Драко вздохнул. Он другой. Все его одноклассники и друзья могли наслаждаться учебным годом как беззаботные подростки, ведь ни у кого из них не было метки, не считая Тео и Пэнси, но и им было легче. На них не возлагали таких надежд, как на него. Ни на кого…
Но была одна. Ещё одна ученица с меткой. Ученица, понимающая, каково это — чувствовать отчаяние от того, что должен жертвовать собой, чтобы спасти тех, кого ты любишь.
Ученица, которая могла помочь Драко.
Он нервно вошёл в выручай-комнату в назначенное время. В нём больше не было того высокомерия.
— Рейнер, мне нужна твоя помощь.
Николь стояла, облокотившись о письменный стол, который появился, когда когтевранка начала захаживать в комнату, чтобы сделать домашнее задание в тишине.
— В чём дело?
— Я до последнего не хотел впутывать в это кого бы то ни было, но сам я не справлюсь.
Драко вздохнул и растрепал свою платиновую шевелюру.
— Я слушаю, — Николь скрестила руки на груди, приняв серьёзный вид.
— Это касается моего задания.
— Того самого? От Тёмного Лорда?
— Да. Я должен убить Дамблдора, — безо всяких прелюдий перешёл к сути Малфой.
Николь молчала. Новость её не удивила. Стоило ожидать, что именно это станет следующим ходом Волан-де-Морта.
— Я думала, он не станет поручать это другим людям, а сделает всё сам.
— Что? Рейнер, ты вообще меня слушала? Я должен убить директора нашей школы! Человека, которого вижу каждый день! — спокойствие Николь выводило его из себя, заставляя повышать голос.
— Мал… Драко, послушай. Ты сам говорил, что это война, а на войне не бывает без жертв.
— Ты… Ты спятила? Да, точно, ты окончательно слетела с катушек, — Драко быстрыми шагами сократил расстояние между ними и встряхнул девушку, хватая её за руки. — Каким образом я должен убить человека, который доверяет мне?!
— Но у тебя ведь уже есть план, так? — спокойно спросила Николь, стараясь не поддаваться панике. — Ты часто ходишь в выручай-комнату, но не сюда. Что ты там делаешь?
— С чего ты взяла, что я отвечу?
— Потому, что тебе нужна моя помощь.
Драко вздохнул. Рейнер была права, хотя он уже жалел, что решил рассказать ей всё.
— Я чиню исчезательный шкаф. Один находится здесь, в школе, второй — в магазине «Горбин и Бэркс». Они связаны между собой.
— Ты хочешь провести сюда кого-то? Пожирателей? — догадалась Николь.
Малфой выпустил руки девушки из своей хватки и начал нервно ходить по комнате.
— Знаю, что это плохая идея, но так нужно. У меня есть и другая, — слизеринец достал из ящика стола небольшой свёрток. — Проклятое ожерелье. Я отдам его кому-то из учеников, а они доставят директору.
— Это глупо, Малфой. Думаешь, передав ожерелье, ты сможешь уничтожить Дамблдора?
— Почему нет? — недоверчиво глядел на неё Драко.
— Потому что твой мозг не способен генерировать нормальные идеи, — фыркнула когтевранка и ткнула Драко палочкой в грудь. — Альбус Дамблдор не такой глупый, как тебе кажется.
Парень закатил глаза, прислушиваясь к её словам.
— Тогда у нас проблемы.
Николь заметила брошенное им «нас», но не стала акцентировать на этом внимание.
— Идея со шкафом мне нравится. Это опасно, но если мы сделаем всё правильно, никто не пострадает. Когда ты закончишь чинить его?
— Надеюсь, в ближайшее время. Это сложнее, чем я думал. Именно поэтому я и хочу перестраховаться и использовать ожерелье.
— Ты знаешь моё мнение на этот счёт, решай сам.
Николь села на письменный стол, покачивая ногами из стороны в сторону. Когтевранка ожидала, что между ними будет какая-то неловкость из-за вчерашнего поцелуя, но с Драко было, на удивление, легко.
— Как ты? — тихо спросила Рейнер, нарушая возникшую тишину. — Я о вчерашнем.
— Нормально, — отмахнулся парень и убрал ожерелье обратно в ящик.
— Нет, не нормально. Я хочу знать правду.
— Мы с тобой не в тех отношениях, чтобы изливать друг другу душу, Рейнер, так что отвали.
