Проснулась я посреди ночи от истошного мяуканья котёнка. Всполошившись, вскочила и не нашла Снежку под боком. Зато увидела, как светится шар, который я недавно купила на распродаже. Он мне так тогда понравился, что я заплатила аж целых пятьсот рублей, не торгуясь. Шар был матовым, тяжёлым, и служил мне для того, чтобы листы бумаги не разлетались на сквозняке. А теперь он светился, как будто был сделан из чистого фосфора.

Снежка ходила по столу вокруг шара и мяукала, задрав свой маленький пушистый хвостик. Выглядело это зрелище жутковато. Я подошла к котёнку и схватила его на руки. Снежка забарахталась, чтобы освободиться от объятий, и как-то уж очень сильно рвалась к шару обратно.

– Да что же это такое? – рассердилась я на эту маленькую полуночницу и хотела уже взять шар, чтобы убрать его в шкаф. Но как только коснулась его, почувствовала словно разряд электрического тока. Моя ладонь прилипла к шару, и я сама заорала вместе со Снежкой, которую крепко держала второй рукой под мышкой. А потом…

Потом произошло то, чего я никак не могла ожидать даже в своём самом страшном кошмаре.

Нас с котёнком потянуло к шару, мы будто враз уменьшились в размерах и… втянулись в него.

Ощущение не из приятных, даже совсем наоборот!

Вас когда-нибудь закручивало в сиденье на цепочках на карусели? Когда входишь в штопор и орёшь от ужаса, смешанного с восторгом? Вот именно это я и испытывала, пока нас со Снежкой засасывало в водоворот молочно-белого вихря внутри шара. Ужас, восторг и чувство, что я схожу с ума!

А потом мы приземлились в широком коридоре. Я шлёпнулась на пятую точку, ойкнув от боли, а Снежка, воспользовавшись случаем, выскочила у меня из-под мышки и рванула прочь по длинной ковровой дорожке, скрывшись за углом.

– Снежка! – сдавленно прошипела я. – Куда?!

Мой змеиный свист отозвался эхом в каменных сводах коридора, и я поднялась, кряхтя и охая. Вертя головой во все стороны, чтобы не упустить ни малейшей детали интерьера, я пошла туда, где скрылся котёнок.

Колонны с лепными (или всё же резными?) карнизами, вазы и статуи каких-то голых богов в простенках, а за ними растянутые гобелены… Куда я попала? Или у меня температура поднялась, и всё это только воображение воспалённого мозга?

Ущипнула себя за мякоть руки и снова ойкнула. Болит, значит, я не сплю. Ага. А тут у нас что? Дворец какой-то? Высота потолка вполне, вполне для дворца… А что дальше? Может, попаду в какую-нибудь портретную галерею или в бальный зал? Завернула за угол, а там сразу упёрлась в тупик с дверью.

Закрытой.

А где Снежка?

Я осторожно тронула ручку, нажала на неё, и дверь вдруг раскрылась сама собой, дёрнув меня внутрь. Скрип петель оглушил меня, и я поморщилась. Смазать не помешало бы.

За дверью оказался огромный зал, но совсем не бальный. Тёмный, пыльный и ужасно вонючий зал. Воняло старой кожей, плесенью и вроде как подушками, которые лет десять пролежали в сыром подвале. Неужели сюда и сбежал мой маленький своенравный котёнок?

– Снежка, ты тут? – позвала дрожащим голосом. Эхо как-то странно отозвалось, запрыгало от стены к стене, от шкафа к шкафу, от книги к книге. Это… Боже ты мой! Это же библиотека! Запах – это запах книг, их старых слежавшихся страниц, исписанных чернилами из натуральных ингредиентов! Мамочки…

Стало страшно и волнительно. Разве может существовать место, в котором остались старые книги, не помещённые под колпак со специальной атмосферой?

Где бы свет включить, чтобы осмотреться? Я шагнула в зал, ища глазами выключатель, но свет появился сам собой – как будто вспыхнули невидимые споты в простенках между шкафами. Сделав ещё несколько шагов, увидела на пюпитре закрытую книгу – размером с обычный альбом фотографий, только в два раза толще. Благоговейно коснулась обложки из настоящей телячьей кожи, огладила её, едва прикасаясь.

Обожаю книги!

