– Я только одного не пойму.

Джеймс почесал затылок, поглядывая на меня с сомнением.

– Зачем тебе с Хоуп расходиться?

Я ошарашенно моргнул.

– Ты же сам сказал, что это логично!

– Ну… Она засветилась, да! По наш пингвин же сказал, что защитит ее своим мягким брюшком!

Я нервно засмеялся, но прекратил, стоило нам с Коннором встретиться взглядами. Он устало вздохнул и бросил взгляд на бетонную комнату. На то место, где стоял Джаред.

– Я думаю, не только мы пытаемся сделать все, чтобы обезопасить наших любимых. И если тебе сказали: сделай так! – бери и делай, мать твою.

Джеймс недовольно буркнул:

– У Джареда свой план, да?

Я машинально покачал головой.

– Я не знаю. Думаю, да. Это же Джаред!

– Если это так, если его план сработает…

Камрад повертел головой, разминая шею, и хищно улыбнулся.

– …я куплю ему выпить, когда все это закончится.

Джеймс окинул нас потеплевшим взглядом и протянул руки. И мы с Коннором, не сговариваясь, обхватили его предплечья.

Тихие голоса заполнили помещение. Давно заученные слова сегодня звучали совершенно иначе, играя новыми смыслами.

– Я держу ответ перед тобой, камрад. Ибо ни злость, ни гнев, ни обида, ни любовь не заставят меня забыть о моем долге перед тобой…

Миллер вошел в бетонную комнату в компании Джареда и Командора, которые завершили очередной обход территории. Впрочем, я был уверен – они просто хотели поговорить без нас. Интересно, на какие темы…

Шесть человек застыли друг напротив друга. В кадре боевика наша компания смотрелась бы просто потрясающе. Такие парни всегда побеждали, несмотря на масштабы грядущей задницы.

Дерьмово, что мы были заложниками реальности.

Джаред потер ладони.

– Ладно, молчание, конечно, золото, но времени мало. Помолчим, когда все закончится. Все друг друга знают, все друг другу доверяют. А потому давайте договоримся – делимся ВСЕЙ информацией, что у нас есть. Никаких секретов. Никаких сокрытий. Все согласны?

Мужчина пристально посмотрел на Коннора, и камрад ссутулился под его взглядом. Я невольно стиснул челюсти, одновременно желая, чтобы он сознался во всем в эту самую секунду… и ничего не говорил. Никогда.

Миллер скользнул взволнованным взглядом по снайперу.

– Согласны. Я начну.

Джаред вскинул ладонь, обрывая его. Он продолжал буравить камрада взглядом, а тот вжимал голову в плечи все сильнее.

Нехорошее предчувствие пошевелило волоски на шее.

Да что такого он от нас скрыл?!

– Давайте начнем с того, что вы обнулите все свои знания. И про Гильдию, и про босса.

Джеймс проворчал:

– Так мы нихрена и не успели узнать. Особенно про босса.

– Зато наследить успели. Ну да ладно! Обнулите все старые сведения. Я предлагаю, чтобы начал человек, который носил черный браслет. Рассказывай все, что вспомнишь, даже если тебе покажется, что это уже не актуально. Я освежу твою информацию своими данными. А ты дополняй в процессе.

Джаред подмигнул Миллеру. Тот усмехнулся. В глазах человека, считающего информацию главной валютой и путем к власти и могуществу, мой брат мог быть идолом.

Собственно, именно так на него Маркус и смотрел. Как на гребаного идола, с неприкрытым восхищением.

– Нравится мне ваша, Гриновская, порода. Вы как чертовы жеребцы!

Я хмыкнул и покачал головой. Джаред повернулся к Коннору и приподнял бровь

– Сокол, скрывать что-то нет причин. Ты среди своих.

Камрад скользнул по нам виноватым взглядом, глубоко вдохнул и расправил плечи. Черты его лица заострились, взгляд стал жестким – маска вольника легла, как влитая.

– Хорошо. С чего начать?

– С Гильдии. Чем она занимается, кто и как становится вольником, девизы, правила, структура, штат, командиры, ОСОБЫЕ ОТРЯДЫ.

Джаред сделал ударение в конце фразы и склонил голову набок. Мужчины сцепились в немом споре. Ледяные, тускло поблескивающие глаза камрада против спокойного, но тяжелого взгляда моего брата.

