А вот Ника на него запала, как мартовская кошка. Она только и ждет развода. Дорожит им. Соглашается на любые условия ради любимого, любые эксперименты в постели: лишь бы он был с ней.

Вот, хотя бы, взять эти встречи разваленной на даче среди мешков с цементом и кирпичей!

Вадим не зря выбрал такое место.

Во-первых, это бесплатно.

Во-вторых, никто его здесь не застанет, так как он Точно контролирует ситуацию.

В-третьих, пусть привыкает, что он здесь главный. И бедный, заодно.

Недалеко от офиса Николь припарковала машину и поймала Вадима прямо на тротуаре. Вадик зашагал к авто, всем видом демонстрируя: он недоволен, что режим секретности нарушен.

– Ника! – запищал он. – А если кто-то увидит нас из окон?

– Вадичка, у вас двадцать пятый этаж! Разве, что орлица какая-то очкастая приметит. Брось, все итак знают. Зачем эти конспиративные встречи?

– Ника! – в планы Вадима не входило рассекретить их союз раньше времени. – Ты же знаешь, изменять не так-то просто. Тем более, когда у тебя только хер да душа! А остальное записано на жену…

– Вадя, не дрейфи! – рычала страстная Ника. – Мы все отсудим у твоей жены. Я лично этим займусь.

– Только на тебя и уповаю, котенок, – хитрил Вадик.

Подлец, сказано же.

К измене Вадим относился равнодушно. Это не такое уж и зло, тем более, когда чувства остыли, а сама Алена никогда об этом не узнает.

Но судьбой было решено распорядиться планами Вадима Александровича по-иному.

Глава 2

– Калитку они, значит, на два оборота закрыли, а дверь – нараспашку, хоть выноси все! – возмущалась Алена, пробираясь мимо мешков со стройматериалами в прихожую.

А может, прораб здесь? Алена не помнила его имени, но встречаться точно не хотела. Особенно, в отсутствие мужа.

Моложавый импозантный Миша бросал на нее уж слишком недвусмысленные взгляды. А «персик» Алена Сергеевна стеснялась этого.

Она пнула какой-то ящик, валяющийся под ногами. Нет, эту бригаду точно нужно сменить. Ремонт вообще не движется. Ровно месяц назад все было точно в таком же виде!

Алена прошла в свою любимую кухню.

Она мечтала о такой с тех самых пор, как заработала на первую квартиру и перебралась с маленькой дочкой Ветой из общаги в свое гнездышко. У нее большая кухня теперь, но здесь, на природе – другое дело. Алена выросла в частном доме, а это совсем не сравнить с городской квартирой.

Такая милая кухонька. Занавески в цветок. Мама оценила бы… Алена выпучила глаза, как только ее взгляд упал на засервированный бутылкой шампанского и поломанной шоколадкой хозяйский стол.

Ключи есть только у прораба. Еще комплект был у Вадика, но «враги» выкрали ключи, когда он оставил портмоне где-то на заправке.

– Офонареть! – протянула она тихо. – Вот гады, они еще и пьют здесь!

На бокале, между прочим купленном лично Аленой, был вульгарный след от красной помады.

– Еще и с бабами! Ну, Миша, надеюсь, это был твой бокал и помада тоже твоя! – зашипела Алена. – Еще и посуду мою достали!! Ну, работнички, держитесь!

Она вооружилась недопитой бутылкой шампанского и пошла в атаку тихо, чтобы не спугнуть отдыхающих от работы прораба и его пассию.

– Нет, мне не кажется! – послышался из спальни мужской голос. – Там точно кто-то ходит! И я так не могу!!!

Алена замерла. Это был не прораб. Она прислушалась. Занервничав, отхлебнула прямо из горла. Вкус знакомый. Дорогое. Сейчас она выплеснет его прямо в лицо парочке.

– У тебя паранойя развилась! Кто сюда может прийти? Мы добирались почти час! Хватит ныть, – бойко отвечала мужчине какая-то девица. – А не то я тебя накажу! Господи, что за шторы? Их что, слепой выбирал?!

– Ах ты, коза! Разлеглась в чужом доме, еще и шторы тебе не по вкусу! – закричала Алена, влетая в спальню.

Деваха завизжала, заерзала на постели, а Вадик встал, как вкопанный прямо над ней. Он оклемался и постарался быстро прикрыть свой голый зад.

