— Самый старший, — самец повернулся к ней, открыл ярко-зелёные глаза, светящиеся радостью. — А ещё с ним наша подруга. Моя и твоя.

— То есть как? У меня нет подруг, — озадачено нахмурилось создание людей, затем предположило. — Её я тоже не помню, потому что она из прошлого?

— Наверное, но может её запах скажет тебе больше, — он прошёл мимо неё, подбадривающе бодая лбом с чёрными пластинами. — В первую вашу встречу ты пыталась её съесть, как мне рассказывали.

Исшаор стыдливо опустила морду, но эти слова и то, как они были сказаны, не обжигали. С ним хотелось не просто стереть то время, но спокойно принять и отпустить. Это часть её самой, как и происхождение. Часть даже то, что она ела родичей. Сейчас это казалось ей диким до отвращения, а порой в дичи ощущался знакомый, страшный привкус.

Бэйлфар толкнул её головой в бедро, призывая следовать за ним и, возможно, не переживать из-за всего этого. Вместе они двинулись в сторону древних развалин. В громадах белого камня царила тишина. Это было привычным, но вот, что отличалось от обычного дня в Скрытой Долине — не было видно прочих драконов, что гостили в этом почти что священном месте. Это само по себе было странным. Драконица, клювом поправляя перья на крыльях прямо на ходу, щурилась и заглядывала в просветы между между обломками зданий. Никого видно даже на привычных и излюбленных местах. Спутника же это не смущало — он уверенно шёл вперёд, быстро переставляя лапы, и, казалось, знал, куда все подевались. Во всяком случае, такое создавалось впечатление. Нюх же подсказывал, что родичи никуда не исчезли, а просто собрались все в одном месте. Исшаор предположила, что, скорее всего, король всех призвал для чего-то. И действительно: когда двое приблизились к башне, служившую последнему наследнику чистой крови предков, то увидели, что драконы, кто сидя, кто лёжа на камнях и земле, заняли площадь, окружив её. Пока на их появление никто не обратил особого внимания. Считанные короткие взгляды, лёгкие кивки. Самка привстала на крепких, доставшихся от виверны, задних лапах, надеясь получше разглядеть центр скопления, а огненный самец как ни в чём ни бывало продолжил идти прямо туда. Подле лестницы с разбитыми ступенями важно восседал Нивервир. Но он не говорил, как обычно, а наоборот смотрел, как и все, перед собой, внимательно слушал. Его воспитанница разглядела рядом с ним нового для себя, необычайно крупного чёрного дракона — на крыльях лучи света создавали фиолетовый перелив. Спокойный и даже нежный взгляд неизвестного тоже был направлен куда-то в центр. Сделав пару шагов вперёд и вытянувшись ещё больше, Исшаор сумела разглядеть родича, что так привлёк общее внимание, лишь сзади. Голубые крылья, тёмно-синие винтовые рожки. Это была самка, что-то рассказывающая. Негромко, но от этого все и притихли, чтобы лучше слышать. Вероятно, она вместе с незнакомым самцом и были теми, о коих говорил Бэйлфар. Его брат и её «подруга». Гибрид ещё раз с большим любопытством всмотрелась в них, внюхалась, по-птичьи наклоняя голову. Вопреки ожиданиям — воспоминаний это не пробудило. Штормовой дракон внешне совсем не походил на огненного, хотят тот в пути утверждал обратное. Отличались даже взоры и эмоции на мордах, но что-то общее всё же чуть проскальзывало. На самом краешке восприятия. Она не смогла разобрать. От драконицы же пахло солью и ветром. Этот запах смог потревожить из глубин памяти какой-то образ. Смутный и невнятный. Голод, страх, что-то ещё. Исшаор потрясла шей, укладывая сами собой вздыбившиеся перья, и осторожно двинулась следом за огненным самцом, стараясь никого из знакомых родичей не потревожить, не задеть и не обратить на себя их внимание, которое порой бывало больше презрительным, чем нейтральным. Впрочем, особых усилий это не потребовало Заметив их приближение, Нивервир властно взмахнул кожаным, жёлтым хвостом и серьёзно, вместе с тем добро изрёк.