А эта, похоже, тоже полюбила меня. Она вздрогнула, отчего я вздрогнула тоже и отшатнулась. Тяжёлая обложка затрепетала, как птичье крыло, поднялась, книга раскрылась примерно на середине и замерла. С широко раскрытыми от восхищения и любопытства глазами я подошла ближе и увидела страницу, исписанную примерно до середины. Каждая строчка – другим почерком. Завитушки сменялись готической каллиграфией, а после круглые буковки карабкались одна на другую, цепляясь хвостиками.

Перо, аккуратно лежавшее рядом, тоже проснулось, отряхнулось от пыли и всплыло в воздух. Нет, оно же не начнёт само писать? Это будет совсем глюк и шизофрения!

Перо не подвело. Легко, с тихим скрипом по старинной бумаге, вывело по-русски:

«Поздравляю, новый Хранитель знаний, приступайте к лечению книг!»

– Что?! – воскликнула я, и взгляд метнулся к началу строки, но буквы не исчезли, глаза меня не обманули, действительно новый хранитель и лечение.

– Чушь какая-то, – я помассировала виски и на всякий случай протёрла глаза. Книга всё ещё была охвачена сиянием и лежала передо мной, весело подрагивая листочками.

И будто этого было мало, тишину библиотеки вдруг нарушил новый звук. Тот, от которого сердце моментально убежало в пятки. Кто-то открыл дверь и вошёл…

– Кто вы и что здесь делаете? – возмущённо спросила меня женщина, едва переступив порог. Благодаря освещению со стороны книжных полок, я смогла разглядеть её. На женщине, которой я дала бы лет пятьдесят, был старомодный наряд с плотным корсажем, а голову её украшал забавный чепец с рюшечками и ленточками.

– Я… я случайно, – начала нелепо оправдываться я. – Заблудилась…

– Вот как заблудилась, так и разблудишься, – сурово отрезала женщина и весьма угрожающе двинулась на меня. – Посторонним не место в библиотеке Академии Белого Феникса!

– Ак-ка-д-демии? Какой ещё ак-кадемии? Какого ещё феникса? – от удивления я даже заикаться начала. Да что здесь вообще происходит? Книги оживают сами собой, кошки теряются в тупиках, академии со старушками в чепчиках… Вот только не говорите, что это академия магии какой-нибудь!

– Не, посмотрите на неё! Разгуливает по Академии, лазит в запечатанные библиотеки и не знает, где находится! – повысила голос женщина. – Иди-ка ты, милочка, отсюда, а то позову королевскую полицию, и окажешься за решёткой.

Да я бы и рада уйти – вернуться домой. Но совесть не позволяла забыть в этом странном месте котёнка. Не для того я Снежку спасала из трубы, чтобы бросить в Академии какого-то там феникса на произвол судьбы! А вдруг местные кошек не любят?

Но вскоре мне стало совсем не до кошек. Провидению ли, Богу ли или же ещё кому, но высшим силам было мало издевательств надо мной. Когда женщина в чепце замолчала, дверь в библиотеку снова открылась, огласив помещение стоном несмазанных петель, и на сцену вышло новое действующее лицо.

– Лилиан, это ещё что за шутки? Кто распечатал библиотеку? – обратился высокий темноволосый мужчина к той, что минутой ранее так настойчиво пыталась избавиться от меня.

– Эта студентка уже уходит, ваше сиятельство, – залебезила она перед мужчиной. И потянула ко мне руки. Я невольно отпрянула, опасаясь. Что-то слабо верилось в то, что меня под локоток отведут в спокойное место и оставят в покое.

– Оставь, я разберусь, – махнул рукой мужчина, обрывая речь Лилиан. – Иди, ложись спать, ночь на дворе.

Быстрый торжествующий взгляд, брошенный женщиной в мою сторону, не сулил мне ничего хорошего от общения с этим сиятельством. Но кто меня спросил, хочу ли я оставаться с ним наедине? Правильно, никто. Даже книги молчали.

Когда дверь за женщиной закрылась, нервно скрипнув петлями на прощание, мужчина подошёл ко мне и, окинув пристальным взглядом мою фигуру, выдал:

– Итак, у нас есть два пути. Первый: ты сама расскажешь, каким способом попала в запечатанную библиотеку и что собиралась украсть! Второй: я вызываю королевскую полицию, бравые служители закона бросают тебя в тюрьму, и ты рассказываешь всё лично королевскому дознавателю.

– Я не хочу в тюрьму, – пролепетала растерянно. – Я ни в чём не виновата!