Небо на западе стало заволакивать тучами, и, судя по их черноте, собирался ливень. Ну конечно, так всегда бывает после изнуряющей жары. Нужно поспешить домой. Какая бы машина крутой не была, и как бы не нравилось ловить на себе взгляды людей, замечавшие юного мальчишку за рулем, тело привычно просило дивана и телевизора. И раз уж работать его не просили, то Мадара будет не против такого большого нароста на кровати.

Быстро добравшись до дома, Обито загнал машину обратно в гараж и после того как закрыл ворота еще раз обошел ее. Мелкие капли стекали по обтекаемому корпусу и создавали ощущение красивого женского тела после душа. Хотя, конечно, несчастный девственник видел такие только на картинках глянцевых журналов и в фильмах для взрослых, что шли после полуночи.

Нервные тяжелые шаги вперемешку с грубым голосом доносились откуда-то из гостиной.

— Я тебе все сказал! Ушел — значит, ушел! Без меня разберешься. Я предупреждал тебя миллион раз, что не буду терпеть твои облизывания у всех на виду! — старший Учиха расхаживал по дому, гневно стуча каблуками туфлей. Рубашка была расстегнута, ширинка штанов тоже, а сам мужчина наматывал прядь волос на палец. — Иди ты к черту! Это не оправдание. Давно, слышишь, давно все кончено, и ты сам это начал! — он повернулся, почувствовав, что уже не один и чуть сбавил тон. — Привет, Обито… Не твое дело, кто это. В следующий раз подумаешь как себя вести.

Мадара бросил телефон на диван и отправился наверх. На кого можно так орать? Не иначе — это был близкий человек, раз уж упоминалось пикантное слово «облизывать». Девушка? Парень не стал ничего спрашивать, не его это дело — чужая личная жизнь.

Ветер на улице завывал все сильнее, кое-где валились старые деревья. Обещали потоп. Вовремя добрался. Старая рухлядь не выдержала бы такой погоды. Редкие капли уже стучали по крыше, приятный такой, уютный звук, но это ненадолго. В теплый период, который считается сезоном дождей, на всей территории штата могут проливаться ливни. Однако они весьма кратковременны, несмотря на большую интенсивность. К вечеру многие районы остались без электричества, и восстановить его подачу удалось не везде. Дождь не прекратился, но наконец-то потерял силу.

Обито решился вылезти из комнаты, когда дядя прекратил стучать посудой и дверями. Боялся попасть под горячую руку. Ему же велено было не соваться и не путаться под ногами. Парень держал в руках свечу, что нашел на верхней полке гардеробной, и спускался вниз к ужину. Видимо, они там лежали на этот самый случай. Отсутствие света тут не редкое явление.

В коридоре мелькнули два красных огонька, но тут же исчезли. Учиха потряс головой, отгоняя это видение. Только не сейчас, и без того неуютно в темноте. Холодок пробежал по голым лодыжкам. Наверное, сквозняк.

— Я заказал нам ужин, — Мадара полулежал на диване в гостиной, покручивая в руке бокал. — Там, на кухне. Можешь нести сюда. Поговори мне вместо телевизора.

Мальчишка шумно глотнул слюну, испугавшись такого безобразного тона с проблескивающими нотками охмеления. По всей видимости, в бокале было вино. Сколько он уже выпил, чтобы дойти до такого состояния? Не его дело. Он быстро разложил ужин по тарелкам и на подносе доставил странновато ведущему себя родственнику.

— Малыш Обито, у тебя когда-нибудь были отношения? — Мадара подвинулся, освобождая место племяннику. Черные глаза, так жадно изучающие парнишку, поблескивали, отражая пляшущее пламя свечей. — Выпей со мной, только налей себе сам.

Обито смолчал, снова жадно набивая рот едой, а мужчина настойчиво протянул свой бокал.

— Ну же, не стесняйся. Тут тебе никто и ничего не запретит.

Юноша немного замялся, но стакан не взял, в голове крутилось: «Не выводить из себя». Он отставил тарелку на столик и сходил на кухню за чистым бокалом, после чего снова присел рядом.

— Наливай до краев. — Прозвучало настойчиво, и чужая рука заставила опрокинуть бутылку сильнее, наполняя бокал почти полностью. Обито даже слова не успел вставить, лишь отхлебнул, немного поморщившись, и снова посмотрел на дядю, у которого, по всей видимости, развязался язык. Что его так разозлило сегодня?

