«Привет. Узнала что-нибудь по теме?».

«Пока нет. Но сегодня в городе снова убийство. Завтра буду спрашивать в школе».

«Будь осторожна».

«Ок».

На экране время отправки – половина двенадцатого. Стереть чат. Спать. За окнами давящая, чуждая после большого города тишина. Ни гудков машин, ни загулявших допоздна туристов.

Агата будет осторожна, все верно. Но – уже завтра.

От старых стен веяло холодом. Наверное, чепуха, просто так кажется во сне, хотя Виктор точно не знал. Он проснулся в липкой тишине, будто обволакивающей его постель. Проснулся и посмотрел в потолок, куда падал отсвет часов на музыкальном центре – еле уловимое, размытое зеленое пятно.

– Принес же нас черт в деревню! – вслух сказал он.

Звук собственного голоса не успокоил, как обычно бывает после тревожного пробуждения. Наоборот, последующая тишина стала еще неприятнее.

Но ведь что-то его разбудило?

За толстенной – из пушки не пробьешь – стеной, разделяющей комнаты, вновь раздался неясный звук. Скрежет чего-то металлического, будто у Агаты стоял небольшой экскаватор, и сейчас он попытался прогрызть кирпич, звеня ковшом. Ничего необычного где-нибудь на стройплощадке, но не в комнате же девочки-подростка!

Одеяло долой. До выключателя идти лень, поэтому Виктор подсветил себе телефоном, ища на полу сброшенные вечером спортивные штаны и майку. Подвернулся под ногу лежащий вверх подошвой кроссовок. Отлично, еще бы второй…

Скрежет повторился. Он какой-то странный, приглушенный, непонятно даже, в комнате ли по соседству. Может быть, в коридоре, а то и на крыше. Иди пойми, если Виктор сам дом-то до конца не облазил вчера, некогда было. Точно не в подвале, остальные варианты возможны.

Второй кроссовок валялся под кроватью, в углу у самой стены. Пришлось лечь на неприятно холодный пол и вытянуть до упора руку, прижавшись щекой к раме кровати. Так… Еще. Ага, нащупал!

Он обулся и стал готов к выяснению отношений с экскаватором. В голове крутились нелепые картинки из «Трансформеров». Виктору показалось, что он обнаружит в комнате Агаты нечто подобное: сестра со скуки общается с роботами. И играет им на укулеле.

Парень начал смеяться. Тишина больше не казалась липкой и необычной, она вообще развеялась без следа, как обрывок паутины, небрежно сброшенный тряпкой. И никакого холода, кстати! Конечно, приснилось.

Дверь из комнаты под стать почти всему в этом доме – никакого пластика. Деревянное полотно в три пальца толщиной, висящее на двух мощных петлях. Рядом с начищенной медной ручкой – скважина замка. Добро пожаловать в девятнадцатый век! Здесь можно снимать исторические драмы и камерные детективы. Убийство в закрытой комнате или Арсен Люпен – грабитель холодильников.

На пороге Вик оглянулся: отсюда часы прекрасно видно. Три двадцать одна. Нелепо будет вломиться к сестре полчетвертого утра, но скрежет повторился. В коридоре он был слышен лучше, и звук явно шел из ее комнаты. Мало ли что там, нужно проверить.

Шаг. Еще. В отличие от лестницы, доски пола не скрипели. Он шел совершенно беззвучно. Привидение в кроссовках.

Перед дверью в комнату Агаты Вик остановился и прислушался. Да, это здесь. Причем вблизи был слышен не только скрежет, прерываемый секундами невнятного стука и шороха, но и чей-то тихий голос. От последнего по спине пробежали мурашки – если это говорит сестра, пусть даже во сне, завтра надо вызывать экзорциста из ближайшего собора. Голос низкий, мужской, но слова не разобрать. Возникло ощущение, что его обладатель бурчит себе под нос песню на неведомом языке.

Черт побери! Да это же наверняка воры! А он, Виктор, стоял тут с голыми руками. Зайдет и сразу же получит по голове… Только вот куда делась Агата? Или спит, или они ее связали, это чтобы не предполагать худшее.

