– Я так и сказал.

Хадонк читал газету. Споггель, приняв едва различимую прозрачность, сидел на его плече.

Мне было немного грустно, что Хадонк интересовался политикой больше, чем мной.

– Что нового в мире? – спросила я.

– Драйденские Земли объявили о начале переговоров о создании союзного государства с Форвирром. Первая встреча назначена на послезавтра в Дорклафе. Гувернюр Химмельблю заявил, что это будет нарушением договора о мирном существовании и перебросил к границе с Форвирром дополнительные войска с востока.

– А что мой родной Номас? – спросила Аделла. – Эх, в старые времена, наши сразу бы атаковали, узнав, что восточная граница Химмельблю ослаблена.

– Твои кочевники молчат. Вейронцы как всегда объявили о нейтральной позиции.

– М-м, они наши древние союзники. Так что в случае чего…

– Да что с вами? – воскликнула я. – Какой «случай чего»? Вы ещё подеритесь до завтрака.

– М-м, без завтрака я воевать не согласен.

Мы засмеялись. Я остановилась и торжественно объявила:

– Давайте так договоримся: чего бы там наши государства не учудили, пусть хоть завтра же начнут жрать друг друга, мы поклянёмся быть вместе.

– Но если… – начал Хадонк.

– Никаких «если»!

– Всё же… – начала Аделла.

– Никаких «всё же»!

– М-м, а зачем нам этот пафос?

– Не знаю. Но чувствую, что так надо. Что так – правильно. Политика политикой, а мы – ученики Химмельблю. Останемся ими навсегда?

– Ладно, останемся студентами, – тряхнула огненными локонами Аделла. – Хотя слово «навсегда» мне не нравится. Я бы хотела закончить обучение.

– Останемся, если нас не грохнет Первомаг.

– Ага, или Бленда не выйдет замуж за м-м-м… Матвея-иноземца.

– Святые камушки, неужели все, кроме меня, заметили мой интерес к этому дикарю?

– Мы же не слепые, – буркнул Хадонк.

После этого мы сложили руки в знак подтверждения клятвы.

– Кстати, – сказал в итоге Хадонк, заглядывая в газету: – Южный Нип Понг начал стягивать войска на границу с Северным. А Деш-Радж начал готовить флот…

– Хватит политики! – хором крикнули мы.

Отобрали у него газету и выбросили в мусорную корзину.

5

После завтрака мы неуверенно вышли из столовой. Вчера никто не сказал нам, где и как будут проходить «ускоренное обучение».

Слюбор, как любой шаблонный толстяк, ел много, а после становился вялым. Растянувшись на скамейке, вздохнул:

– Жаль, что магию Пятой Отметки нельзя загнать в рулль. Вот было бы дело: активировал – и умеешь вызывать драконов.

– Дались вам эти драконы? – сказала я. – Кроме огненных взрывов, призыва чудовищ и порталов переброски существует мирная магия. Например, на сегодня я готовила доклад по теме «Улучшения долгодействия руллей для нужд сельского хозяйства».

– Мать моя Кочевница, уже скучно.

– Если кто-то из магов придумает заклинание, после которого мотыга крестьянина не будет терять остроту, вам будут благодарны миллионы людей.

– Если я научусь превращаться в дракона, – зевнула Аделла. – Миллионы людей будут тупо меня бояться. И будут благодарить, что оставила их в живых. Пусть работают простыми мотыгами, пока могут.

Мимо нас прошли ученики, направляясь на лекции.

– Бленда, ты идёшь на зачарование? – крикнул одногруппник.

– Я… Мы… У нас открытый урок по… – я замолчала. Врать я не умела.

– Открытый урок? – одногруппник остановился. – Почему я не знал? Можно с вами? Кто наставник?

На помощь пришла Аделла:

– Чё встал, иди отсюда. А то ноги переломаю. Будет тебе и открытый и закрытый урок.

Ох, иногда грубость работает лучше любых убеждений.

Хадонк достал свою газету из корзины:

– Смотрите-ка, Фрод Орст отменяет концерты в Химмеле, – прочитал он. – «В знак протеста против имперских амбиций Гувернюра Химмельблю, который препятствует воссоединению братских народов Драйдена и Форвирра».

