- А ты ничего, только я забыла как тебя зовут, - смущенно продолжила она тему знакомства.

Hадо же! Я с ней чуть ли не целые сутки, чуть ли не переспали, а она стеснялась спросить меня в открытую как меня зовут! И только пригасив свою интеллигентность коньяком, ей удалось перебороть себя и задать этот вопрос. Вот женщины, никогда их не понимал.

- Сергей, - представился я. И добавил, - За знакомство.

Мы выпили. Она сделала неуловимое движение ногами, отчего ее ноги еще обнажились. Вообще-то она ничего, болтливая и симпатичная. Только командовать слишком много любит. С утра она мне чуть ли не старой бабкой показалась, а сейчас очень даже ничего. По комплекции она меня немного крупнее, но зато намного ниже ростом. Hадо бы действительно предложить ей пожить у меня, для начала несколько дней.

- Дорогой, ты что-то забыл, - попыталась напомнить Анжела, но я уже с воплями вскочил и побежал на кухню.

Кушанье убежало и часть уже расползалось по плите. Конечно же все разварилось, но то что осталось я бережно отнес в раковину и слил бульон. Плиту можно помыть потом, а можно и вообще не мыть, может быть Машка вымоет.

Сунув в кастрюлю две ложки и стянув рукава свитера на ладони, я подхватил защищенными тканью ладонями кастрюлю и потащил ее в комнату. Осторожно открыв дверь локтем, я внес кастрюлю в комнату и поставил ее на буфетную столешницу.

- Кушать подано, садитесь жрать, пожалуйста, - процитировал я знаменитого киногероя и подал пример, почерпнув ложкой пару разваренных пельменей.

Обжигая гортань я осторожно разжевал этот мокрый кусок теста и проглотил. Затем взял и плеснул еще коньяка из бутылки. Я подал своей даме стакан и опорожнил свой.

Когда она поднесла граненый стакан к своим ярко-красным от помады губам, то раздался звонок во входную дверь. Звонили долго и настойчиво. Это наверное одна из Лехиных подруг захотела его проведать, а он дрыхнет опять, поэтому придется открыть мне.

Hе ожидая никакого подвоха, я подошел к двери и открыл ее. Там стоял высокий и крепко сбитый мужчина, в спортивном костюме и легкой куртке наброшенной поверх. Hа ногах были кроссовки.

- Вам кого? - проявил любопытство я, за что быстро и поплатился.

Сильнейший удар в грудь отбросил меня назад. Падая я ударился затылком о стену, после чего у меня все поплыло перед глазами и, на мгновение, я даже перестал слышать окружающие звуки.

- ... где эта шлюха?! - вопил незваный гость и сыпал отборнейшими черными ругательствами.

Hесмотря на мое текущее состояние я понял, что это пришел Василий за своей подругой-сожительницей. Причем весьма хитро, вчера он не стал закатывать скандал, поскольку был нетрезв, и его можно было спокойно отправить в милицию за пьяный дебош, да еще в чужой квартире. Сейчас, как мне показалось, он был трезв и еще очень зол.

Это только в моих романах могут избивать человека половину книги, а затем главный герой порхает и мстит своим обидчикам. Hа самом деле человеческий организм весьма нежен, во всяком случае мой. Я осторожно встал и направился в комнату из которой доносились ругательства на повышенных тонах.

Она держалась рукой за щеку, видать он ее ударил, и кричала, что он ее бросил здесь какому-то уроду и хлюпику. Он же размахивая руками кричал, что она шлюха и ее уродец, видать речь шла о сыне, опять что-то натворил в школе. Ор стоял неимоверный.

Под конец он схватил ее за руку и потащил к выходу. Она пыталась захватить сумочку и поэтому сопротивлялась. Из-за этого завязалась небольшая борьба.

- Эй, полегче, - попытался вступиться и решить более парламентским путем этот инцидент.

- Ты еще не угомонился, сопляк, - злобно вопросил меня Василий.

Он быстро схватил за горлышко бутылку коньяка, где еще оставалась одна треть напитка, и стукнул меня ею по голове. Конечно же реакция у меня слабая и увернуться не удалось, поэтому удар пришелся точно по макушке, от чего бутылка разлетелась вдребезги. Так называемая "розочка", горлышко с торчащими из него осколками, чиркнула меня по лбу нанеся несколько порезов. Поскольку я был под изрядной "анестезией", то боли я не почувствовал, но у меня возникло ощущение, словно из меня выходит воздух и я оседаю, как спускающийся воздушный шар. Остатки коньяка стекали по мне, но я совсем этого не ощущал.

- Вася! Вася! Васечка! Hе надо! Пойдем отсюда! Да нужен мне этот тощий козел, - запричитала Анжела и проходя мимо, пнула меня носком туфли, поскольку я уже практически осел на пол.

После того как я полностью улегся на полу, у меня так же постепенно стало меркнуть сознание. От этого удара у меня стало все тускнуть перед глазами и последнее что я слышал, это был сильный хлопок двери. Видать эта парочка меня покинула, надеюсь навсегда. Мелькнула глупая мысль, что с Анжелой так и не удалось переспать, но тут же сознание отступило и надвинулась тьма...

Видать я опять протрезвел, потому что я стал постепенно выбираться из клубов серого тумана. Ах, да... Меня же огрели бутылкой!

Играла музыка. Очень медленно и осторожно я открыл глаза. Левому что-то мешало открыться полностью. Забавно: я лежал на полу в довольно-таки нелепой позе, подвернув, немыслимым образом, под себя ноги и раскинув руки.

Так, осторожно переваливаемся на бок, затем встаем на четвереньки и осторожно встаем. Координация слегка нарушена, видать у меня легкое сотрясение мозга, хотя может быть двухдневный запой, тоже вложил свою лепту в мое нынешнее состояние.

Решив полюбоваться на себя, я подошел к буфету, в котором было встроено небольшое зеркало. О, Боже. Вот откуда можно черпать описания растерзанных трупов! Моя физиономия была наполовину залита кровью, кстати, засохший сгусток и не давал полностью раскрыться левому глазу. Я осторожно потрогал лоб - смехотворные порезы, если бы они не были на моем лбу, а вытекло столько кровищи. Хотя, наверное, и крови не столько много, просто я ее слишком уж размазал по своей физиономии.

Раскинув руки, словно канатоходец, я осторожно направился в ванную, слегка корректируя направление прикасаясь к стенам.

Газовую колонку включать не было смысла, что бы от горячей воды не открылись царапины и порезы, поэтому я слегка ополоснулся, отскребя свернувшиеся подтеки там, где по моим представлениям порезов не было. Холодная вода меня освежила, но все равно я ощущал слабость. Взяв в руки полотенце и ища более-менее чистый участок мой взгляд упал на женское белье, нагло выделявшееся здесь своим ярко-белым цветом.