Вик бегом вернулся в свою комнату и мучительно попытался найти хоть какое–то оружие. Вот увлекайся он бейсболом или гольфом, вопросов бы не было. Бита или клюшка прекрасно подошли бы к разговорам с говорящими экскаваторами. Но он фанат игр и телека, так что… Скейтборд?.. Хотя нет, стоп! Есть же гантели. Вот это нормально! Осталось найти, куда их сунула мать, разбирая вещи при переезде.

Он порылся в сумке, разбрасывая провода, книжки, носки и тетрадки. Есть! На самом дне лежали две блестящие даже в полутьме комнаты гантели по пять килограммов каждая. Обе сразу – тяжеловато, а вот одна вполне может послужить оружием.

В комнату Агаты брат ворвался, уже не задумываясь. Бегом, шумно хлопнув дверью. Только вот никаких воров там не было. По крайней мере, ЭТО, посередине между кроватью и стенным шкафом, не похоже на ночного грабителя. Черт его разберет, на что оно было похоже.

– Ты вообще… кто?! – испуганно воскликнул Виктор.

Фигура повернулась, лязгнув чем-то железным внутри. Почти двухметровое нечто на самом деле – не врали комиксы! – напоминало робота. Только очень странного. Сооружение было больше похоже на старинную игрушку: дерево, краска, короткие загнутые сабли в обеих руках, кривоватые толстые ноги в сапогах. Сквозь сочленения монстра пробивался лунный свет из распахнутых штор – Агата их никогда не закрывала.

– Р-р-р-м-м-м! – неведомо чем прогудела жуткая игрушка. Рта-то нет. Вместо головы у нее был металлический шар с нарисованными глазами и носом. Губы искривлены в застывшей презрительной ухмылке.

Как это у русских называется, матрешка?! Вряд ли детские игрушки настолько велики, даже у них… И уж совсем сложно было поверить, что нарисованные краской глаза могли так жутко светиться в темноте. Тревожные такие багровые угольки, как отблески гаснущего костра.

Виктор замахнулся гантелей, но ближе не подошел. Ему страшно. Ему дико страшно, как не было даже в детстве, когда он едва не утонул в море. Сунулся купаться в шторм, а потом не мог вылезти на берег – волны в последний момент стаскивали его обратно, срывая плавки, волоча к себе, в глубину. И рядом никого.

Фигура растопырила руки, отчего сабли уперлись в стены. Потом начала царапать вековой кирпич, раздирая обои и штукатурку. Именно подобные лязг и скрип разбудили Вика чуть раньше. На дверце шкафа, случайно задетой лезвием, остался глубокий разрез.

– Агата! – закричал Виктор. Теперь уж не до тишины и здорового сна окружающих, он перепугался насмерть. – Ага-а-ата!!!

– Р-р-р-м! – с другой интонацией, надо же… Словно посоветовала что-то.

Чудовищная матрешка начала двигаться прямо на парня, качая головой. Острые лезвия прорезали длинные царапины на стенах, потом резко, рывком, сошлись в воздухе недалеко от Виктора. Парень почувствовал колебание воздуха, прямо перед его лицом заскрежетали друг о друга сабли.

Вик ударил гантелей прямо по ним, добавляя звона и грохота происходящему. Как по резине ударил – спортивный снаряд отлетает назад, едва не вырываясь из руки. Надо бежать и звать на помощь, не справится ему одному с этим монстром. Виктор повернулся к двери, но ее не было – перед ним ровная стена, оклеенная старыми, как и везде в доме, обоями в крупную вертикальную полоску.

Сзади вновь раздался протяжный скрип, лязганье металла.

Парень ударил оттягивающей руку гантелей в стену, на которой остались глубокие вмятины, но понял, что так никогда отсюда не выберется. Он что-то заорал, то ли позвав родителей, то ли просто попытавшись защититься от ужаса животным воплем, в котором уже нет слов. Только страх и беспомощность.

– Нет! Не-е-ет! – он бросил ненужную гантелю на пол и начал лупить руками по стене. Позади него гремели и лязгали все те же кошмарные звуки, звон, скрипы.

Виктор сполз на пол. Ни сил, ни смелости – ничего внутри него не осталось. Только дикое желание жить, вопреки этой смертоносной кукле сзади. Вопреки всему.

Он не видел, как непонятное существо последний раз клацнуло саблями, покрутило головой, будто прислушиваясь к чему-то, и начало растворяться в воздухе, расползаясь и исчезая как клубы дыма. Через несколько мгновений сзади Вика уже никого не было, но он об этом еще не знал.