Будильник на телефоне разбудил меня, как и всегда – в семь утра. Я специально свой телефон убирала подальше, чтобы он орал на всю квартиру и заставлял меня, как минимум встать и пройти пару шагов, чтобы его выключить. Потому что есть у меня такая особенность – могу выключить телефон и уснуть дальше. К сожалению, я сова, и утренний подъем для меня – целая катастрофа. Только из-за этого ненавижу ходить на свою работу, и мечтаю найти, что-нибудь с графиком в ночное время. Ага, только с моим образованием – менеджера-экономиста, я очень сильно сомневаюсь, что когда-нибудь смогу это сделать.

С закрытыми глазами, я сползла на пол, и на четвереньках наощупь поползла к источнику шума. Правда по пути, почему-то врезалась во что-то мягкое. Не сразу поняла, что это не ковер, и поползла дальше, а в ответ получила лапой по морде и недовольное мявк.

Открыла глаза и увидела Рыжика, стоящего у меня на пути. Точнее лежащего. Кот спал на полу, а я в него врезалась, и чуть по нему не проползла.

– Прости, Рыжик, – громко зевая, пробормотала я. – Но я должна выключить это, – я подняла руку, указав на свой телефон.

Тот лежал на телевизоре и продолжал орать тяжелым роком на всю квартиру. Только это могло разбудить меня. Я много рингтонов перепробовала, даже Моргенштерна и Даню Милохина. Но эти ребята, не настолько затронули мою тонкую душу, чтобы аж подняться и пойти вырубить телефон. А вот тяжелый рок – в самый раз подошел.

Рыжик, прижав уши, проследил за моей рукой, а затем встал на лапы, подошел к телевизору, поднялся, оперевшись лапами в экран, и достав зубами мой телефон, вернул его мне. При этом так недовольно жмурясь, и прижимая свои уши к голове, что похоже, тяжелый рок, и ему тоже смог запасть в душу.

Выключив телефон, я села на пол и опять смачно зевнула, чуть не вывернув челюсть, но вовремя себя остановила. А то был у меня как-то случай… хм… не буду вспоминать.

Рыжик тоже зевнул, а затем встав, медленно поплелся в коридор. Я тоже поднялась, и также медленно пошла за котом, а затем вспомнив ночной сон, посмотрела на кресло, в котором спал Черный, свернувшись калачиком.

Кот накрыл голову своим пушистым хвостом. Видимо его тяжелый рок не пронял.

Хмыкнув, и подивившись своему странном сну, я пошла умываться, и услышала звук сливного бочка.

Дошла до коридора и заметила Рыжика, который выходил из ванной.

– Чудо, а не кот, – сказала я, и погладила его по голове.

Рыжик тут же начал ластиться и тереться об мои ноги. Я зарылась в его мягкую шерсть и наклонившись поцеловала кота в макушку. Ох, какой он ласковый и нежный. Кот извернулся и лизнул меня шершавым языком прямо в губы.

– Ах ты наглая морда! Решил украсть поцелуй, – весело спросила я у кота, и погрозила ему пальцем. – Не шали.

На что кот, чихнул, и продолжил тереться об мои ноги, и даже уже на задние лапы начал вставать и почти заваливать меня. Вес-то у него совсем не маленький.

Мне надо было собираться, поэтому долго гладить котейку и нежится с ним было некогда, и пришлось сбегать от него в ванную.

Почистив зубы, и приведя себя в порядок, я вышла из спальни, и заметила угрюмого Черного возле двери. А стоило мне отойти от неё, как он тут же шмыгнул внутрь.

Я опять хмыкнула и пошла готовить себе и котам завтрак.

Рыжик уже сидел на кухне, и с печалью во взгляде смотрел в свою чашку с сухим кормом. Ему явно не нравилась эта еда.

Вздохнув, пошла открывать консервы, все равно надо туда еще антибиотик раскрошить, и услышала шум слива воды.

Я покачала головой. Привыкнуть к тому, что коты могут нажимать на слив, было очень сложно.

Поставив котам миски с едой, я занялась своим завтраком.

Рыжик съел свою порцию за считанные мгновения и подойдя ко мне, сел рядом и положил свою морду мне на колени, а вот Черный на этот раз застрял возле своей миски и пережевывал все очень медленно.

