Повеяло небольшой свежестью. Игрались солнечные лучи. И прямо припекало жарко. Алексей, сидя в автобусе, вздрогнул. Он всё мечтал. И грезил палящей любовью. И вид как у лунатика. Он вздрогнул. Его толкнули в плечо. И он очнулся. Глаза округлил. И походил на белку, которая могла лишиться домика. Её дерево крепко долбил лесоруб. Алексей прямо уставился на багряное щекастое лицо незнакомой тучной женщины. Она выпучила свои бурые глаза на мачо. И не сдерживала эмоций.

– Молодой человек. Вы выходите или как… Сидит как истукан. Автобус уже стоит мать тебя ети… Мне выходить, – важно сказала Клава Ёлкина, – Понарожают дебилов…, – добавила она чуть тише.

– Вот же жирная корова, – подумал Алексей, – Что она разоралась. Нормально не сказать. Я что-то замечтался… Уже автобус стоит. Вот же твою же мать ети. Я сижу… И люди выходят. Мы приехали что ли. Так и есть…

– Дай пройти дурень…, – добавила Клава, – Вот расселся телок ты городской… Сразу видно… На праздник что ли вы…

– Да. Я на праздник. И ещё… Проходите вы…, – сказал он, – Я тоже выхожу. Это Молочное…

– Молочное милок. Молочное… Выходи уже. Если не хочешь обратно уехать. Но платить всё равно придётся…

– Да я выхожу… Я выхожу…

Алексей живо взялся за свою спортивную сумку. И встал на ноги. И важно и быстро зашагал на выход. Он оправил свою фирменную ковбойскую шляпу. Лицо слегка багряное жаркое. Глаза дикие. Тело обуял лёгкий жар. Рубаха немного взмокла. И липла к спине. Он натужил свои мощные бицепсы. И крепко держал в руках сумку. Джинсы голубые. На ногах белые ковбойские невысокие тёмные блестящие сапоги. Он фанат родео. И отменно бросает лассо. Ещё стреляет из лука неплохо. И часто побеждает на аттракционах, где надо метко стрелять. Он азартен и весел. И слушает лишь кантри. Он, бегло глянув на водителя, живо вышел из салона автобуса. И лицо тут же обуял лёгкий ветерок. Алексей чуть прошёлся по каменной площадке. Дышал ровно. Он остановился возле каменной остановки. Глаза прищурил. И смотрел прямо туда, где находился посёлок Молочное. Там зеленели густо деревья. И выглядывали каменные здания, небольшие деревянные постройки. Дорога терялась из виду. Ещё вдали высоко смотрела колокольня и своды какого-то монастыря. Алексей тонко улыбнулся. Мысли путались у него в ясной голове. «Я приехал что ли… Это тот самый посёлок типа. И здесь живёт Аксана. Адрес я знаю. Значит, найду. Надо идти туда, куда потянулся народ… Сегодня здесь ещё какое-то гуляние собирается. Аксана говорила, что праздник. И эта баба сказала. Как-то странно она на меня посмотрела. И ещё обозвала телуном городским. Вот же жирная клуша сама такая… Вон она пошла. Сумки у неё огромные. Чем они набиты яблоками что ли… Вот же дура. Телун городской. Надо такое придумать. Хотя я сам хорош. Я же сидел как тупарь. Я замечтался. Я виде Аксану голую в своих объятиях. Вот же я болван. Я просто замечтался. Автобус уже приехал. Я выглядел глупо… Надо просто забыть об этом уже. Проехали нафиг. Выкинуть из головы и всё… Надо идти туда в посёлок… Кто-то рванул вдоль дороги, а кто-то прямиком. Я пойду тоже по тропе… Через это поле. Так быстрее выйдет… Этот водитель странный тип. Смотрел на меня дико. Ну его дурня… Не успел приехать, меня уже обозвали телуном городским. Вот лезет в голову всякая хрень. Я не тулун мать ети. Всё проехали… Уже хочу увидеть Аксану. Надо ей позвонить… Как я хочу её увидеть. Я безумно соскучился. Она меня такое чувство, что избегала… Сам не знаю почему? Но я приехал. Я уже здесь. Я иду в посёлок мать его ети… Надо позвонить Аксане… Безмно хочу её увидеть…», – подумал он. Алексей закинул спортивную сумку за спину. И важно небыстро пошёл по обочине дороги. Он вышел на деревянный мостик. И двинулся дальше. Он дышал ровно. И грезил большой любовью. И сейчас напоминал ковбоя из Техаса, который приехал, чтобы оседлать буйного быка. И выглядел отменно.

