— Они считают, что Архонт, либо его последователи бросятся искать лиру, которая, как они считают, нужна для успокоения дракона, но забывают об одной детали, — я хмыкнула, вспоминая этот момент из игры, когда Венти решил украсть артефакт, а не попросить по нормальному без выеживаний. — Если бы Архонту нужна была эта лира, то он бы просто пришел и забрал ее из собора, а не ждал уже порядком как… столько дней.
В глазах присутствующих мелькнуло осознание.
Ведь серьезно — Архонт бы просто забрал свой артефакт и все.
Но тогда…
И теперь с вопросом и недоумением уставились на меня.
Ага, почему я ее не взяла в таком случае.
Не сдержала смешок.
Хотела ведь, и даже думала пойти как по сюжету игры, ища слезы, но… одно простое «но», что я не умею играть на музыкальных инструментах, и для меня тот будет напрасен. Да и, как показали последующие события, лира действительно для меня бесполезна.
Но отвечать на их вопросы я не спешила.
— Так что не стоит изводить себя лишними волнениями, — безмятежно произнесла я и сжала Барбару за плечи. — Мы заберем ее, когда все закончится. Либо они ее сами вернут.
— Но… — девушка часто заморгала, не понимая бездействия.
Это ведь артефакт! Реликвия! И я так просто отмахивалась от драгоценности Мондштадта и наследия его народа.
— Во-первых, — вздохнув, начала я, отпуская девушку и отступая на шаг. Говорила с серьезным видом, выпрямившись, отчего казалось, будто смотрела на всех свысока, несмотря на мелкий рост. — Лира утратила свои силы. Во-вторых, она на самом деле сейчас бесполезна. В-третьих, даже если Фатуи как-то удастся восстановить ее, что равно чуду, то их быстрее вывернет наизнанку, чем они сыграют на ней. В конце концов, это божественный артефакт, для определенного божества. А смогут ли они пропустить через себя эту силу и остаться в живых — тот еще вопрос.
Да меня обычная лира Барбатоса бросила в дрожь, выворачивая душу. А тут речь об артефакте такой силы.
Но, судя по задумавшемуся Дилюку и отрешенной Джинн, они поняли, к чему я клонила, говоря, что лира для определенного владельца. Итэр просто с самого начала не понимал всего смысла, поэтому оставался лишь наблюдателем. А видя, что я спокойна, то и сам не спешил дергаться.
— Если вы так считаете, — прижав к груди руку, кивнула Барбара, безропотно принимая мои слова.
Я вздохнула.
— Еще одна провокация, — зло процедил Дилюк. — Как долго они будут позволять себе такую наглость в нашем городе? — и он бросил острый взгляд на вздрогнувшую Джинн. — Я завтра явлюсь на вашу встречу.
— Я… — чуть севшим голосом начала магистр, но быстро откашлялась, беря себя в руки. — Мы будем рады твоей поддержке.
Что ж, Джинн, это было максимально вежливо.
— Кхм, — Розария стояла рядом со мной, отчего обернулась к ней, видя, что девушка хотела что-то сказать. — Т… ты ведь знаешь, где они скрылись?
Я склонила голову к плечу, разглядывая девушку долгим и пронзительным взглядом.
— Ты не пойдешь туда в одиночку. И не стоит показывать наше внимание к этому случаю. Пусть лучше они дальше теряются в замешательстве от нашего спокойствия, может, оступятся еще где-нибудь, что сыграет уже против них. В наших интересах завести чересчур упорных Фатуи в ловушку, — я усмехнулась, отмечая мысленно, чтобы их решения в процессе не стали чересчур кардинальными, а то и мы ответим соответствующе. — Но да, я знаю, где они скрылись, — кивнула, лишь в конце ответив на вопрос. — И попрошу ветра присматривать за ними.
На мой отказ она поджала губы, но настаивать не стала. Ей явно хотелось быстрее со всем разобраться и дальше отдыхать, проводя дни на крышах домов под теплыми лучами солнца или вечерами в таверне наедине с бокалом вина.
Выведя Архонта из игры, так, чтобы не оставить лишних следов, Фатуи рассчитывают, что Ордо Фавониус все-таки придут к ним за помощью, и таким образом они получат еще и дракона, а заодно разберутся с Орденом Бездны, став героями в глазах простых людей. Хороший план. Самоуверенный. С ресурсами и армией Фатуи это вполне могло бы получиться. Если бы не одно «но» — они рассчитывали на Барбатоса, который для них предсказуем и который слаб. Хоть я тоже не так сильна, но меня они совершенно не знают. И даже не подозревают, что Архонт-то временно поменялся. Поэтому пока осторожничаем и наблюдаем, когда их терпение лопнет.
