Когда утром они с Бринкли прибыли в офис, Джека не ждали людские очереди. Он открылся и начал готовиться к тому, как избежать более строгого приговора для Тома Гордона. То, что его признают виновным, было более или менее решенным делом, несмотря на любые усилия доказать, что он мог этого не совершать. В основном, что бы Джек ни представил суду касательно того, мог ли совершить преступление кто-то другой, это в лучшем случае будет выглядеть как жалкая попытка вызвать обоснованные сомнения, но он понимал, что в долгосрочной перспективе это не сработает. Даже если окажется правдой.

Ближе к половине первого Джек посадил Бринкли в вольер, от души почесал его и пошел забирать Дженни на, как он понимал, их самое важное свидание на сегодняшний день. Заходя в Службу публичных защитников, он приготовился к тому, что может получить от нее плохой ответ.

– Привет! – сказала Дженни, когда он подошел. – Куда хочешь пойти? На этот раз я угощаю.

Это его удивило.

– Я готов оплатить обед. Я же тебя пригласил.

– А на первый обед приглашала я, а платил ты. Так что это в счет того.

Он постарался улыбнуться, и она спросила:

– Ты не против? Ты же не из тех мужчин, которые считают, что должны платить за все?

– Нет, просто не ожидал.

– Мой папа сказал бы, что тебе надо быть осторожнее. Я полна сюрпризов.

Он захотел сменить тему, поэтому спросил:

– Твой папа позвонит тебе, когда получит письмо?

– Да. Обычно мы разговариваем пару раз в неделю.

Джек неловко улыбнулся.

– Хорошо.

– Ты уверен, что все в порядке? Выглядишь расстроенным.

– Нет, я не расстроен.

– Ладно, – сказала она, но звучала неубедительно.

– Раз уж это компенсация за оплату прошлого обеда, давай поедем туда же, в «Перрис». Годится?

– Конечно.

По дороге к «Перрис» они болтали о работе, а когда сели, Дженни спросила:

– Это прощальный обед?

Ее лицо сморщилось, как будто она ждала, что он подтвердит.

– Что? Нет. Ничего подобного. Я просто, ну, мне надо поговорить с тобой кое о чем, и я не очень рад.

Мгновение она сидела неподвижно, глаза выдавали ее беспокойство.

– Ладно, – наконец сказала она. – О чем тебе надо поговорить со мной?

Джек тяжело вздохнул:

– О наших отношениях.

– О?

– Да. Видишь ли, ты мне очень нравишься. Мне правда нравится быть с тобой. И мне бы хотелось как-то обсудить, к чему, по-твоему, это все может идти.

– Ох. – Ее вид заставил его напрячься. – Я тебя отпугиваю? Я вчера задумалась, не слишком ли далеко зашла, заявившись с ужином без звонка. Просто хотела сделать тебе сюрприз.

– Я понимаю. Это и был сюрприз. Хороший. Просто я чувствую, что привязываюсь к тебе больше, чем ожидал, и мне надо знать твои мысли по поводу нас.

– Давай просто скажем, что чувства взаимны. Я не знаю, к чему все идет, но хочу узнать.

– Тебя не пугает, что все может стать серьезным?

– Немного. В основном я боюсь, что для меня будет серьезно, а для тебя нет.

– Хорошо, тогда чувства в высшей мере взаимны, – сказал Джек, посмеиваясь, чтобы разрядить напряжение, которое ощущал.

Дженни будто заново задышала.

– Значит, ты боишься того же самого?

– Да.

Она улыбнулась, и он заметил показавшиеся в ее глазах слезы.

– Тогда, думаю, мы на верном пути. Мне правда нравится быть с тобой, и если так пойдет и дальше, возможно я влюблюсь в тебя. Но окажи мне услугу, ладно?

– Какую?

– Если в какой-то момент ты поймешь, что тебе это не подходит, дай мне знать. Сразу же.

– Если ты пообещаешь то же.

Дженни широко улыбнулась:

– Договорились.

Джек протянул правую руку, чтобы скрепить сделку, но она оттолкнула ее.

– О, так не пойдет, парень!

Она потянулась через стол и поцеловала его, этот жест заставил его улыбнуться.

– Есть еще кое-что, о чем тебе следует знать, – сказал он.

