Литмир - Электронная Библиотека

Идея, осенившая Руубена во время рассуждений Карла, из которых он не слышал ни слова, заключалась в том, чтобы уйти в каморку и немедленно там повеситься. Божена застала его врасплох, он слишком поздно спохватился, чтобы спрятать от нее свои мысли, и она наверняка что-то ухватила, пусть не все, но достаточно, чтобы догадаться о его планах и сорвать их. Все этернокты, и он в том числе, умели читать чужие мысли, но могли закрывать их друг от друга, если замечали такие попытки. Руубен не успел, и теперь трясся от страха в ожидании бури.

– Вот же хитрый пройдоха! – воскликнула Блаватская, уперев руки в бока. – Решил втихушку смыться из этого мира и оставить всех «с носом»? А ну-ка, признавайся, что за картину ты прячешь в своем чулане?

Внезапно ее грозный вопль сменился пронзительным визгом. Божена отпрянула от стола, упала на пол и задрыгала ногой, к которой, точно клещ, прицепился Пункки, глубоко вонзивший зубы в ее плоть чуть выше лодыжки.

2. Мечта, да не та

Шум позади стремительно нарастал: вода неслась, расшвыривая камни, и от фонтана мелких брызг ткань футболки на спине насквозь вымокла. Оборачиваться было страшно, бежать – поздно, и Тильда просто сидела посреди каменной гряды, втянув голову в плечи, как черепаха. Вот только защитного панциря у нее не было.

Гряда уходила вдаль и терялась в лесной гуще, затем выныривала и вздымалась к синему небу пологой скалой, похожей на запрокинутую голову старца-великана с лицом, иссеченным глубокими бороздами морщин и белыми прожилками шрамов. Островок леса, обрамлявший эту скалу-лицо, выглядел густой встопорщенной бородой, укрывавшей шею и грудь исполина, а сама гряда, посреди которой сидела Тильда, напоминала гигантское человеческое тело с вытянутыми по бокам руками.

Водный поток вздыбился, грозя обрушиться и расплющить Тильду о камни, пока еще сухие и теплые, но быстро покрывающиеся мелкими холодными каплями, долетавшими с ветром.

Где-то неподалеку затянули песню. Звонкий девичий голос удивительным образом перекрывал грохот водопада, несущегося с дикой скоростью. Тильде захотелось взглянуть на певунью, но она не смогла повернуть голову, все мышцы сковало в нервном спазме.

Тильда понимала, что ни малейшего шанса на спасение у нее нет, но вдруг… Показалось? Или, в самом деле, валуны справа от нее зашевелились? В следующий миг каменная жердь взметнулась вверх и преградила путь разогнавшейся водной массе, зависнув прямо над Тильдой. Жердь выглядела, как рука, высеченная из горной породы, с ладонью и растопыренными пальцами. Мощная водная струя ударила в центр «ладони» и разбилась, превратившись в водяной веер. Над каменной грядой изогнулась яркая широкая радуга.

Песня зазвучала громче.

Осознав, что чудесным образом избежала гибели, Тильда вскочила и бросилась прочь от опасного места. Бежала, не чуя ног, и остановилась лишь, когда совсем выдохлась. Обернувшись, не поверила глазам.

С высокого пригорка отлично просматривалось русло высохшей реки, где она только что чуть не погибла. Оно – то есть, русло… ворочалось! Ворочалось, как живое существо, как сказочный великан, отдых которого потревожила невесть откуда хлынувшая вода. Каменные руки заслонили скалу-лицо, каменная грудь заходила ходуном, и откуда-то из недр земли поднялся гул, похожий на недовольный рев.

Тильда взвизгнула от ужаса и в этот миг увидела певунью. Светловолосая девушка в длинном, до пят, белом платье продолжала петь, стоя под каскадом водяных струй, летящих от пятерни-глыбы, и выглядела совершенно спокойной.

Внезапно рев и грохот стихли в одночасье: бурный поток остановился, но не схлынул, не растекся лужей, а будто мгновенно замерз, лишь горбы пенных бурунов слегка подрагивали подобно подтаявшему студню. Последние капли воды упали на землю, ветер залег в траву, выпрямились макушки елей и сосен: вся природа словно навострилась, прислушиваясь, как льется рекой звонкая песня без единого слова.

Потом сон внезапно прервался, но мелодия все еще продолжала звучать в голове Тильды, навевая воспоминания о далеком детстве, и вместе с этим из глубин памяти неожиданно вынырнула фраза: «Есть слова, от которых стихают водопады и смиряются бурные реки».

