Отойдя от первого шока, Чейз почувствовал дикую, неконтролируемую ярость. Он несколько месяцев искал Гектора, с ног сбился и Руди достал, а этот поганец здесь — вертит жопой и, скорее всего, трахается за деньги.
— Что ты здесь делаешь?!
Тон Чейза вынуждал подчиниться, вызывал желание быть покорным, добиться расположения. Делал слабым! Зашипев сквозь зубы, Гектор опёрся о стойку, ища равновесие и ответил максимально дерзко. Учитывая, как тряслись коленки — прямо подвиг.
— Если ты ничего не заказываешь — не отвлекай от работы.
Сууука. Чейз сжал кулаки, но заметив, как дёрнулся Гектор, приказал себе успокоиться.
— Давай свой фирменный коктейль и расскажи, какие ещё ты оказываешь услуги. Вдруг воспользоваться захочу.
Гектор немного выдохнул, начав готовить один из самых крепких коктейлей на баре: охладил бокал, ополоснул его абсентом, добавил 120 миллилитров пива Peychaud’s, 60 миллилитров ржаного виски и кусочек сахара.
— Осторожнее, может свалить с ног. А услуг я никаких не оказываю. Точно — не тебе. Правда у нас вышла неприятность — Джоди сегодня обслужить тебя тоже не может. Выпей, прими мои извинения и ищи другие приключения на утро.
Украсив коктейль вишенкой, Гектор придвинул его Чейзу и вздрогнул, когда тот перехватил руку, сжимая крепко и явно не собираясь отпускать.
— К чёрту Джоди. Хочу тебя. Лучше соглашайся или теперь это решаешь не ты, а владелец бара?
От хватки Чейза на тонкой коже сразу начали наливаться синяки. Гектору одновременно хотелось поддаться искушению, согласившись на секс, и сбежать, бросив всё, лишь бы подальше от Чейза, выводящего из состояния душевного равновесия парой фраз.
Если Чейз дойдёт до мистера Роланда, всплывут все сегодняшние косяки. И оставаться здесь смысла не будет. Вырвавшись, Гектор потёр ноющую руку и огляделся: бросать всё, чего он добился за несколько месяцев, страшно не хотелось. Гектор чуть ли не впервые ощущал на работе настоящий азарт и хотел идти к своей цели до конца. И не Чейз будет тем, кто его остановит.
— Всё, что касается постели, решаю только я.
Гектор проглотил «уже очень давно» — ни к чему снова впускать Чейза в душу, позволяя топтаться по больному.
— Если дождёшься окончания смены — поедем к тебе. Ещё два часа.
— Даже не надейся на другой ответ — дождусь. Сделай мне кальян, детка. Буду курить и воображать, что я сделаю с тобой дома. Лучше не бери смену на завтра.
Комментарий к Часть 7
Коллаж от SheffChate: https://ibb.co/kcC8CYs
========== Часть 8 ==========
«Досчитай до трёх, досчитай до пяти, дыши». Гектор медленно выпускает воздух через нос и прикрывает глаза. Притворяться, что всё происходит не с ним бесполезно. Притворяться, что Гектор этого не хочет — тоже. Чейз не маньяк, он бы принял отказ. Гектор почти верил в это. Только вот Чейз знает, какую имеет власть. Возможно, не до конца осознаёт, но он Верхний, должен догадаться. Гектор не может ему отказать. Даже если где-то в глубине души хотел бы прервать это безумие. Это не любовь, всё гораздо хуже. Гектор сидит на боли давно, как на крепчайшем наркотике. Но только Чейз заставляет желать не только боли, а чего-то сокровенного, постыдного и, конечно же, Гектору совершено не нужного.
— Начинай. Быстрее закончим — быстрее уйду. Смену я не отменял.
Гектор говорит лениво, безразлично, по привычке растягивая слова. Он знает, чует, как Чейза бесит эта привычка. А Гектор хочет вывести Чейза из себя. Чем он злее, тем больше эмоций отдаёт. Гектор будет купаться в них, наслаждаясь, а после отчаянно жалеть себя, пытаясь двигаться без боли и вспоминая, смакуя подробности. Снова себя ругая, снова жалея, на время успокаивая жажду саморазрушения.
— Жопа ищет приключений? Ну так уже нашла. Вряд ли тебя кто-то захочет после того, что я сделаю.
Гектор вздрагивает, Чейз смотрит серьёзно. Прямо как тогда — перед тем, как сжать пальцы на горле и давить, давить, давить, пока мушки перед глазами не начали водить безумный хоровод и резко не погасли.
