Следователь подошел сзади и похлопал по плечу:

– От себя могу пообещать только одно, я сделаю всё, что можно. Всё, что в человеческих силах, чтобы разобраться со всем этим. Можешь мне доверять.

– Доверять? Я уже всего боюсь, не знаю, что думать или делать дальше.

– Ну-ну, не надо нагнетать обстановку Я считаю, со всем разберемся, должно быть простое и разумное решение. Возможно, твой отец перешёл кому-то дорогу в своих научных исследованиях.

– А, может быть, это месть такая, – тихо спросил Костя.

Следователь бросил на него настороженный взгляд.

– А что тогда с травмами? – спросил он юношу.

Да, нужно молчать, не показывать, что он знает о состоянии ранений отца. Думает, что он видел только обрывки этих ран… Не знает про то, что он слышал…

– Его раны ужасны… Вы правы, на месть как-то не похоже.

Костя просто почувствовал, как следователь пытается увести его внимание от главного вопроса.

– А что, травмы? Возможно, на него натравили собак А язык, ты не прав, это лишний раз подтверждает, что он перешёл кому-то дорогу.

Как же, перешёл кому-то дорогу…

Костю начала бить нервная дрожь.

– Вы не могли бы дать мне копию бумажки, что нашли у отца? Я понимаю, что оригинал вы не можете отдать, но хотя бы копию. Может быть, мне придёт что-то в голову?

Следователь прищурил глаза, обдумывая ответ.

– Нет, ни копию, ни оригинал я тебе дать не могу. Если потом выяснится, что я каким-то образом передал тебе такую бумагу, могут быть неприятности.

Костя погрустнел.

– Но я могу разрешить сделать фотографию на телефон, только ты сделал это самовольно, учти.

Костя быстро сфотографировал странный листок, испещренный схемами, и выключил телефон, сунув его карман. Следователь тут же убрал карту. Оба не говорили вслух ничего, но каждый догадывался, что лишний раз распространяться о карте не следует.

– Если что-то вспомнишь, или надумаешь… Звони мне, может быть, нам удастся прояснить обстоятельства, —улыбнулся следователь.

Костя наблюдал, как он покинул палату и вышел в больничный коридор. Юноша остался вместе с отцом. Хорошо, что снимок остался, это очень важно, он чувствовал.

Медсестра заглядывала время от времени, чтобы посмотреть на состояние пациента. Один раз зашёл врач, недовольно покосился на него и сказал пару неприятных слов, что есть некоторые люди, которые только и делают, что навязываются. Но Костя не обращал ни на что внимание. Сейчас было важно только находиться поближе к отцу.

Он смотрел на то, как человек, которого он прекрасно знает, который посвятил столько времени ему, стал совершенно беспомощным и находится на грани миров. Костя чувствовал, знал, что отец скорее всего не выберется оттуда. Его не покидало странное предчувствие, что может произойти оно, то самое страшное событие… Костя давно заметил за собой чувствительность, которая уже много раз помогала ему избежать неприятностей. Но сейчас он ничего не мог сделать, только быть ближе.

Он подошел и взял умирающего за руку, которая была совершенно холодной, несмотря на все предпринимаемые по отношению к нему врачами меры.

–– Папа, пожалуйста, приди в себя. Расскажи что-нибудь, пожалуйста, – умоляюще прошептал юноша.

По обезображенному лицу мужчины проскользнула судорога. Может быть… Неужели он приходит в себя. Костя попытался повернуться, чтобы позвать кого-то из медперсонала, но рука отца судорожно схватила его.

– Стой, – исковерканным горловым звуком отдавало это слово.

Костя схватил холодную руку:

– Папа, папа, не умирай!

Мужчина хотел что-то сказать. Но не мог это сделать в болезненном состоянии. Из-за полученных травм речь была невозможна.

– Папа, что с тобой случилось?

Надо дать ему бумагу, может быть у него получится написать, ведь он же может шевелить пальцами…

Костя порылся в сумке и достал несколько листов и ручку. Он вставил ее в пальцы отца, а бумагу положил на свои руки, чтобы контролировать нужное положение.