Дали дикие звали за собой. Автобус ПАЗ лихо поехал по асфальтной дороге. Он тронулся. Воздух свистел, попадая в открытый люк. Игрались лучи дневного палящего светила. Селяне и гости потянулись вдоль дороги. Но некоторые устремились тропками в рощу, чтобы сократить свой путь. Алексей живо пошёл вперёд. Сумку держал за спиной. И лихо обогнал несколько селян. Он незаметно миновал несколько улиц. Тело слегка обуял жар. И захотелось пить. Дышал неровно и горячо. Глаза прищурил. И сейчас напоминал жеребца, который сбежал из дому. И теперь носился лихо по всем окрестностям. Он смотрел прямо. И видел кругом людей. Возле дорог стояли небольшие разноцветные палатки и вагончики-трейлеры. Здесь продавали всякую всячину. Вдали виднелись батуты и разные аттракционы. Там порой возникали безумные весёлые крики. Алексей шагал прямо. Он влился в толпу весельчак. Народ бродил везде и гулял красиво. В стороне лилось из бочки пенное пиво. И уже кто-то лежал в парке в дупель пьяный. Там же затевалась драка. И матерились там громко. Алексей шагал. И плавно обходил селян, которые пришли на праздник родного посёлка. И порой мелькали перед глазами уже сильно пьяные дикие рожи. На высокой сцене лихо танцевали приезжие артисты в стиле брейк-данса. На площадке танцевали селяне и горожане, которые явились сюда, чтобы повеселиться. В ушах зазвенела громко ритмичная старая поп музыка. Алексей бегло смотрел по сторонам. Он шагал вперёд. И жаждал увидеть и обнять Аксану. Он вновь немного замечтался. Мысли томили голову. «В ушах уже гудит. Но мне весело прямо. Я прошёл немаленькое такое расстояние. И я уже здесь, где гуляния и праздник посёлка мать его ети… Я сюда добирался долго. Хочу пить. Вот там можно купить кружку пенного пива. Я бы выпил. Но Аксана где-то здесь… Я позвонил ей недавно. И она ответила. Она здесь. Хочу увидеть крошку. Что она темнит дура? Я её не узнаю. Мы тогда расстались. И больше я её не видел. Вот же дура. Где она? Сказала, что на площади, где-то у сцены… Надо идти туда… Я уже здесь… Тут много народу так. Примерно, весь посёлок, наверное. Где-то она здесь. Может, ещё позвонить. Я её найду…», – подумал он. Алексей вновь влился в толпу гуляк. Он округлил лазурные глаза. И сейчас напоминал каймана, который умело нырял и таился в реке. Он присмотрелся. И смотрел чутко. Он остановился, держась за свою спортивную сумку. И тонко улыбнулся. Он заметил на отдалении Аксану. Она стояла недалеко от сцены, где мило и лихо танцевали артисты из города. И прямо порой летали мощно и высоко. Алексей засмотрелся на жгучую милашку. Аксана смотрела на сцену. На ней красовалось сиреневое длинное платье в небольшой кружочек. Грудь сочная большая открыта богато. Соски острые. Платье держали тонкие полоски. И то чудно подчёркивало статность и сексуальность. И прямо если пристально присмотреться, можно увидеть розовые трусики красотки. На ногах красовались белые сандалеты. Аксана зачаровалась танцами. И немного пританцовывала. Глаза скрывали золотистые очки. Она веселилась. И мило улыбнулась. Дышала ровно. И, казалось, не замечала ничего вокруг себя. Она смотрела лишь на сцену. И заворожилась танцевальной группой. И та красиво изводилась, выполняя акробатические незамысловатые трюки. Алексей стоял на месте. Глаза прищурил. И смотрел прямо на жгучую красотку. Он не спешил к ней подходить, словно лишился дара ходьбы и речи. Он чуть приоткрыл рот. И не сходил с места. Его окружали селяне и приезжие горожане, кто гнался за весельем. И теперь лихо все танцевали, находясь у сцены на площадке. Алексей несколько недоумевал. Мысли томили. «Она здесь. Аксана здесь. Может, подойти и напугать её немного. Она что с дуба рухнула. Я её не узнаю. Но вроде с ней всё нормально… Она стоит здесь у сцены… Тут полно народа. И все веселятся… Мать их ети. Прямо не расступиться. Но она здесь. Я хочу подойти. Она меня не видит… Как она прекрасна. Я иду к ней. Сколько я её не видел. Она, как будто скрывалась от меня или ещё кого-то. Вот и спрошу у неё самой. Что за фокусы? Она как будто немного помешалась. Но типун мне на язык… Аксана прекрасна. Она в своём уме. Это я немного помешался блин. Мать ети. С неё всё нормально. Я иду к ней…», – подумал он. Алексей плавно пошёл вперёд, обходя диких гуляк. И многие здесь уже прилично набрались всякой крепкой выпивки. В стороне у парка прямо проходило состязание, кто больше выпьет пенного пивного напитка. И там лилось как из ведра пиво из большой бочки. И все ставили ставки. Под ногами лежали медные и бумажные мятые деньги. Там некоторые удальцы прямо падали возле столика, где проходили пенные битвы. И градусы порой зашкаливали. Немногие доливали в пиво водку и даже чистый медицинский спирт, чтобы было веселее. И один упитанный местный мужик Слава Гаврилов уже полчаса стоял у дерева. Он выпил больше, чем надо. Но он чемпион по выпивке на скорость. И сейчас он блевал крепко. И прямо уже сидел в своей же блевотине. И рожа побитая. Ему врезали панки-соперники за неприличные слова. Они его лихо перепили. И забрали приз в виде небольшого золотистого кубка, на котором выбит селянин с кружкой в руке. Там же на кубке написано «…Чемпион чемпионов по выпивке пенного пива…».