– Ты хочешь, чтобы я тебя гладила? – спросила я кота, а тот в ответ мявкнул.

Я положила ему руку на голову и начала гладить, зарываясь пальцами в мягкую шерсть, а кот затарахтел, как трактор.

Милота…

Черный, доев, не стал уходить с кухни, и остался сидеть и смотреть на нас с Рыжиком, как мне показалось с каким-то осуждением, что ли?

Или это я опять наделила животных человеческими эмоциями зря?

Но всё хорошее, когда-нибудь заканчивается. Быстро помыв посуду, я пошла собираться на работу.

Уже в коридоре, когда я взялась за ручку двери, посмотрела на обоих котов. Рыжик был ближе всех и кое-как дал мне одеться, потому что лез постоянно ластиться. Терся об меня всем телом, и при возможности, когда я надевала обувь, умудрялся лизнуть прямо в губы.

Засранец украл у меня не один поцелуй за это утро, а штук пять не меньше.

– Ладно парни, ведите себя хорошо, – сказала я обоим котам.

Черный сделал вид, что вообще меня не слышит, даже ухом не повел и не посмотрел на меня, но при этом все это время тоже сидел в коридоре, не уходя в комнату, и следил за тем, как я одеваюсь и крашусь. А Рыжик прыгнул на меня двумя лапами, пытаясь почти обнять, и опять чуть не повалил на пол. Еле удержалась на ногах.

– Рыжик, всё, я поехала.

Кое-как вырвалась в подъезд и закрыла за собой дверь. По-моему, этот засранец мне куртку порвал, но осмотрев её, не заметила разрывов.

Соседка Галя тоже вышла. Мы с ней в одно время на работу выходим. Она меня младше на десять лет, и сплетница еще та, поэтому я стараюсь ей давать, как можно меньше информации.

– Ты что там за питомцев себе завела? – спросила она, пока мы спускались по лестнице.

– А ты как узнала? – посмотрела я на неё с удивлением.

– Так твой вчера на весь подъезд верещал, как тут не узнать, – хмыкнула она в ответ, и я заметила, как её глаза заблестели от любопытства в ожидании сенсации.

– Да коты обычные, – пожала я плечами, не став особо распространяться. – Ничего особенного.

– А твой тогда чего такой скандал закатил?

– У него аллергия, – решила выкрутиться я.

– Понятно, – поскучнела соседка.

Ну да, аллергия – это ничего интересного. Никакой сенсации.

Я было подумала дать задание Гале – поискать хозяев котов, но ведь она же в гости напросится, и вообще потом с меня не слезет. Так что нет. Лучше своими силами через объявления поищу.

– Ты чем старше, тем молодее, – вдруг сказала мне она, когда мы вышли из подъезда на солнце.

– Да ладно, – удивилась я такому странному комплименту, вообще-то от Гали я ничего подобного никогда не замечала.

– Да я серьезно, операцию что ли пластическую сделала? – переспросила она меня.

– На какие шиши? – развеселилась я, и махнув ей рукой, побежала на остановку.

Мы с ней в разные стороны ходим, и это хорошо.

Войдя в офис, я заметила странные взгляды сослуживцев. Все здоровались и рассматривали меня так, будто у меня вторая голова выросла. Пока дошла до своего рабочего места, вся извелась. Уже даже страшно было в зеркало смотреться. Что там у меня с лицом, где я умудрилась так испачкаться?

В нашем кабинете я, опустив голову, поздоровалась с девчонками и юркнула к себе за стол, а там уже прилипла к зеркалу. Оно висело на стене рядом с вешалкой, и я могла закрыться от всех, пока снимаю куртку.

Но в зеркале ничего необычного вроде не заметила.

Хотя… может быть…

Я присмотрелась и поняла, что лицо у меня как-то посвежело, что ли? И морщин вроде меньше стало? Темные круги, которые последнее время меня стали преследовать по утрам куда-то подевались. Или это у меня галлюцинации?

Не знаю, но вчера вроде так же было? Утром времени не было толком себя в зеркало рассматривать. Рыжик постоянно меня отвлекал.

– Любуешься? – услышала я голос Аньки.

– Ага, – ответила я, пытаясь понять, чего на меня все так пялились.

– Колись, где такой тональник хороший достала, – Анька подошла ближе и посмотрела на меня в зеркало.