Нам нужно лишь потянуть время.
Главное сейчас — защитить Мондштадт от Ордена Бездны.
И-и… да. Я совсем забыла об одной важной мелочи.
Взгляд скользнул ко второму этажу, где, оперевшись локтями о балкончик, пристроился Кэйя, внимательно слушая нашу беседу. Что он там успел выведать у Джинн, до того, как Барбара прервала их посиделки…
Чисто по-дружески пытался уточнить у магистра о ее отношениях с этим подозрительным сказителем, ага. Отчего девушка вся зарделась, пытаясь оправдаться, что все не так, веселя этим самым капитана и еще сильнее смущаясь, отчего Кэйя не мог не подразнить Джинн, мягко напирая и вытягивая информацию.
Да уж, когда такой мужчина чуть ли не прижимается к тебе, а отступать тебе некуда, в голове туман от алкоголя, который мешал собраться и послать доставучего капитана, который знал, как эффективней обезоружить девушку…
Я остро, пронзительно смотрела на Кэйю, который застыл под моим взглядом, напрягаясь.
Он и сам уже был весел от алкоголя, раз не задумался о последствиях своего давления подгоняемый храбростью и любопытством от градусов.
Но теперь, похоже, понял, раз резко отшатнулся и сглотнул, явно ища выходы не только из таверны, но и положения.
Я, кивнув Кэйе, чтобы спустился, пока сама его сюда не спустила, подхватила со стойки бокал с сидром и двинулась в зал первого этажа, приметив удобный круглый столик в тени в углу на двоих. Мужчина появился спустя минуту и в напряжении сел напротив меня на край стула, будто готовился сбежать в случае опасности.
Остальные ребята, подгоняемые Дилюком, вернулись по местам, на верхний этаж, принявшись в полголоса обсуждать случай с лирой и планы Фатуи.
— «Как закупорены винные бутылки, так запечатаны и мои уста», — произнесла я и глотнула сидр.
О-о, сколько эмоций скользнуло по лицу Кэйи в этот момент! От недоумения, осознания, злости и восхищения.
— Это… была провокация? — осмелился уточнить он.
Проверка.
Я ничего не ответила, лишь прищурилась и слабо улыбнулась, склонив голову к плечу.
— Кто ты для Мондштадта? И что Мондштадт для тебя? — размерено и тихо спросила, вглядываясь в видимый глаз, где застыл испуг.
Сомнения. Противоречия.
Он понял, что я имела в виду, и понял, что я знала о том, зачем его привели на эту землю и бросили одного еще совсем мальчишкой.
Тень осветил легкий отблеск бирюзы, что шел от загоревшихся косичек. Судя по всему, глаза тоже вспыхнули, насыщенные элементом. И Кэйя принял это на свой счет, будто угрозу. А я лишь сидела и внимательно смотрела на него в ожидании честного, откровенного ответа.
— Мондштадт — мой дом, — спустя продолжительное время выдержанного молчания ответил мужчина и слегка нахмурился. — И я — капитан кавалерии, один из его защитников.
— Ты хочешь в это верить, — я вздохнула и склонила голову к плечу, разглядывая человека перед собой.
Высокого, статного, привлекательного и уверенного в себе. Даже — самоуверенного.
На первый взгляд и для всех.
Но сейчас он подобрался, держался напряженно и обдумывал каждое слово. И он очень даже опасался за свою жизнь.
Занятно.
— Ты должен определиться с тем, что тебе дорого, — спокойно заговорила я, пронзительно смотря на Кэйю. — Место, ставшее твоим домом, подарившее тебе будущее, заботу, любовь и статус, доверив свои тайны. Или долг чего-то далекого и эфемерного, о чем ты даже толком и не знаешь, и что бросило тебя в довольно уязвимом состоянии в одиночестве. Момент, когда ты встанешь перед выбором или тебя поставят перед ним, может дорого обойтись. Как для тебя, так и для всего, что стало тебе особенно ценно. Тогда все зависеть будет лишь от тебя. И никто не сможет помочь, как бы ни хотел.