Кто это сказал и почему, Тильде вспомнить не удалось.

– Подъем! Самолет проспишь! – Голос отца мгновенно вернул ее в реальность.

Она открыла глаза и снова закрыла в надежде вернуть ускользающий сон, но, конечно же, того уже и след простыл. Возникло щемящее чувство сожаления от того, что облик певуньи почти не задержался в ее памяти. Остался лишь стройный силуэт в белом платье с расплывчатым пятном вместо лица. Тильда разочарованно вздохнула, уверенная, что упустила что-то важное, и, выбравшись из постели, сунула ноги в мягкие тапочки. Откинув со лба копну светлых, как лебяжий пух, волос, она помедлила, осмысливая важность момента, и сделала первый шаг на пути в новую жизнь.

За порогом комнаты ее встретила бурная суета. По коридору носился младший брат Женька, изображая самолет. В гостиной громко хлопнула дверца шкафа, донеслось ворчание отца:

– О-о, снова наша мама порядки наводила, ничего теперь не найти. Говорил же, чтобы мои вещи не трогала!

– Сказал бы спасибо, что я твой вселенский хаос хоть немного упорядочила! Развел бардак, сам черт ногу сломит! – воскликнула мама, выглядывая из кухни. Вид у нее был взбудораженный. Заметив Тильду, она тотчас переключилась на нее. – Наконец-то! Я уж думала, что мы тебя сегодня не добудимся. Ты ведь полчаса назад собиралась вставать! Твой завтрак совсем остыл! И вещи не упакованы!

– Ничего страшного. – Тильда с улыбкой потянулась к ней и ткнулась носом в щеку. – Не переживай, я все успею.

Йогурт и чуть теплый омлет показались Тильде безвкусными, есть не хотелось. Все мысли сосредоточились на предстоящем переезде в Питер для учебы в Горном университете. Давняя мечта сбылась: она поступила в престижный вуз, причем, «на бюджет», да еще при конкурсе девяносто человек на место. Отец гордился ее успехом, а мама смирилась, хотя и считала, что дочь выбрала для себя совсем не женскую профессию.

– Машр… Макрш… Что это? – впервые услышав название специальности, мама даже произнести его не смогла.

– Маркшейдерское дело, – пояснила Тильда. – Такая горная наука о методах пространственно-геометрических измерений, вычислений и графических отображений, выполняемых при разведке месторождений, а еще при строительстве, эксплуатации и ликвидации или консервации горных предприятий.

– Ох… Сложновато для моего восприятия. И что ты будешь там изучать?

– Геометрию недр, фотограмметрию и дистанционные методы зондирования Земли, высшую геодезию…

– Ой… – Перебив ее, мама прижала ладони к щекам. – Дальше не продолжай! И… признайся, тебе это все действительно интересно?

– Ну, да. Земные недра мало изучены. Например, причины возникновения магнитного поля нашей планеты до сих пор не установлены, существует лишь масса неподтвержденных версий. А ведь это поле служит для планеты щитом от солнечного ветра, который несет с собой радиацию и метеоритные дожди. Потоки ветра отклоняются в сторону под его воздействием.

– Ну и замечательно, что отклоняются. Какой смысл искать причину?

– А вдруг разгадка этой тайны приведет к новым открытиям? Например, удастся определить причину Большого взрыва?

– Что-то разогналась ты, из земных недр сразу в космос! – Мама скептически вскинула брови.

– Во Вселенной все взаимосвязано, это факт, но природа многих процессов до сих пор остается загадкой.

– Любознательная ты моя! – Ни понимания, ни одобрения в мамином взгляде так и не появилось, но голос немного смягчился. – Недаром говорят, что одно горе от ума. Не видать тебе семейного счастья. Кому нужна жена, вечно пропадающая в командировках?

Тильда на это лишь улыбнулась, оставив при себе мнение о том, что у каждого свое счастье. Маме нравилось заниматься домом, готовить, наводить порядок, натирая до блеска окна и не позволяя осесть на мебель ни одной пылинке. Она и дочери пыталась привить любовь к домашним хлопотам, но пока безуспешно. «Ты еще не доросла», – уверяла ее мама, но Тильда считала, что просто они с мамой слишком разные. Слово «маркшейдерство» нагоняло на маму такую же скуку, как на Тильду – слово «домоводство».

4
{"b":"789141","o":1}