Николь закатила глаза и слезла со стола. Она пошла к двери, собираясь уходить, но её окликнул голос Драко. Девушка повернула голову в его сторону, всем видом показывая, что ей не терпится уйти.
— Приходи завтра вечером к гостиной Слизерина. Я хочу рассказать обо всём Блейзу, Тео и Пэнс и ты нужна мне для создания общей картины, — Малфой не смотрел на неё, но чувствовал изучающий взгляд девушки на себе. Поменялись ролями.
— Что ты хочешь рассказать им?
— Всё. О моём задании, о твоих тренировках с Лордом, о моих занятиях окклюменцией, обо всём, что смогу рассказать.
— Почему сейчас?
— Забини держится нейтралитета, но всё же ему нужно знать всё, что происходит в мире и в моём доме, в частности. А Тео и Пэнс варятся в этом вместе с нами и имеют право знать абсолютно всё.
Николь подумала несколько секунд и кивнула, согласившись прийти, а затем вышла в коридор.
***
Увлечение Малфоем — что-то вроде вируса, которым обязана переболеть каждая рано или поздно. Слишком легко и даже приятно купиться на этот голос, на эти манеры, до которых его сверстники ещё не успели дорасти, на эту внешность, выделяющую его из толпы, и на этот всепроникающий взгляд.
Когда Николь диагностировала у себя Малфоя обоих предсердий, она постаралась отнестись к этому как можно рациональнее. Она пообещала отражению в зеркале, что это скоро пройдёт, как у всех. Она принималась искать в нём изъяны, стараясь не сворачивать на мысли о том, как прекрасно они смотрелись бы вместе.
ㅤㅤ ㅤ
Но время шло, их странное общение, едва ли похожее на дружбу и временами смахивающее на флирт с обменом иронией, развивалось на свой лад, а её «болезнь» отчего-то не проходила. Общение с близким другом Драко Блейзом хорошо отвлекало её: он полностью разделял её интересы. К её удивлению, Забини помнил большую часть их разговора на вечеринке Тео и неплохо относился к девушке. Порой рядом с ним ей казалось, что она исцелилась наконец. Но потом случалось новое «здравствуй, Рейнер», и её накрывало с новой силой. И в эти моменты ей казалось, что она пробежала тысячу миль от него подальше, а он просто трансгрессировал и нашёл её снова.
ㅤㅤ ㅤ
Она давно обнаружила главный его изъян — эгоизм, а это в людях было ей омерзительно. И она старалась убедить себя, что его это тоже ужасно уродует.
Позавчера Малфой поцеловал её. Как будто поставил точку, к которой всё неизбежно шло, решив больше не тянуть время. Как будто даже от скуки или в виде эксперимента. Это длилось недолго, но Николь зависла в вакууме, едва ли ощущая толком своё тело, минут на пять.
И, к своему ужасу, она вынесла из этого поцелуя самое опасное для себя.
Надежду.
ㅤㅤ ㅤ
А сегодня он снова говорил об их с Гринграсс помолвке.
Николь смотрела на него снисходительно, как на своего ребёнка, который пытается показаться взрослым. Она думала о том, как сильно изменилась в ходе этой истории, и что совсем не изменился он — точно такой же, как в день их знакомства. Ей импонировала самоуверенность, с которой он держал её сердце, как и десяток других сердец.
ㅤㅤ ㅤ
Но больше всего на свете Николь хотела выздоровления.
***
Когда профессор заставил их работать вместе, девушки были явно не в восторге. Николь привыкла к тому, что она всегда командовала, а партнёр просто выполнял все её указания. С Пэнси так не получалось, в основном из-за того, что в её тандеме с Забини действовало такое же правило.
Слушать её?
Единственная одинаковая мысль в голове обеих девушек.
ㅤㅤㅤㅤㅤ
Но почему-то проект пошёл. Они удивились, когда поняли, что работать с таким же усердным и умным человеком приятно. Да, они никогда не дружили, не общались толком, только почему-то мысли по видению итогового результата у них совпадали, а предложения, что звучали, поддерживались, не сталкиваясь с привычным нежеланием делать лишнюю работу от партнёра.
ㅤㅤㅤㅤㅤ
Стоило им закончить, как они разошлись. Паркинсон опять стала зависать на слизеринских вечеринках, Рейнер углубилась в учёбу, задыхаясь от метки.