— Я зайду, когда освобожусь, — с улыбкой махнула Джинн, когда мы разошлись в атриуме крепости.
Магистр согласно кивнула и в этот момент ее перехватил один из рыцарей, передавая какую-то папку.
Что ж… работа никогда не перестанет преследовать девушку.
По старой памяти добралась до лаборатории алхимика, который уже был на месте по сообщениям ветров. Но я замерла у двери, прислушиваясь, чтобы появлением не отвлечь от чего-то важного, если он вел какое-то исследование. Только на той стороне раздавались еле слышные шаги, да шуршание бумаг.
Я вежливо постучала в дверь и принялась ожидать ответа, надеясь, что алхимик ушел в мысли не с концами и улавливал происходившее вокруг. А то вдруг увлекся и ничего не слышал.
Кажется, Альбедо был изумлен, обнаружив меня на пороге — он вскинул брови, скользнув по мне взглядом. Я решила не тянуть время и сразу выложить, зачем, собственно, пришла.
— Доброе утро и спасибо, что уделил минутку, — учтиво заговорила я, смотря на юношу. — Я к тебе по делу, как к специалисту в области алхимии.
Альбедо снова удивился, но ничего не сказал, а пропустил в помещение, которое пребывало в идеальном порядке, несмотря на то, что было лабораторией. И… лучше бы мне ни к чему не прикасаться, чтобы не нарушить гармонию, хе-хе…
Вдоль стен шкафы, закрытые где на замок, где на ключи. В центре комнаты четыре стола, где высились пробирки, загадочные аппараты и прочие неизвестные мне предметы. В стороне доска, где крепились листы с графиками и формулами и заметки.
Алхимик замер у одного из столов и сложил руки на груди, тогда как я осталась стоять у закрытой двери, ощущая неловкость.
Прийти — пришла, а что спрашивать уже и не знала.
В принципе, как между делом выяснила в беседе с Джинн, все интересовавшие меня материалы можно было раздобыть лишь в лабораториях Ордо Фавониус, либо в лавке у Марджори, но у той был слишком ограниченный список вещей для продажи, и больше для коллекционеров, а не к созиданию чего-либо.
Мондштадт — не Ли Юэ, где в любой палатке на рынке можно найти подходившие для ковки ресурсы, так что тут либо к Ордену с вопросами, либо искать поставщиков в соседнем государстве через Палату Торговцев. К слову, как подсказала Джинн, Ордо Фавониус напрямую работали с Цисин, снабжая свои лаборатории нужными ингредиентами из Королевства Гор, если материалы невозможно было найти на территории нашей страны.
Можно было бы, конечно, попробовать телепортироваться в Ли Юэ и походить там по лавкам, но… это крайний случай, и если в будущем захочу заняться чисто созданием артефактов.
Почему нет?
Если… если не получится уйти, и я останусь жить здесь, то придется себя чем-нибудь занять. И раз у меня открылся такой удивительный талант, то почему бы им не зарабатывать себе на хлеб? Не буду же вечно сидеть на шее у клана Гуннхильдр?.. По крайней мере, совесть не позволит так сделать.
Открою небольшую лавку, буду принимать заказы на изготовление индивидуальных артефактов для носителей Глаза Бога…
Отличные планы!
Но для начала на это дело надо собрать деньги, а для этого создать образец и продать тот.
— Кхм, — я откашлялась, давая себе время собраться с мыслями. — Что ты знаешь о трансмутации?
— Это раздел в алхимии, — в готовности ответил Альбедо, выглядя заинтересованным. Он даже посмотрел на меня совсем другим взглядом, явно оценивая. — Довольно сложный для изучения и требует знаний во многих областях, чтобы оперировать изменениями. Я знаю не многих специалистов в этом направлении. Обычно сложности начинаются с подборкой реактивов и проводника. Не каждому удается создать свой философский камень.
Я прищурилась на слова о камне — Альбедо их произнес с какой-то особой интонацией, то ли насмешка, что кому-то нужны костыли для творения, то ли снисхождение.
— Есть ли какая-то разница между изменяемыми объектами? Например, обычный предмет, предмет, напитанный элементом, или волшебный предмет, либо же имеющий… допустим, божественное происхождение?