— Нам все равно долго сидеть. Как ты сегодня правильно заметил, у нас нет больше родственников, — Мадара отпил большим глотком половину стакана, заставив понять, что разговор этот дается ему нелегко. — С детства говорили мне, что не нужно гладить бездомную собаку, которую ты не сможешь забрать домой, потому что она в надежде будет плестись за тобой, а впоследствии ты просто закроешь дверь перед ее носом. Все, понимаешь, все в этом ебучем мире, и ты и я в том числе, собирают эти жалкие крохи тепла, перемешанные с ложными надеждами.

Парень не понимал, к чему этот разговор, просто ел и слушал дальше, пытаясь вникнуть в не совсем трезвую речь. Что-то пошло не по плану и все еще не пустой бокал полетел в сторону камина, звонко разлетевшись. Обито вздрогнул, чуть не подавившись, и поджал ноги ближе к дивану, но Мадара не изменился в лице, его не исказила злость, а казалось бы. Он только повернулся в пол-оборота, а хмельная улыбка была почти дружелюбной.

— Принеси мне новый, — после этих слов мальчишка протянул ему свой. — Так вот, не надо ради этих секунд забвения, приносимой теплотой чьих-то рук, бросать все и плестись хуй знает куда в любое время дня и ночи, подобно бездомной псине.

Учиха неуклюже пошлепал племянника по щеке и, примостив локти на коленях, несколько осунулся. Что-то глодало его изнутри, как черви под кожей, но видимо дядя был слишком горд, чтобы сказать напрямую, что же это, а Обито ничего не понимал.

— Ты не бойся меня, Обито, да, я мудак, но я тебя не обижу, потому и пытаюсь дать все, что у меня есть. Ведь, понимаешь, — может это была игра воображения, но юноше показалось, что пара слезинок упала на пол. Вот ты какой, Мадара, умело носишь маску. — Мне не о ком больше заботиться… Черт знает что! Там ковчег еще не строят? Дрянная погода. Сижу тут с тобой…

Все внутри немного отпустило, когда тема сменилась, а дядя, отставив пустой бокал, направился к окну и в отчаянии покачал головой. И вправду хотел посмотреть, нет ли там Ноя?

— Мадара, — Обито, наконец, подал голос, потрогав свои шрамы на щеке. — Я благодарен тебе за все это…

— Не стоит. Не забывай, что я конченый мудак, — Учиха задернул штору и снова повернулся лицом. — Тебе ведь бабка так рассказывала.

— Да, но…

— Она права, Обито, но если ты будешь хорошо себя вести, то тебе нечего бояться.

А он и не боялся. По сравнению с тем, что кошмарит его уже добрых четыре месяца, Мадара совсем не страшный.

Вечер растянулся до глубокой ночи, но свет так и не включили. Пришлось с новой свечой идти к себе в комнату. Ощущения от пережитого стояли ребром словно медаль, не знавшая, какой стороной упасть. Вроде бы все хорошо, но вроде бы и нет. Мадара действительно был загадочным и странноватым человеком, кидающимся в разного рода эмоции, при этом меняя их с завидной частотой.

Обито лежал в кровати в темноте, когда дверь почти неслышно скрипнула и отворилась маленькой щелочкой. Из коридора подул ветерок. Шаги.

— Мадара? — Позвал он без особой надежды услышать ответ. Что бы там ни было, шаги у него были куда мягче, как женские… или детские.

Шаркающие шаги в темноте медленно приближались к приоткрытой двери.

— Мадара? — Снова попытался позвать Обито, но получилось лишь сдавленно прохрипеть.

Что за жуткая вонь? Сквозняк принес с собой запах. Запах гнилой земли. Парень скривился лицом и натянул одеяло на нос, в то время как дверь распахнулась, впустив в комнату плотную тень. Становилось холодно, как будто тень принесла с собой холод могилы.

— Что ты такое? — слова летели в одеяло, потому звучали глухо. — Что тебе нужно?

Край матраса немного смялся, словно тень присела там, чего-то выжидая. Юноша не мог пошевелиться, как бывало всегда. Он боялся, что как только вскочит с кровати, так сразу же нечто схватит его за горло и будет сжимать до тех пор, пока воздух в легких не кончится, или пока не сломает подъязычную кость. Но тень ничего не делала, складывалось впечатление, что она просто тут есть и все, как стол или стул. Она даже не двигалась больше.