— Думал, никогда больше не увижу это местечко.
— Да? Дай угадаю, доставка наркотиков пошла наперекосяк...
— Нет, здесь мы провели медовый месяц. Проклятье, как по мне.
Только войдя в номер, Эмилио сразу же выказал свою экстравагантность.
— Сделай милость, Лью, возьми вон то покрывало и накрой зеркало, окей?
Он нашел полотенце в ванной и накрыл так же зеркальце над раковиной.
— Они иногда, как блохи, — проворчал он, опускаясь на одно колено и аккуратно поднимая крышку унитаза, — словно скачут повсюду. А так они сосредоточены в одном месте...
Лью знал об этом прекрасно, так что мешкать не стал. Он вышел на улицу, облокотился о залитую солнцем штукатурку, закурил «фатиму» и начал наблюдать, как горничные приближаются к нему, убирая один номер за другим. Вроде прислушивался, как там Эмилио, который казался — трудно сказать — нервным, что ли.
Он оказался рядом с Лью.
— Видел там одну из своих гражданских сигарет?
Они стояли, курили и слушали, как утро нарушает свои прежние обещания.
— Вот, — Эмилио протянул ему адрес в Лос-Анджелесе, который в волнении нацарапал на видовой открытке отеля «Роял Джакаранда». — Больше ничего не нашлось.
— Ты уверен?
— Более чем, кабальеро. Не проси меня вернуться туда и убедиться. И сам лучше два раза подумай, Лью.
— Неудача, да?
— Неудача, большая...много тел, — он бросил окурок в лужу воды из шланга, к которому еще не добрался солнечный свет. — Из-за такого начинаешь ценить споры с женой, говорю тебе.
— Спасибо, Эмилио. Выставь мне счет.
— Tu mamá. Я возьму наличными, прямо сейчас — хочу начать забывать обо всем этом как можно скорее.
Вернувшись в офис, Лью нашел Фетиду в смущении.
— Вам звонил какой-то сумасшедший, полнейшая паника в голосе, каждые десять минут, словно пользуется таймером для варки яиц. Он точно позвонит снова, — театрально глядя на наручные часы. — Осталось...еще...
Зазвонил телефон. Лью добродушно похлопал Фетиду по плечу и снял трубку.
Паникующий голос принадлежал Мерлю Ридо, жившему на пляже и называвшему себя изобретателем.
— Хотелось бы прийти в ваш офис, но за мной следят, так что любая встреча должна выглядеть случайной. Знаете Рощу Платанов в Северном Фигероа?
— Было хорошенькое местечко для девушек из Айовы.
— И сейчас есть. Рад, что мы смогли договориться.
Лью проверил маленькую «беретту» калибра 6,35 мм, просто на всякий пожарный.
— Похоже на сложности в работе, шеф, — сказала Шалимар. — Вам нужна мускульная сила?
Нет. Просто нужно будет сделать две быстрых остановки. Но..., — он переписал адрес, полученный от Эмилио, в ее блокнот для записи встреч. — Если я не позвоню до конца рабочего дня, возможно, одной из вас надо съездить посмотреть, как обстоят дела. И прихватите пулемет Томпсона.
Мерль приехал сюда еще до Войны, и в какой-то момент понял, что медленно мутирует в гибрид цитрусового дерева без какой-либо коммерческой ценности. Однажды, незадолго до Европейской Войны, он наткнулся на Луку Зомбини в магазине электротоваров в Санта-Монике. Лука работал в одной из студий, что-то под названием «специальные фотографические эффекты», в основном матовые стекла и тому подобное, изучая всё, что мог найти, о звукозаписи.
— Заходи в гости, мы приготовим что-нибудь. Эрлис будет рада тебя видеть, повидаешь всех детей — кроме Бриа, она вернулась на восток, хочет сделать карьеру в международном банковском деле, не говоря уж о некотором количестве представителей международного банковского бизнеса.
Он заметил, что волосы Эрлис стали намного короче, очень стильно, насколько он мог судить, локоны мягко падали на лоб.
— Ты почти не изменилась.
— Лучше прекращай со мной флиртовать, а то мне придется позвать мужа.
— Упс.
Пытаясь не воспринимать Мерля как навязчивого старика, который улыбается меньше, чем следовало бы, она выдала ему всё, что знала о Далли: та жила в Лондоне и время от времени писала.
