Миг – и лестница «ожила», превратившись в эскалатор. Экономия сил и времени адептов. Правда, это сейчас, когда я одна, все легко. Если же ступают на лестницу сразу несколько существ, то первым попадает на нужный ему этаж тот, кто живет ближе.

На пятом этаже находились комнаты бытовиков. Нас как будто специально заселили куда повыше, чтобы мы не мешали своими бытовыми заклинаниями адептам других курсов. Нас, бытовиков, считали, незаслуженно, естественно, угрозой большей, чем боевиков.

– Вас в пару к боевикам поставь, так вы их одной магической уборкой до кондрашки доведете, – ворчал наш декан, гном Роррах ортан Роррский. Его дед был троллем, а отец – вампиром. И теперь эта жгучая смесь контролировала нас, бытовиков. – Придумали – пыль веником мести. Тряпкой мокрой собирать не пробовали?

Это был камень в огород нашего отличника, эльфа Алессандро ронт Гарнара, выдумавшего заклинание, собиравшее за несколько секунд пыль по всей территории института. Правда, при этом получалось что-то вроде пыльной бури. И те несчастные, что попали в ее эпицентр, потом несколько дней проводили у лекарей. Но Алессандро считал, что это ерунда, не стоившая его внимания.

Я доехала до пятого этажа, сошла со ступеньки, и лестница вновь замерла.

Комнату я делила с соседкой, красавицей оборотницей Дориссой, дальней родственницей Иштвана. Она называла его «брат» и понятия не имела, что я в него влюблена. Впрочем, как и никто другой. Я, благодаря особенностям кожи Залины, краснела при виде любого мужчины, так что никаких подозрений у брата с сестрой на мой счет никогда не возникало.

Третья дверь от начала коридора, и я, можно считать, дома. Магия привычно считала с ладони мой отпечаток, и я переступила порог спальни.

Эффектная брюнетка с темно-синими глазами, Дорисса сидела у стола возле окна и наводила марафет. Одетая в нарядное платье, бежевое, с оборками по подолу, она выглядела в нем этакой темной куклой.

– Я на свидание, буду поздно, – сообщила она мне, заканчивая красить ресницы. – Кстати… Зала, ты давно была на свидании?

Я порылась в памяти, мысленно перелистала дневники Залины и честно ответила:

– Никогда не была.

– А надо! – назидательно подняла кверху указательный палец Дорисса, – это улучшит твое настроение. И ты больше не будешь выглядеть, как квашеная капуста.

Отличное сравнение. Очень образное. Я в ответ просто пожала плечами, привычно пропуская колкость мимо ушей. Дорисса не пыталась намеренно меня задеть. Она считала, что подобными наставлениями вытаскивает меня из моей «раковины». Но мне было все равно. У меня имелась четкая цель. И свидания для ее достижения были не нужны.

Минут через десять Дорисса сбежала, и я наконец-то смогла засесть за уроки. Сначала учебник по зельеварению. Нам задали выучить наизусть рецепт для изготовления сыворотки правды. И я учила, старательно учила, пытаясь не запутаться в ингредиентах. В самом деле, какие корни мандрагоры или когти грифона?! Там, на Земле, в своем родном мире, я никогда о подобном и не слышала!

Но все бывает впервые, да. А потому следовало запомнить, что корня мандрагоры требовалось щепотку, а когтей грифона – три штуки.

Да, еще положить лавровый лист в качестве закрепителя.

– Не зелье правды, а суп какой-то, – проворчала я, отложив, наконец, учебник.

За окном начинало смеркаться…

Медитации мне не давались. Что бы я ни делала, войти в транс у меня не получалось. Да, я могла сосредоточиться на чем-то конкретно, могла даже очистить голову от мыслей. Но транс… Нет, он мне пока не давался.

Вот и сейчас я уже несколько минут сидела на полу в спальне, тупо пялилась в стену напротив и напрасно ждала, пока сознание очистится, и я смогу…

Да ничего я не смогу!

Я рывком поднялась с пола, выругалась. Тихоня Залина о таких словах даже не подозревала. Мне же они очень сильно помогали на прошлой, земной, работе.

Ладно, не получается транс, буду делать артефакты. Все равно на стипендию, которое государство выплачивает адептам, не прожить. Поэтому те из нас, кого не кормила семья, выкручивались, как могли. Я, например, делала и сдавала оптом артефакты, самые простенькие, на что хватало моих умений и магии.