– Начинай с Гильдии и ее деятельности.

Коннор рвано кивнул и уставился в пол. Ему потребовалось время, чтобы собраться с мыслями, и мы терпеливо ждали. Довольно долго ждали.

– Ладно, погнали. Гильдия фрилансеров – это частная военная компания. Джон Смит основал ее много лет назад. Сколько точно – не скажу.

– Я тоже. Но больше двадцати лет – точно.

Маркус гакнул и уставился на Джареда, который только что прилюдно признал, что чего-то не знает. Кажется, образ идола пошел трещинами.

Я сузил глаза, когда взгляд брата затуманился. На пару секунд он ушел в себя, да так быстро, словно что-то утянуло его. Может, воспоминания?

– Давно. Очень давно. Я не вдавался в детали того, как все начиналось. И не старался узнать, есть ли у них, как у нас, высокое начальство. В смысле, есть ли кто-то над ними, или они сами по себе.

Джаред повел плечами – будто невидимый груз сбросил.

– Они сами по себе. Джон Смит – верхушка.

– Гильдия прекрасно себя всем обеспечивает. Оружием, припасами, специалистами… особого рода деятельности. Вольники – наемники. В их ряды может вступить каждый, кто согласен жить по их главному принципу, быть верным клятве и следовать правилам. С их девизом вы знакомы – он выгравирован на черных кожаных браслетах.

– Почему именно браслеты?

Маркус смерил Джеймса полным скепсиса взглядом.

– Серьезно?! Тебе ЭТО интересно?

Камрад округлил глаза и вскинул ладони.

– Серьезно, интересно! Почему именно браслеты? Не жетоны, не… перстни, например! Ладно, понял, заткнулся. Продолжай.

Коннор слабо улыбнулся, глядя на друга. Он, как и я, понял, чего добивался наш неугомонный амбал – хотел немного разрядить обстановку.

Не вышло.

– Их девиз и главный принцип: по доброй воле. Сапсан считает, что человека нельзя заставлять делать что-то. Потому что только то, что будет сделано по собственному желанию, с осознанием всей ответственности за каждое твое действие… только это ты сделаешь хорошо. Вольники не только задания выбирают по доброй воле, они живут по этому принципу. Все только лишь по доброй воле. И это довольно тяжело…

Стив прищурился и хмыкнул, не проследив логику. Снайпер нервно взъерошил волосы.

– Когда ты все делаешь по доброй воле, ты – единственный, кто в ответе за каждый твой шаг. Тебе некого винить в своих ошибках. И вероятность того, что ты будешь пахать, чтобы исправить ситуацию, или подумаешь десять раз, прежде чем что-то сделать, значительно вырастает. Себя в своих же косяках винить хочется меньше всего.

Коннор бросил на меня быстрый взгляд и продолжил.

– Делать все по доброй воле – быть верным себе, своему слову и своей цели. Прицепом идут верность отряду и командиру.

Джаред вскинул брови и прикрыл глаза ладонью.

– Прицепом…

Снайпер поморщился и махнул рукой.

– Ты понял, о чем я говорю.

– Расскажи про правила.

Камрад несколько секунд смотрел на Джареда с легким удивлением. Тот криво улыбнулся.

– Первое правило Гильдии – фрилансер все делает по доброй воле. Второе правило Гильдии – фрилансер хранит тайны Гильдии. Третье правило Гильдии – бла-бла-бла…

Маркус усмехнулся и сложил руки на груди. Кажется, его идол только что реабилитировался.

– …и так десять раз. Верность Гильдии, отряду и командиру идут не прицепом, Сокол. Вольники готовы умереть за Гильдию, отряд и командира.

Внезапная мысль заставила меня поежиться:

«Так же, как и мы…».

Коннор скрипнул зубами и коротко кивнул.

– И за свою цель. Да. Это так. Верность и доверие – основа управления отрядами. Вольники всецело доверяют своим командирам и бойцам.

Стив вопросительно посмотрел на него.

– Только своим? А что, если командир отдаст приказ бойцам из другого отряда? Они его проигнорируют? Если командир этого отряда погибнет… Нет, ладно, тут понятно, конечно, выполнят. А если командир… допустит ошибку в суждениях? Примет неверное решение? Бывает с ними такое? Они вообще живые люди?