– Что? На самом деле ты грабитель банков в бегах?

– Нет, мое детство было совсем не таким, как у тебя. Я уже рассказывал, родители любили меня, но они понятия не имели, как это выражать. В результате я могу быть отстраненным. На самом деле я не очень знаю, как иметь долгосрочные отношения.

– Ты никогда раньше не встречался?

– Встречался. Просто никогда не чувствовал такое. В Новом Орлеане я недолго жил с женщиной, но для нас обоих это был случай из разряда «лучше так, чем одному». Между нами не было взаимного романтического чувства, просто что-то вроде соседей, которые занимаются сексом.

Он решил не рассказывать, как обидел Кармен. Ему было стыдно за эту маленькую ложь, но он знал, что так будет лучше.

– Да, я слышала о соседях с привилегиями. Должно быть, это странно.

– Не особо. Нас обоих вырастили родители, которые не выражали свою любовь. Полагаю, мне повезло, что я встретил Хэнка и миссис Доусон. Говорят, что первым университетом для ребенка является дом. До встречи с ними у меня не было настоящей семьи. Они показали мне, что такое любовь, но я никогда не видел, каково это, когда родители любят друг друга. Мои мать и отец больше любили каждый свою выпивку.

Дженни взяла его за руку.

– Мне жаль, что твоя жизнь была такой.

– Ну, как я говорил, по крайней мере я встретил людей, которые показали мне, что такое родительская любовь.

Она улыбнулась.

– Если это перерастет во что-то более серьезное, может быть я стану той, кто научит тебя романтической любви.

Ее слова заставили его запихнуть воспоминания о Кармен подальше.

Официант принес еду, и они принялись за обед, перейдя к другим темам. Настроение было расслабленным, и, провожая ее на работу, Джек спросил:

– Ты не планируешь еще один ужин сюрприз?

– Если я скажу, это уже не будет сюрпризом, правда?

– Наверное.

Когда Дженни села за стол, он сказал:

– Увидимся вечером.

Она засмеялась.

– От тебя ничего не скроешь.

Следующим утром Джек проснулся в четыре минуты шестого, если верить часам на тумбочке. Он лежал, полностью проснувшийся, и прокручивал в голове вчерашний вечер в попытке понять. Дженни заехала в магазин за продуктами и приехала с двумя сумками. Она купила стейки, картошку, свежую спаржу и лимонный тарт на десерт. Вечер проигрывался в его голове, а он лежал и гадал, что же с ним не так.

– Знаешь, у меня есть продукты, – сказал Джек.

– Я знаю, но мы не обсуждали, что будем есть, и я не хотела грузить тебя.

– Мило с твоей стороны.

– Итак, что мы ели бы, если бы я не заехала за стейками?

Он на мгновение задумался.

– Давай просто скажем, хорошо, что ты заехала за чем-то. Я действительно не подумал об этом.

Они поужинали и перебрались в комнату выпить вина и, по ее выражению, «познакомиться поближе». В итоге они опять превратились в подростков, и Дженни спросила:

– Хочешь, чтобы я осталась?

Джек никак не мог отделаться от мысли о том, как она все берет в свои руки, начиная с приглашения на первый обед, и вот теперь предлагает остаться на ночь. Он не считал ее навязчивой, но зато считал бойкой. Его это восхищало и пугало. Одна часть Джека понимала, что мир пришел к равноправию в отношениях, но другая боялась последствий предложения – хороших или плохих – для него и его жизни.

Дженни моментально заметила страх в его взгляде, и по ее глазам Джек понял, что она тут же пожалела о своем вопросе.

На этом их вечер закончился.

– Прости. Ты, наверное, считаешь меня ужасной за то, что спросила такое.

– Нет. Просто я еще не готов.

– Я не прыгаю в койку к парням.

– Я знаю. – Он подумал, что сказать дальше. – А как же работа? Тебе не надо было бы уехать рано, чтобы успеть собраться?

– О Боже! Не так я все это представляла, – сказала она, сильно покраснев. – Я собрала сумку на всякий случай.

– Правда?

– Да. Я не странная или что. Просто подумала, что мы весьма разгорячились вчера вечером, и в этот раз ты можешь попросить меня остаться. Мне не хотелось бы отказываться из-за того, что завтра на работу.