- Что "это"?
- Страсть к творчеству.
- Хм! Скажешь тоже - страсть...
- С чего бы тогда тебе строчить на уроках, вместо того чтобы слушать учительницу?
Брусникин пожал плечами. Что ответить, он не знал и уставился на стенку, мимо Ольги.
- А что ты пишешь? - поймала она его взгляд. - Не бойся, я никому не скажу, что я - идиотка? Мы же с тобой взрослые люди.
Генка опустил глаза:
- Ну что, что... Роман, вот что! - неожиданно выпалил он.
- Роман?! - Ольга непроизвольно бросила руки ему на грудь, впилась жадным взглядом в лицо. - Нет, ты серьезно?
- Ну, вообще, пробую... - краснея, смущенно пролепетал Генка.
- А на какую тему?
- На историческую.
- Получается?
- Не знаю...
- А сам как думаешь?
Все еще не поднимая глаз, Генка пожал плечами:
- Вообще-то, по-моему, ничего...
- По-твоему... - протянула Ольга. - Слушай, а ты часом не графоман?
Генка поднял на нее глаза, нахмурился:
- Это как?..
- Это тот, в ком наблюдается страсть к сочинительству.
Генка задумался. И в самом деле, в последнее время он только об этом и думает, и это увлечение доставляет ему удовольствие. Пусть даже в ущерб урокам.
- Мне нравится, понимаешь? - проговорил он. - Вот хочется писать, и все. Я даже пьесу одну придумал, скоро начну.
- Ну!.. Вообще, знаешь, по-моему, это неплохо. Только в толк не возьму, как же ты справляешься с этим, ведь у тебя по русскому и литературе одни тройки да двойки, а по истории и того хуже.
- Да ты пойми, - возбужденно заговорил Генка, жестикулируя для убедительности, - она чего мне двойки-то ставит по русскому? Я же ни одного правила не знаю. А пишу без ошибок.
- Как это... Откуда же тебе известна орфография?
- Понятия не имею, но пишу верно. Само получается. Знаю, какую букву надо писать и где поставить запятую, а где не надо. С рождения это у меня. И мать у меня такая, грамотная, пишет без ошибок, а никакого образования. Все свои школьные годы в партизанах была, где-то под Брянщиной. А потом на работу пошла, сестренку маленькую кормить надо было, одни ведь они остались, родителей поубивало...
- Ой, Генка, а я и не знала... в первый раз слышу.
- Так что она у меня пишет - дай бог каждому, позавидуешь еще! И тоже ни одного правила не знает. А мне так и сказала: "Это у тебя, сынок, наследственное, от меня".
- Но почему ты правила не учишь? Ведь что ни вызовут к доске - то тройка в лучшем случае, а так - двойка.
- А зачем они мне, если я и без них правильно умею писать? А сочинения мои, сама знаешь, без ошибок и лучше всех. Ну, конечно, когда тема без тумана.
- Да, но в результате-то в четверти выходят одни трояки! Ты же знаешь нашу "литеру"- педантку, ей хоть семи пядей во лбу, а правила должен знать.
- Ну и черт с ней, подумаешь! Обойдусь как-нибудь без ее правил, а тройки мне и так хватит.
- Нет, не хватит. Пойми, Генка, - Ольга принялась теребить отворот его пиджака, - тебе же с твоими способностями в Литературный надо, может, ты писателем станешь, а у тебя в аттестате будут одни тройки! Да и потом, тебя на русском устном сразу же завалят! А сочинение? Ведь ты ни одной книжки не прочел!
- Чего? Да ты знаешь, сколько я прочел?..
- Понимаю, много читал Майн Рида, Конан Дойла, Жюля Верна, Дюма и прочих. Уверена, будь сочинение на тему любого из них, ты написал бы его блестяще. Только дело-то в том, что экзаменовать тебя будут по школьной программе, а это Толстой, Чернышевский, Достоевский...
Генка взорвался:
- Да не люблю я этих тяжеловесных идолов! Читаешь - и спать хочется. Лет в тридцать, сорок, пожалуй, я буду их понимать, а сейчас, кроме скуки, я ничего в них не нахожу. Лучше я десять раз перечитаю "Трех мушкетеров" или "Остров сокровищ", чем один раз "Анну Каренину" или "Преступление и наказание". Пытался читать, но ничего не получается. Не для нашего возраста такие валуны. И кто только придумал включить эти гранитные глыбы в школьную программу! От них только тупеешь.
- Понимаешь, нас учат думать, делать выводы, давать оценку прочитанному, - попыталась образумить его Ольга. - Все это очень нужно, а тебе - тем более. И потом, ведь это классика, и ее нужно знать хотя бы для того, чтобы быть эрудированным и не прослыть невеждой...
- Да пошла она, эта классика! Пусть ее читают пенсионеры, она для них. Да и писали-то это старики, все с бородами, в морщинах...
Ольга помрачнела, тяжело вздохнула:
- Я понимаю тебя. Знаешь, в общем-то я с тобой даже согласна и тоже не испытываю особой симпатии к этим бородачам и усачам. Никто не испытывает. Но что делать, не нами с тобой это придумано. Там, наверху, сидят умные головы, которые решили это за нас с тобой.
- Там сидят недоумки! - безапелляционно отрезал Генка. - Они балдеют от Нехлюдова, монолога Чацкого и старухи с топором в башке, а я плевать хотел, мне это неинтересно. Я не хочу забивать себе этим голову и никогда в жизни не вспомню, что там видела в своих снах Вера Павловна и какие противоречия были между Кирсановым и Базаровым. Мне это не нужно и никогда не пригодится, так же как и математика с ее кубами, квадратами, логарифмами и прочей мутью. Кому надо, тот пусть до посинения извлекает радикалы из натуральных чисел, а я буду делать то, что мне нравится, а не то, чего хотят от меня другие.