– Я знаю, ты не можешь говорить, всё понимаю, но, пожалуйста, напиши… Кто это сделал с тобой? Это, правда, были волки или медведь, как говорят?

Отец медленно покачал головой. Несмотря на то, что его движения были еле уловимы, можно было прекрасно понять увиденное. В его глазах на какую-то долю секунды промелькнул ужас. Рука, сжимающая ручку, медленно стала шевелится, водя по поверхности бумаги.

Что там написано?

Костя всмотрелся, пытаясь понять, что хотел сказать умирающий.

"Они – не наш мир".

Костя с трудом разобрал слова среди закорючек, но они оставляли ещё больше вопросов, чем ответов. Он обескураженно посмотрел на отца:

– Как это, не из нашего мира? Что ты хочешь сказать?

Но раненый только молчал, только его рука потянулась к листу. Обеспокоенные глаза умоляюще смотрели на бумагу. Костя всё понял. Он скомкал лист и спрятал его в карман вместе с ручкой. Своим взглядом отец дал понять, что не должно оставаться намека на любые признания, ничего не было.

Да, он должен показать отцу карту, может быть, увидев ее, он сможет еще что-то написать. Костя достал телефон и открыл в нем фотографию, который недавно сделал.

– Папа, посмотри, что это? Странные схемы нашли вместе с тобой, что они означают?

Лицо мужчины перекосилось от волнения. Если есть какие-то силы, способные поднять мертвого, сейчас они действовали, пытаясь помешать, стереть, уничтожить эту фотографию. Он давал всем своим видом понять, что этот снимок не должен быть в телефоне.

– Хочешь, чтобы я её удалил? – удивлённо спросил юноша.

Да, несомненно, хочет от неё избавиться. Хорошо, он это сейчас сделает… Костя попытался нажать кнопку, чтобы произвести удаление, но дверь открылась и в палату вошли какие-то люди.

– Молодой человек, мы попросим вас выйти.

– Это мой папа, почему я должен все время уходить.

– Не сомневайтесь, вашему отцу будет обеспечен надлежащий уход. Просто мы хотели бы задать ему пару вопросов, так как видим, что глаза у него открылись и, по всей видимости, он пришёл в себя, – глухо произнес один из вошедших.

Косте пришлось немедленно покинуть палату, телефон он быстро сунул в карман.

Они сказали ему уйти, но страшная тревога заполнила его душу, словно люди, оставшиеся в палате, принесли с собой опасность. Нельзя уйти, но нельзя и остаться.

Костя опустился на диван в больничном коридоре, но из палаты тут же вышел один из мужчин и направился к нему.

– Вам незачем здесь находиться. Прошу вас покинуть больницу, как только будут какие-то новости, вам сообщат.

Парень понял, что его возражений не потерпят, поэтому встал и медленно направился к выходу. Его рука сжимала холодный телефон.

Раннее пробуждение всегда ее мучило. Зазвенел будильник, но Снежана никак не могла открыть глаза. Нужно просыпаться, предстоит очень длинный и насыщенный день. Снежана нехотя вынырнула из своей мягкой постели, повернулась и посмотрела в старое зеркало.

Похожа на бабушку, наверное, так она и выглядела, когда была еще молодой. Снежана вспомнила ее уютный дом на краю деревни, в котором всегда были люди. Они обращались за помощью, зная, что баба Марфа вылечит, постарается помочь, даже если медицина бессильна.

Иногда, после таких трудных встреч, бабушка была полностью вымотана и истощена. Ее сил хватало только на долгие сказки о неведомых существах. За окном выл ветер, снежинки налипали на стекло. И так уютно было сидеть рядом и слушать ее рассказы. Но после последнего визита в те места, на сердце осталась только боль. Даже сейчас она старалась загрузить себя работой и учебой, чтобы воспоминания не травили душу.

Может быть, сегодня тоже важный день, когда она может встретить того самого, единственного человека, который разделит её судьбу?

Зазвонил телефон. Робко протянув руку, Снежана ответила. Знакомый голос взорвал мысли:

–Привет! Ну, все обдумала? Может быть, всё-таки пойдешь?