— Что-то случилось, Велет?

— Все, кранты мне! — горестно выдохнул тот, — Это не могло долго продолжаться, теперь они придут за мной!

— Кто — они? Куда придут? Зачем ты кому-то нужен? Я ничего не понимаю! — жалобно пропищала девочка.

"Не понимаю" было стандартным состоянием для нее и Корсу едва удалось сдержать раздражение, пряча его под горестно-взволнованным лицом.

— Тук! И этот, как его, из новеньких, здоровенный…

— Раймонд? — подсказала она.

— Да! И Тук, и Раймонд сегодня ходили по портовому кварталу и расспрашивали о парне с увечной рукой. Видать, я где-то прокололся. Матиз узнал обо мне, и конечно же решил поквитаться за старый должок.

— Ой, мамочки!!! — взвизгнула девчонка, и Корсу внутренне возликовал. — Что же делать? Тебе нужно срочно бежать! Нет! Нам нужно срочно бежать!

— Поздно бегать. Мы не сможем прятаться вечно от таких, как Матиз и Тук. Сегодня я все решу окончательно, — он достал из кармана баночку с синей солью, — Я купил это у торговца ядами. Одной этой банки хватит, чтобы уложить сотню человек. У Матиза сегодня день рождения, и он проставляется на окраине торговой площади. Я видел, как к ним тащили огромную бочку вина. Я пролезу в дом и попробую подсыпать это в пойло. Вот они все сегодня и полягут!

— Ты с ума сошел? Они же тебя поймают и сразу убьют!

— У меня нет другого выбора. Либо я, либо они. Третьего не дано!

Корсу почти физически ощущал, как скрипят шестеренки в голове Малки. Она явно не привыкла пользоваться головой для мыслительного процесса — это дело давалось ей с огромным трудом. Через несколько минут, когда он уже готов был пнуть ее, чтобы та быстрее родила нужную ему мысль, она все же выдала:

— Вообще-то я могу! Они меня знают, многие мной пользовались. Никто не насторожится, если я приду к ним в день рождения Матиза. Выберу момент и подсыплю яд в бочку! Потом скажу, что мне нужно в туалет и сбегу от них. Они ничего не заподозрят! Они наверняка уже навеселе!

Сказано — сделано. И вот Корсу снова лежал в высоких зарослях травы возле амбара, а перед входом стояла Малка и разговаривала с охранниками.

— Чего приперлась? По мне соскучилась? — скабрезно ухмыльнулся Тук.

— Мадам передала подарок Матизу.

— И где же он? — Тук, как бы намекая, заглянул за плечо Малке, — Где подарок?

— Вот, — Малка распахнула свое пальто, под которым, как знал Корсу, ничего не было.

Улыбка громилы стала шире, и стала выглядеть еще дебильнее. Тук, кривляясь, открыл перед девочкой дверь. Идиотски хихикая, оба охранника подхватили Малку под руки и деланно вежливо повели в амбар.

Неслыханная удача! Больше всего Корсу опасался, что один из них останется на входе, и в него придется стрелять. Мало того, что пистолет может дать осечку, так еще и звук выстрела всех переполошит, бандиты полезут из всех щелей, как тараканы. Сейчас же он спокойно прошел к входу и просто подпер дверь валявшимся неподалеку чурбаком. Полдела было сделано. Он вытащил из сумки первый пузырек с зажигательной смесью, высек искру на фитиль и аккуратно поставил его на землю возле себя. От него начал зажигать остальные бутылочки и методично забрасывать ими деревянное строение. Здание полыхнуло очень быстро. В дверь несколько раз ударили с такой силой, что чурбак зашатался, испугав Корсу. Внутри послышались крики и визг — на кого-то попал огонь. Рев пламени и громкость криков нарастали, пока не слились в единую мелодию смерти. В какой-то момент ему показалось, что он слышит изнутри пронзительный девичий крик, но он тут-же отогнал от себя эту мысль — попробуй разбери что-нибудь в этом хаосе звуков. Когда полыхающая крыша провалилась внутрь, он потушил фитиль и спрятал в сумку снаряженный пистоль. Из дома так никто и не выбрался.

Этим вечером Корсу впервые напился до зеленых чертей. Но пришла к нему вовсе не Малка, по которой он и справлял отходную. К нему пришел поговорить старый знакомый — сержант. Но разговор с ним не задался с самого начала.