– М-м, ну и дурак. Он же кучу денег в Химмельблю зарабатывал. Кому он нужен в других странах?

Маг в маске дракона появился как всегда за спиной:

– Все в сборе? Готовы?

– К чему? – успела спросить я.

Мир свернулся в спираль и схлопнулся в одну точку.

Мы очутились на плоской вершине неизвестной скалы. Сильный порыв ветра вырвал из рук Хадонка газету и унёс прочь. Картинка с танцующим Фродом Орстом на её развороте отлетела, словно старый мир унесло вместе с нею.

Наше обучение под наставничеством Драгена началось.

1

В семь часов утра я уже сидел в мастерской школы робототехники «RobotJR».

Дети, которые занимались здесь под моим руководством, не приходили раньше одиннадцати, поэтому каждое утро было предоставлено мне.

Потягивая кофе и первую утреннюю сигарету, пытался решить проблему с управляющей программой модели транспортного робота «Тягач 2.0».

Дверь раскрылась. В неё проехало ведро с водой и край швабры.

– Я работаю, – сказал я. – Просил же не мешать.

– Тута к вам, это… кто-то, – сказала уборщица.

Мужчина в тёмной водолазке и чёрных брюках с невероятно прямой стрелкой вошёл в мастерскую. Протянул мне руку:

– Матвей Сорокин? Приятно познакомиться. Меня зовут Алексей.

По внешности и ничего не выражающему взгляду, ясно, из какой организации этот Алексей.

Он и не стал скрывать:

– Догадываетесь, по какому я вопросу?

– «Брянский фоллстрайк»?

– Мы предпочитаем называть событие «оптическая иллюзия». «Фоллстрайк» – словечко из западных новостей. Да и то, специально написано с ошибкой, ведь в новостях из России не должно быть ничего хорошего для остального мира. Навязывают нам свою информационную повестку.

Алексей осмотрелся, провёл пальцем по роботизированным моделям, расставленным на полках. Резко сменил тему:

– Насколько я знаю, Матвей, вы фотограф? У меня сестра скоро замуж пойдёт, ищем, кто бы отснял лавстори. Вы как?

– Я не свадебный фотограф. Моя специализация – предметы, интерьеры, иногда природа.

– Хм, а какая разница? Ходишь себе и фотаешь?

– Вот и я думаю, какая разница? Цэ-рэ-ушник, фэ-эс-бэшник, мент, мошенник или свидетель Иеговы. Ходишь себе, расспрашиваешь незнакомых людей.

Алексей никак не отреагировал на иронию. Перевёл взгляд на «Тягач 2.0»:

– Дети создали? Эх, завидую. В мои времена, кроме авиамоделирования, футбола и драк за гаражами, ничего и не было.

– Архитектуру модели разработал я. Будем выступать на соревнованиях транспортных роботов в Москве. От имени всех детей Брянска, приложивших руку к созданию.

– Сломался?

– Перестал фиксировать показания инфракрасного датчика. Один из учеников обновил «Андроид» на планшете, с которого управлялся робот.

– Нечего сказать, приложили руку детишки.

– Если бы не они, робот действовал бы как надо.

– Не любите детей?

Я отложил робота в сторону:

– Давайте поскорее закончим с допросом, Алексей? У меня мало времени. В обед припрутся дети и доломают робота окончательно.

– Начнём и закончим тогда, когда я отдам команду, – жёстко ответил Алексей, не глядя на меня.

Я вздохнул, выражая покорность.

В жизни пару раз общался с фэ-эс-бешниками и ментами. Главное в начале разговора показать свой норов, а в середине необходимо выразить готовность содействовать следствию. Это самый быстрый способ перейти к концовке.

Но Алексей продолжил «светскую» часть допроса:

– Вот не понимаю, Матвей, вы успешный фотограф…

– Спасибо.

– Отлично зарабатываете, фотографируя жрачку или какие-то детали для заводских каталогов. Зачем вам эти роботы, механизмы, надоедливые дети?

– В этой комнате дети – это не самые надоедливые люди.

– Ха-ха. Смешно. Продолжайте.