Обильно лившие последнюю декаду дожди резко сменились хлопьями сыпящего с небес снега. Горы начали покрываться белыми шапками, а долетающие с севера колючие ветра несли первые весточки настоящих морозов.

— Рано морозы пошли, — с тревогой пробубнил Солт, глубже кутаясь в меховой плащ, — Если так и дальше давить будет, река через пару недель встанет. А там и эти пожалуют. Не успеет рота подойти, капитан!

— Успеет. Кочевники стадами живут. Покуда молодняк не порежут, мясо в зиму не заготовят — никуда они от своих отар не денутся.

Прохаживаясь по недавно законченной стене и инспектируя конструкцию, капитан обернулся во внутренний двор, — А вы чего замерли? Команды "отбой" не было, работать!!

Слонявшиеся во дворе мужики разом подхватились, и под окрики десятников снова стали образовывать подобие строя в десять шеренг. В правой руке каждый держал по длинному тонкому дротику и палку-металку, а в левой еще по три копьеца. По команде запасные дротики были аккуратно уложены слева от стрелков, остриями назад. Под отсчет командира "Раз-Два, Раз-Два" они как можно синхроннее запускали дротики и тут же хватали с земли новые. За пару минут на очерченном участке за стеною стремительно вырос лес из тонкой поросли застрявших в песке метательных снарядов.

— Эх, им бы наконечники металлические… — мечтательно затянул Солт.

— А еще полк тяжелой конницы, требушетов десятка два, да чтоб кувшины с горящим маслом метали, да Бога Войны с пламенеющим мечом наперевес! Ух тогда бы мы! — ехидно ответил ему Корсу, — Да вот только нет у нас нихрена. Ни огненных колесниц, ни полков. Даже железа на наконечники нет. Ежели сюда, как ожидается, фланговый заслон полезет, то и этих твоих ковырялок хватит угомонить их. А если вся орда пожалует, зачем нам железо?

— Чей-то мрачный ты, командир. Какая орда? Да и чего ради им сюда в теснину лезть? Орда конным наскоком попытается между цитаделями проскочить, там раздолье, стенкой такое не перегородишь. За тем туда полки и высланы. Нам здесь только умников придержать, что малыми силами в обход пролезть захотят.

Капитан Траум молча смотрел на черные воды великой Соны. В голове его зудящим комаром крутилась фраза из какой-то книги, которую он читал еще на Фелисе в бытность свою делопроизводителем Корсу. Он напрочь забыл, о чем была книга, но фраза "Если засада идет по плану, значит о ней знает противник" крепко въелась в память и всплыла именно в этот момент. Ведь действительно, все идет, как по нотам.

— Вот что, Солт. Где те дебилы, что побег каторжан прозевали? Собери этих мудаков, и как только лед встанет, посылай на тот берег. Пусть пройдут немного вдоль и на полдня пешего пути в пустошь углубятся, посмотрят что там и как.

— Тоже мне, разведчики хреновы, — сержант нахмурился.

Идея посылать в разведку гарнизонных ему совсем не нравилась — егеря пошустрее. А эти олухи там ломиться будут, как медведь через малинник.

— Ежели кочевники оставили пригляд на той стороне, то этих дурней срисуют сразу.

— Правильно. Срисуют мгновенно. Что бы ты сделал, видя, как у тебя под носом тройка таких дебилов шастает?

— Знамо что, крутить их и в лагерь тащить. А там пятки на костре прижечь да поспрошать за жизнь да за дела.

— Именно! — торжествующе воскликнул Корсу, — Поэтому вслед за этими "охрененными следопытами" пошлем, по-тихому, две тройки егерей. Пусть присмотрят за ними да по сторонам глядят. Бегать по тому берегу выискивая дозоры кочевников дело дурное, а так, может клюнут.

— А если нет там никого?

— А если никого не найдут, то пусть лагерь организовывают в полдня пути отсюда. Будут там посменно дозор нести, предупредят, когда проблемы начнутся. Толпу просто так не скроешь на ровной как стол пустоши. Люди, кони, стоянки и костры. Да и по исхоженным тропам будут знать, что мы тот берег пасем плотно. Чтоб сильно вольготно там себя не чувствовали.

