готовить.

— Ничего себе. Ты что, из совсем манерной семьи? И что ты тут делаешь, ради всего святого? — спросила Нелл.

— Мои родители не одобрили мужчину, за которого я собиралась выйти замуж.

— Ясненько. И что же с ним было не так?

— Он приехал из Австралии и не соблюдал их правил — этикет и прочее. Но он был великолепным человеком.

Она отвернулась, чтобы Нелл не видела ее лицо.

— Прости, дорогуша. — Нелл положила ей руку на плечо. — Не нужно мне было об этом заговаривать. Конечно, тебе тяжело о нем даже думать. Половина женщин этой деревни с тобой в одной лодке. Да нет, половина женщин во всей Англии.

— Знаю, — сказала Эмили, — но легче от этого не становится.

Она ушла в лавку, держа в руке список покупок. Список сократили до самого необходимого, но все же она очень удивилась, зачитывая его миссис Аптон.

— Я не держу запас молока, мэм, — сказала хозяйка.

— Значит, у вас есть доставка?

— Ну, не то чтобы доставка. Вы поговорите с мистером Гурни с фермы, когда он приедет утром. А потом выставляйте кувшин или бидон, и он будет наливать вам молоко. Два раза в неделю.

— А хлеб?

— У меня тут не пекарня, дорогая. В деревне все сами пекут. И мяса нет. Вам нужно ездить в Тависток или договариваться с фермерами — мало ли кто собирается забить овцу. Но так-то в эти дни мяса не достанешь, оно прямиком правительству идет.

Эмили поняла, что жить в коттедже будет сложнее, чем она представляла.

— А что можно у вас купить?

— Вы привезли продовольственную книжку? Почти все сейчас по талонам.

Об этом Эмили не подумала. Ее продовольственная книжка лежала дома у родителей. В Женской земледельческой армии ее кормило правительство. А если она и достанет книжку, то все узнают, что она до сих пор носит фамилию Брайс. Неприятности множились.

— Боюсь, она осталась в родительском доме. Я напишу им и попрошу ее прислать.

— Ну без этого я вам ничего отпустить не могу. — Лавочница смягчилась. — За это мне по шее настучат. Есть штрафы всякие, а то и в тюрьму посадят.

— Понимаю. Спасибо вам. — Эмили вышла на улицу под пронизывающий ветер.

Что она будет есть и чем кормить ребенка? Если она напишет родителям и попросит прислать продовольственную книжку, они узнают, где она живет, а этого она не хотела. Она поднялась к Баксли-хаусу, еле волоча ноги.

— Миссис Трелони, — обратилась Эмили к экономке, — леди Чарльтон сказала вам, что я буду обедать здесь, пока работаю в саду?

— Может быть, что-то такое она и говорила, — холодно отозвалась та.

— Я могу попросить у вас немного провизии, чтобы не беспокоить в остальное время? Муки, сахара, чая, масла… всего такого.

— Эти продукты выдают по нормам. Где ваша продовольственная книжка?

— Она осталась в доме у родителей. Я пошлю за ней, но пока…

— Думаю, мы сможем вас прокормить, — неохотно проговорила миссис Трелони.

— Когда вы будете печь хлеб, вы не могли бы оставить одну буханку для меня? — рискнула Эмили.

— А то у меня работы не хватает! Я что, ваша служанка?

— Разумеется, нет. Просто мне никогда не приходилось печь хлеб. Если бы вы показали мне, как это делается…

— Я не хочу, чтобы вы путались у меня под ногами. Испеку вам.

В кухню вошла Дейзи.

— Эмили может пользоваться моей книжкой, миссис Трелони. — Дейзи слышала часть разговора. — Она у меня, а ем я мало.

— Разберемся, — устало вздохнула экономка. — Ты отнесла чистую одежду в спальню ее светлости?

— Да. Что дальше делать?

Эмили посмотрела на нее с восхищением. Дейзи казалась наивной и неловкой, но зато она умела ладить с людьми, подобными миссис Трелони. Та смотрела на Дейзи почти нежно.

— Ты — неплохая работница, вот что я тебе скажу. — Но когда она обратилась к Эмили, ее лицо заледенело: — Вероятно, вы собираетесь ужинать сегодня здесь, раз уж у вас нет провизии.

— Если вы не против. Но после я буду здесь только обедать, а по вечерам справляться сама. Что-нибудь простое, вроде хлеба с сыром.

— Хлеб с сыром? — Экономка фыркнула. — От такого ужина снятся дурные сны. Но в этом проклятом доме вам и так будут сниться кошмары. Я там была всего раз-другой, и это плохое место. Вы еще почувствуете.

Она набила корзинку чаем, молоком, сахаром, хлебом, маслом и джемом.

— На первое время вам хватит.

Эмили поблагодарила ее и унесла корзинку в коттедж. Там она распаковала свои пожитки и разложила их по ящикам комода. Потом поднялась на чердак, достала из чемодана книги и утащила его вниз. Вернулась за книгами. Раскладывая их, она погладила кожаную обложку дневника. Наверное, теперь она может его читать. Дейзи говорила, что он принесет несчастье, и так и случилось. Хуже быть уже не могло. Но все же она колебалась.

Эмили решила отложить чтение, хотя рассказы о коттедже возбудили ее любопытство. Она отставила дневник в сторону и снова поднялась наверх. Неожиданно Эмили почувствовала, насколько устала. Она легла и мгновенно заснула.

Ей снилось, что она прячется на чердаке и твердит «здесь меня не найдут». В этом сне у нее были длинные черные волосы, свободно рассыпанные по плечам. Она с криком проснулась и увидела, что уже почти стемнело. Сон ее напугал. Может быть, ей приснилась ведьма, которая раньше жила в коттедже? Она сама и была этой ведьмой. Эмили плеснула водой в лицо, пытаясь смыть ощущение нереальности. Миссис Трелони наверняка ждала ее с ужином, и Эмили не хотелось опаздывать и вызывать ее недовольство. Она надела макинтош и поспешила в дом. Дейзи и Этель уже сидели за столом.

— А вот и королева коттеджа. Мы уж думали, что вы получили приглашение позаманчивей, — буркнула миссис Трелони.

— Простите… — прошептала Эмили, садясь за стол.

Перед ней поставили миску с чем-то коричневым и ноздреватым, сильно пахнущим луком.

— Извините, а что это?

— Рубец с луком, — объяснила экономка. — В наши дни приходится есть всякое мясо, какое в руки попадет.

Эмили никогда в жизни не ела рубца. Она плохо представляла, что это такое. Кажется, коровий желудок. Она попробовала кусочек. Он был скользким и жестким, и она с трудом его проглотила. Она прекрасно понимала, что если сейчас откажется от еды, с этого дня ей будут подавать самые худшие куски. Если ей вообще что-то достанется. Она храбро проглотила еду и сглотнула желчь. Попыталась смыть этот вкус чаем. Доев, сразу встала.