— Думаю, тебе не помещает взять небольшую передышку, текущая песня течений, — он почтительно, чуть наклонил голову. — Твой рассказ интересен, и ты ведаешь его уже третий день подряд. Не стоит забывать о делах и отдыхе.

— Благодарю за милость, король, — морская драконица склонилась, доставая носом каменных плит, и отошла в сторону к драконам, чтобы прилечь рядом с ними.

В этот момент, обращая на себя взоры всех, на освободившийся место вышел огненный молодой самец. Не дожидаясь приветствия, он поклонился Нивервиру, расстелив крылья над землёй, затем довольно вскинул морду, несколько дерзко осматривая всех, только затем произнёс:

— Рыжий клюв, я привёл вам вашу прекрасную подопечную, скрежещущую глотку, в целости, как и обещал, — тон его сочетал торжественность и веселье. — Прощу прощения за то, что не сумел сдержать обещание по времени. Надеюсь, это не заставило никого волноваться.

Пернатого дракона эта речь, несмотря на свою опасную шутливость, не смутила. Он еле слышно фыркнул, скрывая улыбку, сверля опоздавших горящими, синими глазами. Сидящий рядом самец, превосходящий короля габаритами, укоризненно покачал головой, демонстрируя серебряные верхние клыки. Потом правда на морде прибавилось заботливое снисхождение и радость.

Остальные же были так увлечены образами новых историй, что такой реакции, какую могли бы вызвать такие слова, не последовало. Немного осуждения, чуть любопытства, малая толика раздражения. Исшаор же покорно, по правилам, стояла за Бэйлфаром, который нёс за неё ответственность, теперь передавая её обратно. Сама она ожидала, когда к ней обратятся, так как не ощущала за собой никаких прав вести себя так вольно, тем более на глазах прочих драконов. Искоса поглядывала на драконицу, чьи речи так всех приворожили. Взоры пересеклись, и в коралловых глазах читалось лишь напряжение, в то время как в мутно-зелёных это чувство мешалось с боязливым интересом.

— Вы здесь и это главное, — тем временем строго начал Нивервир, не двигаясь с места. — Как прошло извержение вулкана на чужих землях? Это явление стихии должен рано или поздно увидеть каждый дракон. Что скажешь, Исшаор?

— Это было очень красиво и захватывающе, — тут же отозвалась самка, радуясь, что голос звучит без хрипов, что могли появляться время от времени. — Я очень рада, что выдалась такая возможность. Этот мир полон чудес, и я надеюсь, что смогу ещё больше их увидеть.

Пернатый дракон кивнул, не нарушая величественный образ. Они смогут поговорить обо всём и о возможности её путешествий позже, когда будут наедине. Огненный самец же нетерпеливо встрепенулся, складки губ поднялись в донельзя зубастой, довольной улыбке. Нивервир просто моргнул ему в знак согласия, освобождая от обязательств и последних официальностей.

— Сардолас, — теперь тот направлялся к штормовому дракону, — как хорошо тебя видеть.

— Я тоже скучал, кипящий огонь, — участник восточного дозора медленно сдвинулся с места, смотря сверху вниз.

Едва ли кто-то мог ожидать от него, строго и рассудительного, открытого проявления таких мягких чувств. Они потёрлись шеями, потом без особого перехода завязали короткую борьбу, бывшую детской игрой. Несмотря на заведомо неравные условия, младший сдаваться просто так не желал, а старший же бережно контролировал свои недюжинные силы. Выждав какое-то время, Нивервир прервал их воссоединение.

— Думаю, что тебе пора, коготь грома. Всем будет спокойней если на Итенардле будет такой достойный дракон, который ставит общее благо выше прочего, — он приоткрыл все четыре крыла, затем сжал, кутая тело. — Особенно теперь, когда там зачастили не простые человеческие странники, а охотники. Будем наблюдать за ними. Я рассчитываю на тебя.

— Я исполню то, что должно, — ответил чёрный самец своей частой фразой, почтительно поклонился, затем повернулся к Бэйлфару. — Прилетай ко мне, расскажешь мне что-нибудь чудное, как ты умеешь.

— Обязательно, вот бы ещё Фангрэнэ к тебе затащить, но он не любит полыхающие места. Если встретишь людей — поговори с ними, — он рассмеялся, не испытывая грусти от этой скорой разлуки, — я видел тех, что знают наш язык.