— Не беспокойся, на любую экзотику найдётся желающий, трахают же меня с такой спиной.
Гектор вздрагивает снова, кажется, он сегодня только и делает, что дрожит. От низкого рыка Чейза волосы становятся дыбом, а задавленный, древний как мир инстинкт требует драться, защитить свою жизнь и не дать более сильному альфе вспороть себе горло.
— Закрой рот и на колени!
Чейз надвигается, словно девятый вал, и у Гектора ноги подгибаются сами собой. Больно. Уже больно: отшиб колени о твёрдый пол. Но недостаточно, мало, слишком хорошо Чейз держит себя в руках.
— Я к тебе не на сессию пришёл, а трахаться. Отрабатывать косяк с баром. Напоминаю, если ты забыл.
Самоубийство. Гектора колотит от ужаса, но он продолжает, продолжает и продолжает, не в силах остановиться.
Чейз бьёт наотмашь, разбивая губы, и тут же впиваясь в них злым поцелуем, терзая и дурея от металлического привкуса крови. Хочется пометить эту суку, чтобы все знали — Гектор только для него. Чейз спускается на шею, расцвечивая кожу яркими засосами, кусая больно, зло. Уткнувшись носом в бешено колотящуюся жилку, Чейз втягивает запах яблока и миндаля. Рот наполняется слюной, а желание укусить в плечо почти невозможно контролировать. То, как Гектор покорно подставляется, лишь раззадоривает. Он мечтает, чтобы его уничтожили, и Чейз готов потакать ему в этом.
— Попроси сам, и я укушу.
Резким выдохом на ухо, длинно проводя языком по плечу и замирая.
Гектор дёргается назад, чёрт, из чистого упрямства. Он хочет, но, блять, чувствует себя сраным омегой из романов, которому грёбаный мачо-альфа предложил поставить метку. Он жалкий. Он, блять, самый жалкий извращенец в мире, его папа во всём был прав.
— Пошёл в жопу. Еби и я уйду, мы же за этим здесь.
Сейчас Чейз взбесится, и всё будет правильно: жёстко, больно, не стыдно. Где его предел терпения? Почему он сегодня такой? Смотрит внимательно, кажется, совершенно успокоился и сильно прижимает к себе, не давая дышать, злиться, выбивая и без того шаткую почву из-под ног.
Гектор замирает, давая себе пару секунд насладиться иллюзией счастья. А после начинает яростно выдираться и шипеть, как загнанная в угол змея:
— Хватить лапать меня! Ненавижу! Как я тебя ненавижу! Прекрати притворяться, со мной будь честным, тебе же это вот надо!
Гектор сдирает рубашку, путается в рукавах и только сильнее бесится от этого. Швыряет, справившись, в лицо Чейзу. Такое неуважение всегда злит, это, блять, любого взбесит. Кое-как вытряхнувшись из брюк, Гектор швыряет и их, но в этот раз Чейз успевает уклониться. Гектор дышит загнано, будто марафон пробежал, а не разделся. Смотрит на будто бы безучастного Чейза и не знает, что ещё сделать, как добиться желаемого. Мелькает мысль, что Чейз сейчас его выгонит, и становится страшно. В глазах плещется горячая влага, Гектор мастер довести себя до истерики.
Поднявшись на ноги, Чейз пару раз длинно выдыхает. Если бы Гектор знал, какими усилиями ему удаётся держать себя в руках, не играл бы с огнём. Челюсть сведена от напряжения, пальцы мелко подрагивают.
— В кровать, на живот, руки за голову. Ещё одно слово и пойдёшь вон.
Фразы рубленные, в них нет привычной весомости. Чейз не в состоянии сделать всё правильно, ему бы от убийства себя удержать. Но Гектор слушается — он всегда чует, если перегнул. Выполняет приказ беспрекословно и замирает, только лёгкие движения позвоночника показывают, что ещё дышит.
Звякает пряжка ремня, Чейз не убирает его, пока откладывает, чтобы раздеться. Он не уверен в необходимости порки, хотел бы обойтись без этого, но с Гектором ни в чём нельзя быть уверенным. Порезы на спине поджили, спасибо быстрой регенерации, доставшейся от предков. Но рисунок угадывается, и Чейзу нравится, как он лёг. Сев на постель, он ведёт пальцами по выпуклым шрамам, лаская нежно, невесомо, чувствуя, как медленно успокаивается. Гектор его, что бы он ни говорил — он здесь, хочет близости, иначе не лежал бы покорно, демонстрируя абсолютную принадлежность.