Заготовки лежали в моем шкафчике на нижней полке. Я подошла. Вытащила небольшую деревянную коробку, разрисованную еще настоящей Залиной, поставила ее на стол, открыла и запустила руку в камешки на шнурках. Достала два шнурка с ониксами, черными камушками, подержала их в ладонях, напитывая магией, вернее теми крупицами, которыми владела Залина.

Очень скоро ладони зачесались. Отлично. Плюс два оберега к уже готовым десяти, что лежат на той же полке. Завтра встречусь с Норой, гномкой, скупающей их, получу свои копейки и смогу на отложенные монеты купить зимнюю обувь.

Я тяжело вздохнула. Так надоело жить и считать даже не копейку, а крошку хлеба.

Я посмотрела на висевшие на стене часы. Девять вечера. Скоро отбой. Хорошо я так засиделась с зельеварением. Пора было принимать душ и готовиться ко сну. Не засну сразу, так просто полежу в темноте, пока не вырубит.

У каждой спальни общежития имелась личная душевая. С отдельным туалетом. Этакие удобства на двоих, причем внешне очень похожие на земные.

Душ я приняла быстро. Переоделась в ночнушку, длинную, закрытую, серого цвета, легла в постель.

Приснился мне дом, теперь уже бывший. Я, Виктория Александровна Кракова, прожила тридцать семь лет в крупном мегаполисе. Работала бухгалтером, имела два образования, снимала квартиру и собиралась покупать недешевую иномарку. В моей жизни не было ни мужа, ни детей, но я как-то не страдала особо по этому поводу. Мне хватало общения с многочисленными племянниками, сестрами и братьями.

Когда я под Новый год загадала поехать в путешествие в экзотическую страну, то имела в виду Нигерию, Никарагуа, Коста-Рику, Гондурас. Да что угодно. Но вовсе не другой мир! И уж тем более я не горела желанием учиться здесь магии! Какая, к чертям собачьим, магия, если все мое знакомство с ней закончилось в одиннадцать лет детскими сказками?!

Однако же первое января я встречала уже в чужом теле. Не могу сказать, что следующие месяцы были самыми лучшими в моей жизни, но я все же приспособилась к жизни здесь, научилась выживать и быстро поглощала все знания, до которых могла дотянуться, так как не питала иллюзий насчет своего будущего. Вот только скучала по людям и вещам, оставленным на Земле.

И почти каждую ночь я во сне возвращалась на Землю, в свою квартиру, играла с племянниками, болтала с сестрами, спорила с братьями… И просыпалась утром в слезах.

В этот раз произошло то же самое. Утреннюю побудку я встретила с глазами, мокрыми от слез.

Дорисса покосилась на меня, назвала плаксой и отправилась в душ. Она пришла ночью поздно, я уже спала, умудрилась выспаться за какие-нибудь четыре-пять часов и сейчас просто пугала своей бодростью.

– Полчаса, – проворчала она, выйдя из душа. – И прекращай уже ныть.

Я по обыкновению промолчала. Полчаса на все сборы, помню. Потом – пары, с теорией. Затем – полчаса для похода в столовую, а следом – практика или отработка, у кого что. К вечеру можно ложиться и помирать от усталости. А ведь еще нужно было учить теоретический материал. Ну, и в заклинаниях практиковаться.

Первой парой у нас было то самое злосчастное зельеварение.

И, конечно же, преподаватель, высокий плотный тролль Артистрах норг Гортийский, начал урок с зелья правды.

– На прошлом занятии я рассказывал вам все об этом зелье, показывал, как оно готовится, – заявил он. – Теперь хочу увидеть, как хорошо вы запомнили мои слова.

Он щелкнул пальцами, и с наших столов исчезли учебники и тетради. А вот котелки и наборы трав, наоборот, появились.

– У вас полчаса, – сообщил Артистрах, – за работу.

Возле наших столов всегда стояли треноги, под которыми магическим образом разгорался огонь. Вода в котелках уже плескалась. Так что все, что нам оставалось, это попробовать создать нужное зелье. И я очень, просто ну очень сильно надеялась, что преподаватель не заставит нас использовать полученный состав друг на друге. Иначе до дриад-лекарей мы могли бы и не дожить.