Рука Корсу, стиснувшая шею сержанта, ослабила захват, позволяя тому дышать, из белесой мути совсем рядом выплыла здоровенная, бритая наголо голова Солта, глаза которого испуганно бегали по сторонам, а толстые губы вытолнули путанные фразы:

— Командир, прости … Нельзя мне было по-другому поступить, понимаешь? Нельзя! Я пошел своей дорогой, брат, а ты — своей…

"Командир… Брат…" — тупо бились внутри черепной коробки вроде бы знакомые слова, отражаясь от ее стенок.

В голове внезапно возник чужой, незнакомый голос:

"Вот и ответ на твой вопрос, бывший капитан Имперской армии. Вот кто теперь твой брат, вот кто теперь ты сам… Безжалостный убийца!!!"

И вновь туман липкой лавиной обрушился на разодранный в клочья мозг.

— Гнида ты!!! Я тебе больше не брат, ты меня убил!!! Сука!!! Ненавижу!!!

Незнакомая сила жестко сдавило горло, не давая выйти наружу рвущемуся из него потоку слов, и гася слабую искру сознания. Одним мощным рывком эта сила пробила завесу прошедших лет, погрузив Корсу в глубины своей памяти…

Через год Солта не стало, но облегчения от его самоубийства Траум не испытал. Первый кошмар, последовавший за безудержной пьянкой из-за вины в смерти Малки, стал первым в длинной череде ночных видений, которые будут терзать его разум.

— Член Палаты Лордов, его светлость, лорд Айвен!

Распорядитель всякий раз надрывал глотку, когда кто-то из высокопоставленных гостей выходил за трибуну и зачитывал с бумажки свою нудную речь, якобы направленную на развитие столицы. "Член палаты Лордов", "Член гильдии Торгового Союза", "Член-корреспондент Имперской Академии".

— Одни члены, когда же мозг пригласят? — негромко пробубнил под нос Корсу. Первое в его жизни заседание городского совета. Он так тщательно к нему готовился. Он заказал себе лучший костюм, из тех, что могли предложить торговцы. Он скрупулезно продумывал свою речь, готовясь покорять умы и блистать в обществе. Но реальность оказалась несколько другой. В обществе высокородных господ с безупречной родословной он, выходец из простолюдинов, смотрелся, как корова на ипподроме. Окружающие буквально источали пренебрежение. Заседание городского совета менее всего походило на совещание лучших умов, как он ожидал. Это было что-то среднее между карнавалом и бесконечным состязанием, где участники меряются объемом пафоса, длиной кружев и толщиной чековой книжки. Ни в одной из дисциплин ему не было места, от чего он буквально скрипел зубами, слыша за спиной легкие шепотки и смех.

"Благородные ублюдки. Недоноски, родившиеся с золотой ложкой в зубах и бахвалящиеся заслугами своих давно покойных предков."

Он ненавидел их всех и каждого в отдельности.

Только мысль о предстоящем вечере помогала хоть как-то держать себя в руках, и не вывести кого-то из этих выскочек в коридор "на поговорить".

— Эй, достопочтенный! Эй, вы! Да-да, вы! — представитель местных элит отпочковался от кубла единомышленников и вихляющей походкой махрового педераста подошел к Трауму, — Знаете, а я вас раньше не видел. Впервые у нас?

— Да. Мое имя Валдис Траум, я…

— Ах да!! — со смехом перебил его собеседник — Вы тот самый! Ну из этих! Которые копро… карпо… ну как же его там, черт вас дери?!

— Профсоюз торговых кооперативов. И я его председатель.

— Точно! А председатель, это что-то типа секретаря? Я надеюсь, вы чай не разносите? Очень жаль. Кстати, веселый у вас костюмчик, моего деда хоронили в похожем.

В свой номер Корсу поднимался, сочась гневом. Идиотское заседание на поверку оказалось банальной попойкой местного бомонда, а он был приглашен в качестве дежурного развлечения. Высокородные господа сочли забавным пустить к барскому столу дворнягу.

"Ну, ничего. Дворняги бывают кусачими. Особенно если они бешеные. А вам, ублюдки, удалось меня взбесить!"