***
Для Сардоласа она и не началась — ему ничего не привиделось. Он как уснул, стараясь расслышать в шелесте листвы что-то сокрытое, так и проснулся, ничего не узрев и не услышав. Поначалу старший сын Трефалкира не понял, что он проснулся там же, где и лёг. Он огляделся и увидел возле края рощи Нивервира, пошёл к нему, испытывая некое разочарование. Переступая через узловатые корни деревьев драконыш заметил своего брата и Роулсанэ. Драконица подёргивалась во сне, а Бэйлфар сопел и как будто принюхивался к чему-то. Король открыл один сияющий глаз и посмотрел на приближающегося фиолетового крупного детёныша, на морде которого читалась озадаченность.
— Мне ничего не приснилось, — сказал Сардолас, сев перед взрослым драконом и смотря виновато смотря в землю.
— Ничего страшного, коготь грома, думаешь, мне часто здесь что-то видится? — теперь взрослый открыла оба глаза.
— Но вы король, у правителей сильная связь с магическими местами, — резонно возразил драконыш, оценивая услышанное, — должны часто.
Нивервир фыркнул, выражая снисхождение такой логике малыша. Он сам слышал это тысячу раз, только вот реальность зачастую кардинально отличалась от многих, вполне логичных ожиданий.
— За все мои двадцать пять лет только два раза. И то, ничего такого, чего я не знал от своих родителей, — пернатый дракон прикрыл глаза, и выражение морды вообще не поменялось. — Не стоит переживать из-за того, что сегодня ты ничего не увидел.
Сардолас даже почувствовал некую близость к королю, отголосок схожих эмоций. Ему стало от этого спокойней, и обида ушла. Нивервир внушал доверие и авторитет, и раз он говорит, что ничего страшного, то так оно и есть. Они посидели вдвоём ещё минут пятнадцать, затем под деревьями зашевелились остальные драконята. Фангрэнэ направлялся к ним из глубины рощи, Бэйлфар начинал потягиваться прямо на корне, а Роулсанэ пыталась сесть, что давалось ей с большим трудом. Морской драконице по всей видимости было совсем худо. Лапы подгибались, и она переставляла их так, как будто бы впервые видела. Маленькие драконыши уже подбежали друг к другу, проверяя состояние и делясь впечатлениями, как они перенесли волшебное таинство. В конце концов кое-как Роулсанэ пошатываясь направилась к ним. Пару раз ей пришлось остановиться и потрясти головой, приходя в себя. Ото сна не проснулась только гибридная самка, но Нивервир счёл это нормальным, поэтому не встал, чтобы разбудить её. Драконыши уже подошли и сели подле него, переполненные новыми яркими чувствами. Даже Сардолас забыл про своё разочарование и ждал, пока братья расскажут, что же увидели они. Король подождал, пока часто моргавшая Роулсанэ дойдёт до них, и только потом изрёк.
— Ну, малышня, расскажите, куда увели вас корни деревьев. Начни ты, Бэйлфар.
И следующий час Нивервир слушал сбивчивые рассказы, описания, чувствовал какие эмоции захватывают юных драконов, и пытался определить значение видений. А в роще мирно спала гибридная драконица, и виделось ей перворождённое пламя и далёкое густо-чёрное небо, пронизанное тысячами тысяч звёзд.
Комментарий к 16. Корни.
А вот и новая глава, дорогой читатель. Надеюсь глава вышла неплохой, старался сделать переходы между видениями не такими резкими. Я спрятал истории прошлого, настоящего и будущего) И да, получилось расписать их так подробно, они имеют большое значение для маленьких героев, и может раскрывают некоторые черты их характеров:3 Ну и немного данных о внешнем, окружающем мире. В 17 главе их будет ещё больше.
Акори — коралл голубого цвета.
Ато́лл — коралловый остров либо архипелаг, имеющий вид сплошного или разорванного кольца, окружающего лагуну.