Некоторое время спустя раздался скрип нещадно эксплуатируемого велосипеда Нунци, и Мерль увидел по очереди всех остальных детей, заглядывавших после школы.
— Ты так никогда и не женился, Мерль?
— Черт, — он щелкнул пальцами. — Я так и знал — предполагалось, что я должен что-то сделать.
Она опустила глаза на пальцы ног, ярко выступавшие в пляжных сандалиях.
Колибри шныряли в зарослях бугенвиллеи.
— Когда мы...
— Нет-нет-нет, 'Лис, то, что было у нас, было катастрофой. Первая страница, аршинные заголовки, ужасные, не так ли, повторные рекламные письма много лет. Ты заключила сделку со старым как-бишь-его, в правильном месте в правильное время. Эти дети — тоже первоклассные, все. Эта Нунци, только начнешь думать, что знаешь всё, что следует знать, и тут..., — наконец на его лице появилось нечто вроде улыбки.
— Сейчас они мне начали давать немного свободного времени, — сказала она. — У меня появилась минутка посмотреться в зеркало, это — словно встретиться с кем-то, с кем я была почти знакома. Но, — он знал, что за этим последует, — я действительно скучаю по Далии.
— Да. Я тоже. Ей нужно было сбежать именно тогда, в тот момент, но всё же...
— Не знаю, как благодарить тебя, Мерль, она оказалась такой...
— О, черт, ей всего лишь, сколько там, двадцать с чем-то, у нее еще уйма времени, чтобы сотворить большое зло, если это — то, чего она хочет.
— Она — звезда лондонской сцены, — Эрлис достала вельветовый альбом с вырезками из английских газет, театральными программками и рекламными фотографиями.
Он сидел и кивал, рассматривая изображения мисс Далии Ридо, удивляясь, что она сохранила фамилию, мелко щурясь, словно внимательно изучает снимки.
— Глядите в оба, Ольга Нетерсоле, — тихо говорил он. — Сальто назад, миссис Фиске.
Вошел Лука с сумкой бакалеи.
— Добрый вечер, Профессор, — Мерль быстро выдал дежурную улыбку.
— Кто-то сказал мне, что вы пришли и надо вас задействовать в приготовлении блюд, — сказал Лука.
— Могу что-то почистить. Порезать?
— Большинство продуктов еще растут, идемте.
Они вышли через черный ход в довольно большой сад, где росли длинные зеленые перцы для прожарки, базилик размером с куст, цуккини, занявшие всё пространство, артишоки, плюмажи которых развевались на сегодняшнем ветру пустыни, баклажаны, светящиеся в тени ультрафиолетом, помидоры, выглядящие, как четырехцветная иллюстрация самих себя, важно вывешенная на базаре.
Здесь было гранатовое дерево, и фиговое дерево, и лимонное дерево, все — с плодами. Лука нашел шланг и окатил каждое из них вечерним душем, а потом большим пальцем направил поток воды на всю делянку. Они взяли помидоры, перцы и орегано, и пару зубчиков чеснока, принесли всё это в соломенной корзинке на кухню, там Мерль нашел нож и приступил к стряпне.
— Где Сисси? — спросила Эрлис.
— Поздний вызов в студию.
Сисси, как выяснилось, играла одну из героинь в «Маленьких рецидивистках», популярной серии короткометражных комедий о банде беглянок из исправительной школы, которые ездят повсюду, совершая добрые дела, сначала по ошибке постоянно принимаемые за преступления комичными полисменами, неустанно преследующими детей. Сисси играла роль не итальянской, а китайской девочки по имени Доу Я. Итальянскую девочку Пиппо играла негритянка. И так далее. Как-то связано с ортохроматической пленкой. Сисси разработала этот личный стиль «китайской» трескотни, сводивший с ума всех в доме.
— Сисси, это немое кино, ты не обязана...
— Просто вживаюсь в роль, пап!
Сисси стала любимицей среди детей Мерля, хотя много лет он пытался сводить количество визитов к умеренному уровню. Не хотел становиться чьим-то Дядюшкой Мерлем, словно время преврашалось в обузу, хотя работа в те времена стала скорее источником опасности, чем дохода, вот почему они с Розуэллом в конце концов сдались и решили нанять частного детектива.