Алена опустила бутылку и ошарашенно глядела на всю эту картину. Перед ней какая-то растрепанная девка, рядом Аленин законный муж Вадим. Сидят на ее кровати, в спальне, пока еще без фиолетовых обоев.

– Вадик, – выдавила плаксиво Алена. – Это что за баба?

– Слышишь ты! – рявкнула Николь. – Сама такая, лахудра брачная!

Вадик, как агнец, молчал, потупив глаза. Алена смотрела то на торопливо надевающую белье даму, то на мужа, тоже ищущего брюки на полу.

– Аленушка, ты не так поняла, – наконец, промямлил Вадик. – Это не то…

– А что, Вадим?! – крикнула на него жена. – Как это можно не так понять! Домой можешь не возвращаться!

Жена развернулась и быстро ушла из спальни, чтобы не разрыдаться прямо перед мужем и его подружкой.

– Алена, минуту! – деловито пробурчал Вадим, застегивая рубашку.

Он повернулся к стоявшей уже позади него Николь.

– Я же говорил, что кто-то ходит в коридоре, а ты! Развалилась тут.

– Теперь ты свободен и будешь только моим,– улыбаясь, говорила Ника.

– Да ты хоть понимаешь, какие последствия меня могут теперь ожидать? У меня же все было уже готово! Оставалось дождаться чертовой годовщины, и я бы бросил ее. А теперь она выкинет меня на улицу ни с чем!

– Не хочу ничего понимать! И ты больше к ней не поедешь. Я забираю тебя к себе!

– Я, что, кот плешивый? – взбрыкнул Вадим и вышел из комнаты.

Пришлось Николь догонять своего возлюбленного.

Алена ехала и пила прямо из горлышка бутылки. Какая же она дура! Еще и в их новом доме… Десять лет брака для него ничего не стоят!

Слезы застилали глаза, и Алена вела автомобиль почти не глядя на дорогу. Пила. Плакала и орала в адрес проклятой разлучницы все нецензурные слова, что знала.

– Кабель! Вместо подарка он ушел к другой на нашу годовщину!

Хотя, не ушел ведь еще… Но теперь любое появление Вадима на работе у Алены или дома небезопасны для его мужского здоровья. Пусть только попробует заявиться! Бить Алена умеет. Она ведь в деревне выросла.

На работу Алена не поехала.

Не нужно подчиненным видеть ее в таком состоянии.

Телефон валялся на заднем сиденье авто и муж звонил, судя по звуку, наверное, раз сто. О чем теперь с ним говорить?

Они с Вадимом всегда имели статус спокойной и любящей пары.

А эта мадам в трусах в ее дачном домике разбила весь этот образ, с таким трудом созданный Аленой Сергеевной в течение десяти лет.

В такой ситуации нужно кому-то выговориться. Обычно это мама, подруга или какой-то понимающий человек.

У Алены тоже был такой человек. Вопреки расхожим убеждениям, это двоюродная сестра ее мужа Вадима – Кира.

Сил едва хватило, чтобы докатиться на черепашьей скорости до ее дома. Кира на удаленке и вообще очень свободная и понимающая женщина. Телефон замолчал, и Алена воспользовалась этим, чтобы записать ей голосовое сообщение.

– Кирюша, прошу, спустись, – ныла Алена в трубку.– Я возле твоего дома, жду. Очень нужно.

Тон и голос с нотками слез явно показывал то, что отказ не рассматривается и Кира, конечно, же, вышла.

– Пошёл ты к такой-то матери! Я тебя ненавижу, и не звони мне больше, урод! Да потому, что ты был там с этой коровой, в нашей кровати. Ненавижу тебя!

В открытом окне с пассажирской стороны появилось недовольное лицо подруги Киры.

– Это не то, что подумала… Это по работе звонили, – быстро тараторила Алена.

– Конечно, по работе, – хмыкнула та, окинув взглядом расстроенную Алёну.

Она протянула руку и со звоном щёлкнула по горлышку открытой бутылки, торчащей возле ручника.

– А это, я так понимаю, лекарство от всех бед?

Алена посмотрела на подругу. Опустила глаза и ещё больше размазала тушь, вытирая слезы.

– Поведу я, – скомандовала Кира. – А ты – марш на пассажирское, и расскажи мне, как ты докатилась до пьянства за рулём среди бела дня.

Повторить то, что предстало перед глазами, Алена смогла с трудом. Снова плакала и допивала шампанское уже рядом со спокойной Кирой, уверенно управляющей автомобилем.