— Конечно, — кивнул алхимик. — В конце концов, перемены зависят от энергии, которую приходится затратить на процесс. Естественно, что материал, напитанный элементом, или добытый из сверхъестественных существ будет проще подвергнуть изменениям, так как они изначально лучше усваивают любую проводимую энергию.
Я задумчиво нахмурилась и покивала на слова Альбедо, поглаживая подбородок.
— Примерно так и показали опыты… — тихо пробормотала я. — Кроме… — вскинула взгляд на юношу. — У тебя не найдется что-то, что напитано элементом?
— Да, — ответил Альбедо и обернулся к столу, где подхватил первую попавшуюся пробирку, с чем-то густым и издававшим мерное алое сияние.
Барбатос на моей ладони скривился.
— Есть слизь пиро слайма, — он дернул сосудом, отчего содержимое лениво перекатилось от стенки к стенке.
Это, типа, что не жалко дать, да? Вдруг испортится, хех. Понимаю.
Похоже, Альбедо и самому стало интересно, что я задумала, но держался он насторожено, сохраняя дистанцию.
— Благодарю, — отозвалась и подошла ближе к алхимику, принимая колбу.
Барбатос на ладони встрепенулся и перепрыгнул на стол, подальше от слизи, ага, и наблюдать за всем с безопасного расстояния. Я усмехнулась на его реакцию и, ощущая сквозь стекло тепло, несильно сжала сосуд.
Можно ли назвать слизь — органикой, если из нее при воздействии чистого элемента образовывались слаймы, у которых были минимальные животные инстинкты? В то же время эта слизь менялась от вида слайма. И это удивительно — ведь помимо дендро, все остальные по логике должны быть неорганическими из-за элемента, который они отождествляли. Но они все — живые.
Слизь, которую мне дал Альбедо, была переполнена элементом, концентрирована, и явно в ближайшие сутки могла перевоплотиться в низшего слайма. Поэтому сложностей в перестройке и изменениях не возникло, хватило одного толчка, воли и легкой струйки энергии, чтобы пошел процесс трансмутации.
И вот слизь в пробирке замерла, окутанная бирюзовым светом, а в следующие секунды будто свернулась, постепенно меняя форму. И с каждым тиком ядро вытягивалось и распускалось, позволяя увидеть полный процесс, как из маленькой луковички в моих руках прорастал цветок.
Барбатос будто завороженный следил за изменениями.
— Невероятно, — Альбедо, что, замерев, следил за трансмутацией, еле слышно выдохнул, с блеском в глазах рассматривая слегка колыхавшееся на невидимом ветру растение.
Тюльпан.
Из колбы вытянулся тюльпан, с алыми лепестками и тонкими прожилками желтого. От него тянуло жаром и ветром цветущих степей, а в душе потянуло от тоски.
Цветок выглядел родным.
Я тяжело выдохнула, смотря на раскрытый бутон, и сморгнула. Тяжесть осела в груди.
— У тебя талант к алхимии, — тихо, будто боялся нарушить атмосферу легкого весеннего ветра и нежного тепла, проговорил Альбедо, переводя на меня взгляд. Он смотрел с уважением.
— Не знаю, — пожала плечами и удивилась тому, что голос слегка охрип. — Кхм, — откашлялась и заговорила уверенней, смахивая тоскливые образы. — Мне нравится это, а магистр Джинн посоветовала обратиться к тебе.
Алхимик тонко улыбнулся и кивнул.
— Позволишь? — юноша протянул руку к цветку.
Я встрепенулась и запоздало улыбнулась, передавая результат эксперимента.
— Конечно.
Альбедо увлеченно рассматривал растение, вытащив то из колбы, осторожно касаясь листа и самих лепестков.
— Полное изменение. Без единого изъяна, — с ноткой восхищения в голосе проговорил он, отчего я ощутила каплю неловкости. — И никаких проводников для работы.
Кажется, меня хвалили.
— Обычно, конечно, я экспериментировал с перьями, меняя фактуру, материал, из живого в неживое и прочее. Но чего-то насыщенного элементом поблизости не было, вот и… обратился сюда, — пытаясь скрыть смущение, решила как-то нарушить эту трепетную тишину.
— Да, — кивнул Альбедо, прекратив изучать тюльпан и вернув тот мне, и с улыбкой произнес. — Если что-то потребуется, двери лаборатории для тебя открыты.