Time of the Titans - Benjamin Bartlett музыка для видения Фангрэнэ:3
========== 17. Толкование. ==========
Закончив слушать, пернатый дракон дал детям достаточно время на то, чтобы обсудить всё между собой. За эти полчаса он успел молча обдумать все три видения, тщательно подбирая детали для разъяснения. Распушивший перья Нивервир так и не сдвинулся с пригретого места на границе рощи, а драконыши полукругом устроились возле него, иногда оборачиваясь на деревья, которые уже переставали алеть, и на ещё спавшую гибридную самку. Там пока царили сумерки, но по-потихоньку те рассеивались, начинало светлеть, день возвращался в своё застывшее состояние. Наконец взгляд короля прояснился и снова начал сиять, он закончил размышлять и был готов дать малышам ответы на вполне логичные вопросы.
— Насколько я могу судить: роща даровала вам три видения: одно для прошлого, одно для настоящего, одно для будущего. Начнём с простейшего, с настоящего, — Нивервир чуть повернул голову боком, правый глаз смотрел прямо на драконицу, — Роулсанэ, твоё видение относится именно к нему.
— Но у меня было ощущение чего-то древнего, я никогда не видела подобных созданий. Даже не слышала об их существовании, — самка поёжилась, вспоминая неприятное ощущение темноты и окружающих её фигур.
— Неудивительно, — фыркнул король и продолжил несколько высокомерно, — колонии морских драконов не особо суеверны. Но эти создания и в самом деле очень старые, наряду с нашими предками. И они единственные, кто дожили до нашего времени.
Повисло молчание, не скрывавшее шок детёнышей. Взрослый дракон остался этим даже чуть довольным, потому что подозревал, что Трефалкир своим детям уже рассказал об этих существах. Но и сыновья чернокнижника были потрясены этой новостью — они не знали о таких. Испытывая долю самодовольства от того, что дети смотрят на него не только с уважением как к королю, но и с восторгом от того, что он знает много тайного, Нивервир с назидательным видом продолжил.
— Все вы знаете о древних ящерах, они вместе с фениксами — наши прямые предки. Согласно легендам они двигали землю, не позволяя ей застыть во времени, тем самым позволяя жизни существовать. Но с самого начала не существовало просто земли, были ещё воздух и вода.
— А огонь потом принесли фениксы? — неуверенно и тихо предположил Бэйлфар, оборачиваясь на рукотворную драконицу, так как слышал об её особом пламени.
— Верно, но это было потом. Если землю двигали ящеры, то воду вращали именно азоризы, — дракон прервался, пока драконята прочувствовали незнакомое слово, потом возобновил рассказ. — И в то время верили, что воздух движется вслед за водой и землёй, тем самым держа баланс и обеспечивая равновесие.
— Они прожили все эти века и выжили, а ящеры нет? — спросил Сардолас.
В его голосе слышалось непонимание. Со стороны могло казаться действительно чудно. Однако Нивервир решил не углубляться в историю падения древнего прошлого, поэтому произнёс простую истину.
— Судьба прихотлива, коготь грома. Случаются порой самые невозможные вещи.
И не изрёк ни капли лжи. Порой самые сильные и достойные драконы погибают из-за какого-то нелепого стечения обстоятельств. Чего уж говорить о целых видах. Время не щадит никого. Даже таких уникальных созданий как фениксы и громадные ящеры. И исход азоризов неизбежен. Рано или поздно.
Да и далеко ходить за примерами не требовалось. Взять ту же минувшую войну. Вот уж что было фатальной неожиданностью. Да никто из драконов и в страшном сне о таком и помыслить не мог. Да, невозможности случаются. Роулсанэ всё это время сидела, хмурилась, что-то прикидывая в голове, потом озадаченно сказала вслух.
— Если они живут в океане, то, — она взглянула на короля, задрав голову, — почему морские драконы с ними никак не контактируют? Это же неизбежно.
— В этом и смысл, — Нивервир скосил глаза на голубую драконицу, — никогда не задумывалась, почему старшие морские драконы не рассказывают об этом? Не заплывают в глубины, а подсознательно предпочитают путешествовать в близ берега, да по рекам?
— Азоризы нападают на драконов? — эта фраза прозвучала глухо, безэмоционально.
— Они иногда едят их, — взор короля сделался суровым. — Люди называют их китами, и это частично правда, так как киты их более мелкие потомки. Нам же они приходятся скорее дальними дядями и тётями. Негласно драконы и азоризы сторонятся друг друга или относятся нейтрально, но это скорее потому, что морским драконам не нужны глубины и все водные просторы, на которых обитают эти древние создания. Океан не принадлежит драконам, вы лишь гости там.