В первый месяц зимы Сона встала скованная льдом. Корсу хорошо запомнил этот день, когда, поднявшись на вершину одного из пиков он больше не увидел тонкой черной полоски воды. Вся река была ослепительно белого цвета. Спустя еще неделю морозов решились выпустить разведку. Для обеспечения успеха предприятия пришлось пожертвовать даже самым ценным — комендантским добром. Из белых простыней и покрывал комендантской кровати были пошиты маскировочные накидки для двух троек егерей.

— Ну как там наши ищейки? Всех вражин разоблачили? — крикнул Корсу взбираясь на пик, с которого удобно было следить за рекой.

— Блядский цирк… — буркнул стоящий наверху Солт и грустно поглядел в сторону противоположного берега.

Там, за широкой полосой реки по побережью шарохались три маленькие фигурки, увлеченно пиная занесенную снегом прибрежную растительность и сосредоточенно что-то выискивая у себя под ногами.

Сутки спустя разведка вернулась. Выслушав бодрый доклад старшего группы гарнизонных о "все чисто, все спокойно, не было, не обнаружено" Корсу отпустил "бравых" разведчиков. От стены в людской отделилась невзрачная фигура в походном камзоле горных егерей, и визитер подошел к коменданту.

— Докладывай, — скомандовал капитан, как только дверь за гарнизонными закрылась.

— Обнаружили брошенный лагерь и несколько обустроенных лежек на берегу. Судя по всему, лагерь бросили до наступления холодов. Тропы позаносило сильно. Более свежих следов присутствия нет.

Крайний дозор ушел "в поле" четыре дня назад. Две тройки егерей и тройка "жертвенных" гарнизонных растворились в белой мгле противоположного берега и ни один из них не вернулся обратно. Контрольные сроки прошли через трое суток. Старшие егерей порывались отправить на ту сторону разведку за своими, но Корсу запретил. Вряд ли там попался настолько крупный и опытный отряд кочевников, чтоб от них не смогла улизнуть хоть одна тройка матерых следопытов. Значит явились основные силы кочевников в этом квадрате.

С этого дня бастион был переведен на осадное положение. Прекращались все тренировки, назначалось боевое расписание. Дежурили на стене в четыре смены, Баллисты были собраны и установлены на станки по своим местам. Бастион готовился к бою.

На пятый день с момента исчезновения разведчиков в бастионе наконец случилось радостное событие. Рано утром на горной дороге ведущей в долины за спиной показался во всей красе флаг Шестой Роты. Радости Солта не было предела, хотя появился всего лишь передовой отряд. Двадцать пять человек на шести телегах привезли с собой весь запас стрел роты, а так же два десятка тяжелых крепостных арбалетов.

Прибывшие бойцы поставили телеги в круг посреди внутреннего двора и выстроились в шеренгу перед донжоном. Истинные псы войны, ветераны, прошедшие кошмар южных болот и равнины мятежного Запада. Некоторые из них еще застали набеги на легких суденышках на богатые деревни в северных фьордах. Четверть сотни хмурых крепких мужиков. Настоящие бойцы, они на фоне гарнизонного отребья и егерей смотрелись, как дикие лесные волки на выставке породистых собак.

Когда Корсу с Солтом спустились с крыльца донжона, им навстречу шагнул старший группы, вскинул руку в приветствии и севшим скрипучим голосом четко выкрикнул:

— Капитан Траум, разрешите обратиться к сержанту Солту? — дождавшись разрешения, вояка повернулся в сторону своего непосредственного командира и четко отрапортовал, — Сержант Солт, передовой отряд Шестой Роты к месту несения службы прибыл. Достойных доклада происшествий в пути не было.

— Где основные силы роты?

— Отстают на декаду.

— Как добрались?

— Как всегда. Все хотят жрать, а то пить хочется, аж переночевать негде!

Долгожданные визитеры быстро заполняли собой противоположный берег Соны.

— Сотен пять, не меньше, — забравшийся на уступ Солт подошел к командиру.

— Больше.

— Откуда сведения?