Чаепитие в Мытищах (на одноимённую картину В. Перова) И пошли они, солнцем палимы, Повторяя: «Суди его Бог!» Н. А. Некрасов Июньский день. Ползёт к зениту солнце. Царит кругом цветочный аромат. Трактир в Мытищах распахнул оконца, А в палисаднике его столы стоят. Цветною скатертью один из них накрытый, Его венчает медный самовар. Стакан стеклянный. Чай, в него налитый, Чуть испускает ароматный пар. Тот стол один сегодня занимает (Персона важная по должности своей), От праведных трудов здесь отдыхает За чаепитьем местный архирей. И, развалившись в кресле деревянном, На край стола свой выложив живот, Сидит священник в чёрном одеянье, Из блюдца чай неторопливо пьёт. А позади, стремясь быстрей напиться (Того гляди, владыка подзовёт), Монах-келейник тёмную водицу В себя глотками, обжигаясь, льёт. Как в масле блин, блестит лицо святоши, Стекает пот по рыжей бороде. Он в мыслях благостных. Мешать ему негоже. Как вдруг пред ним являются – о Боже! — Два нищих с улицы. Эй ты, служанка где? Один из них – слепой солдат-калека (Войной истерзан русский богатырь), Шинель на нём – подруга четверть века. А рядом с ним – мальчишка-поводырь. Блестит «Георгий» на сукне потёртом, Медали две ютятся рядом с ним. Солдат, рукой костыль сжимая твёрдо, В молчанье замер, голодом томим. Босой парнишка, в порванной одежде, Смиренно свою голову склонил, Снял шапку старую и с робкою надеждой Её для подаянья предложил. «Ради Христа, подайте, добры люди», — Слезливо детский голос прокричал. «Для попрошаек здесь не место будет», — В ответ служанки окрик прозвучал. И, вторя ей, от зноя изнывая, В себе брезгливость силясь побороть, Священник, чай из блюдца попивая, Пропел уныло: «Вам подаст Господь». Немного нищие в молчанье постояли И, повернувшись, тихо побрели. Позванивали изредка медали, Что у солдата были на груди. Шумел листвою придорожный тополь, Слепой солдат устало ковылял, А память воскрешала Севастополь, Что восемь лет назад он защищал. В который раз картины боевые Его терзали, болью ран горя, Как он ходил в атаки штыковые За Бога, за Россию, за царя. Держа рукою за плечо мальчишку, Кто вёл слепого, меря свой шажок. Он говорил, тому чтоб было слышно: «Бог им судья, ты не горюй, дружок…» Беспечно солнце из небес светило. В трактир ввалилась шумная толпа. А в палисаднике, как новое кадило, Блестела рожа рыжего попа. Ноябрь
Элегия Дни поздней осени бранят обыкновенно, Но мне она мила, читатель дорогой, Красою тихою, блистающей смиренно. Так нелюбимое дитя в семье родной… А. С. Пушкин Забрезжил чуть рассвет. На сонные поляны, Где жёлтую траву припудрила роса, Поднявшись от воды, пошли гулять туманы, Прибрежные кусты их скрыла полоса. Круг меряет земля в своём движенье вечном, И вот уже восток надел платок зари. Стремится вдаль река полоской бесконечной, Бледнеют лики звёзд в космической дали. Светлеет небосвод, внимая лику солнца, Что медленно встаёт над спящею землёй. Мерцают в камышах лесных озёр оконца, Да облаков толпа проходит стороной. В дубравах тишина. Не слышно птичьих трелей: Пернатые давно отправились на юг. И только строгий взгляд седых столетних елей Смущает нагота безлиственных подруг. Ноябрь царит вовсю. Декабрь ещё далече. Октябрь ушёл давно с дымами от костров. Застыли у реки осины, словно свечи, Средь пёстрого ковра упавших с них листов. Как море, синева бушует над землёю, Но солнечных лучей не радует тепло. Прильнула к берегам река своей волною, Глядя, как ивы к ней склонились тяжело. В округе ни души, пустынно, безглагольно, Не слышен шум толпы и дикий рёв машин. Как дышится легко средь этого приволья, Где ты в одном лице и раб, и господин. Здесь мысли в голове приводятся в порядок, Мятежная душа находит здесь покой, Когда среди берёз, стоящих стройным рядом, Проходишь не спеша, шурша сухой листвой. Вечер на Неве Люблю тебя, Петра творенье, Люблю твой строгий, стройный вид, Невы державное теченье, Береговой её гранит… А. С. Пушкин Уходит дивное светило, День забирая за собой. Лицо Невы позолотило Своей волшебною рукой, А золотистою каймою, Чуть приукрасив облака, Глядит, как катится волною, Мечтая стать рабой морскою, В своём течении река. Вдали воздушный шар летает, И в полудрёме Летний сад, Шпиль Петропавловки сверкает, Смотря, как плавится закат. Мох надевая, бастионы, Смирившись с участью своей, Стоят, как римские колонны, Храня наследье залов тронных — Останки русский цесарей. И, крепостной собор венчая Под небом бархатно-седым, Державный крест рукой сжимает Золотокрылый херувим. Послушный ветра дуновенью, Он, словно сеятель добра, Достался городу с рожденья, Чтобы под чаек песнопенье Следить за детищем Петра… Но ход времён неумолимый, Не повернуть его назад. Исчезло дивное светило, Ночь накрывает Петроград. Гранитный берег покидая, Иду, не видя за собой, Как, крест рукою обнимая, Другой меня благословляет Парящий ангел над Невой. |
