ДЖАНИН МОРРИС, бывшая сотрудница общежития

В то утро мне позвонили из полиции. Когда работаешь в студенческом общежитии, то примерно представляешь, по каким вопросам могут позвонить из полиции. (Смеется.) Мне в то время было около тридцати пяти, я давно ничему не ужасалась. И полностью поседела.

Однако тот случай мне запомнился.

Мне сказали, что в высотке совершена кража с сексуальной подоплекой и полиции требуется помощь в поиске виновных. Мне не хотелось знать, что такое «кража с сексуальной подоплекой», поэтому, когда мне дали список имен, я проверила их по базе. Быстро выяснила, что все подозреваемые учатся у нас. Полицейские вмиг приехали, и я повела их в общежитие. Двое из парней, Флауэрс и Махмуд, жили вместе в Три-Корте, так что мы начали с них.

Мне в свое время нередко приходилось заявлять в полицию о кражах, но я не помню, чтобы патрульные приезжали так быстро. Я еще подумала: «В следующий раз, когда к нам вломятся, тоже скажу, что у одной из несовершеннолетних девушек порылись в ящике с бельем»[28].

ДЖАЙ МАХМУД

В домофон позвонили, но я печатал фотографии и подумал, что кто-нибудь откроет. Спустя несколько минут один из двух наших соседей, Гарри, постучался в дверь и сказал, что со мной хотят побеседовать. Я вышел в гостиную, держа мокрую фотографию в руке.

ЭНДРЮ ФЛАУЭРС

В гостиной полицейские допрашивали моих соседей. Причем констебли явно исчерпали все свои способности к дедуктивному мышлению, пытаясь найти Джая Махмуда среди четверых белых парней и одного смуглого. Поэтому, когда спросили, кто из присутствующих Эндрю Флауэрс, я решил сразу прекратить их мучения и поднял руку. Я искренне думал, что это розыгрыш и что перед нами стриптизеры, переодетые в полицейских. Попросил показать удостоверения, ожидая увидеть какого-нибудь констебля Шалунишку и сержанта Щекотилу. Думал, они вот-вот сорвут с себя рубахи и начнут изображать попсовый дуэт, но они попросили всех, кроме меня и Джая, выйти. Мы с ним переглянулись, типа: «Ты чего натворил?»

Нужно помнить, что мы познакомились совсем недавно и еще не успели хорошо узнать друг друга. Полицейские принялись объяснять цель своего визита, и мне окончательно перестало вериться в происходящее. Им якобы поступила «серьезная жалоба» на наше вчерашнее поведение, и не хотим ли мы что-то сказать по этому поводу?

ДЖАЙ МАХМУД

И вот, значит, Флауэрс – это ходячее воплощение белого превосходства – выставляет себя клоуном, а я помалкиваю. Этим парням явно не нравится мой вид. В голове у меня звучит мамин голос, мол, я первый в семье, кто получит высшее образование, и она чуть не надорвалась на работе, чтобы отправить меня в университет. Вот и не говорю ничего, а в такой ситуации молчать – хуже всего. Эндрю ведет себя так бестолково, что его вряд ли в чем-то заподозришь. Копам понятны враждебность и оскорбления, но непонятен страх. У меня же вид такой, будто я что-то скрываю и кругом виноват.

Я лихорадочно напрягаю мозги, пытаясь вспомнить, что мы такого натворили. Пошли в высотку? Я вышел на крышу? Девчонка приняла меня за чертового барристера? Нет, явно что-то посерьезнее. И тут копы говорят, что из помещения, в котором мы были прошлой ночью, украдены некоторые «сугубо личные вещи», что мы незаконно проникли в высотку и лучше во всем сознаться. Я сижу, чуть не наложив в штаны от страха, разглядываю свои «конверсы»… И тут копы говорят: «Тебя ведь уже задерживали за кражу». Странно, никто меня не задерживал. Я поднимаю взгляд, а они, оказывается, обращаются к Флауэрсу.

ЭНДРЮ ФЛАУЭРС

Длинная и скучная история. Ничего смешного и интересного. Я рос не с родителями. В раннем детстве, в Суррее, у меня была няня, миссис Уизерс, а потом меня отдали в частную школу. Догадываетесь, кто мой отец? Верно, один из тех, кому принадлежит все. Не только инвестиционные фонды и всякие там лоббирующие организации, но и то, что оказывается у него в руках, все, что попадает в его поле зрения. Люди, дома, да все, что угодно. Так что это была не кража, как бы полиция это ни называла. Он забрал то, что принадлежало мне, а я взял то, что принадлежало ему. Так что в расчете.

ЭНДРЮ ФЛАУЭРС

Кратко объясню, в чем дело. Мой дедушка по матери, Чарльз Баркли, владел торгово-судоходной компанией, которая во всех смыслах оказалась на мели, и он фактически продал свою дочь замуж. Она немало повидала на своем веку, но, как и все, чем владел дед, в то время считалась порченым товаром. Позади у нее уже был один неудачный брак, а впереди – тяжелое пристрастие к амфетаминам. Мне всегда было за нее стыдно. Неряшливые стрелки на глазах, криво накрашенные губы. Постоянные кражи в магазинах, аварии, рыдания в ванной комнате. Но большую часть времени я жил в школе, а когда приезжал домой, то почти все время проводил с семнадцатилетней дочерью соседей, прелестной Элоди, прожившей половину жизни в Париже.

Как-то раз, посреди семестра, мне позвонила мать, что бывало редко, и наговорила странностей. До отца я, как обычно, не дозвонился, поэтому поехал домой. Оказалось, что две недели назад он сбагрил ее в дурку и никому не сказал. Причем не то чтобы не по делу, она была конкретно чокнутая, но этот придурок даже не навестил ее ни разу. Занят был, обустраивал гнездышко с моей подружкой, той самой французской прелестницей Элоди. На сорок три гребаных года младше его! Что тут скажешь… Спустя несколько дней мать вскрыла себе вены и умерла. Отец с Элоди куда-то смылись. Я выкатил из гаража его понтовый полумиллионный спорткар. Не хотел портить машину, просто хотел, чтобы это прекратилось. Все прекратилось. Но придурок заявил на меня в полицию.

ОФИС СЭРА РИЧАРДА ФЛАУЭРСА, кавалера ордена Британской империи

ДАТА: 08.09.19

Мистер Флауэрс не желает комментировать отношения со своим сыном Эндрю, проживающим отдельно от него. Также мистер Флауэрс не располагает информацией относительно исчезновения Зоуи Нолан и, как всякий гражданин, заинтересован лишь в торжестве правосудия. Впредь мистер Флауэрс не намерен делать какие-либо заявления относительно данной темы, а также его покойной жены, настоящей жены и троих младших детей. При возникновении вопросов мистер Флауэрс настоятельно рекомендует обращаться к тексту протокола о задержании Эндрю и не доверять непроверенным фактам и эмоционально окрашенным высказываниям. И наконец, мистер Флауэрс просит представителей прессы уважать частную жизнь его самого и его молодой семьи[30].