- Нет. Интригу лучше сохранять до последнего - О!! Чо СуМан почуял запах денег?

   - Нет. После такого анонса исполнение должно быть безупречным. - добавляю я.

   - А успеешь подготовить безупречное исполнение? - сомневается Чо СуМан.

   Все! Он в игре!

   - Успею! - опять впрягаюсь я в работу. Ох, сон, мой сон - Я смотрела расписание гастролей. Если обеспечить меня транспортом, то я буду успевать на утренние репетиции в Париж. Главное, договориться с оркестром и хором.

   - Тогда что ты будем говорить на пресс-конференции? Она уже через полтора часа. - возвращается на землю Чо СуМан.

   - Правду. Правду говорить легко и приятно! - улыбаюсь я - Расскажу про то, как мне иногда приходят на ум песни с образами. Расскажу, что мне привиделось на аэродроме. Скажу, что у такой великой страны должен быть великий гимн...

   - И что, извиняться не будешь? - тоже улыбается Президент.

   - Почему не буду? Если мои слова кого-то обидели, то надо извиниться.

   - Ну вот и славно - успокаивается Чо СуМан - только песню не свети. Надо перевести скандал в ожидание песни.

   - Вы думаете, что это может сработать? - сомневается ЮСон.

   - Надо посоветоваться с французскими партнерами, но идея достаточно безумна, чтобы выстрелить.

   - И еще. Надо будет организовать профессиональные съёмки последнего концерта. И выпустить на отдельном диске.

   - Запись с концерта? Не студийную? Чистого звука не будет - сомневается Чо СуМан.

   - Зато эмоции будут! - парирую я.

   - А в этом что-то есть... Так. Не отвлекаемся. Сейчас должны подъехать французы, обсудим идею с ними и надо набросать новый план пресс-конференции.

   *****

   Два часа спустя. Конференц зал отеля Риц Париж. За столом сидят ЮнМи, Чо СуМан, ЮСон, представитель французского промоутера. Зал битком набит журналистами. На фоне серьезных мужчин своим радостным видом выделяется ЮнМи, увлеченно вещающая в притихший зал.

   - Песни и музыка иногда пишутся тяжело, слова не встают, ноты не ложатся. Иногда я просто слышу песню или музыку всю сразу и целиком. А иногда я не просто слышу песню или музыку, но и вижу ее исполнение или даже что-то типа кинофильма, где песня выступает действующим лицом или музыка звучит саундтреком. Остается только успеть это зафиксировать. Если не успеешь, то все испаряется и остается только легкое чувство прекрасного. (смех в зале) Поскольку случиться это может где угодно, то гаджет, куда можно записать слова и ноты, всегда должен быть под рукой у меня или у моего менеджера, где бы меня не накрыло. Так что ситуация, которую все наблюдали в аэропорту довольно типичная, не типично только то, что интимный процесс творчества попал на экраны телевизоров.

   - А резкость и безапелляционность ваших суждений тоже типична, мадмуазель Агдан? - раздается из зала.

   - Ну, я все-таки Агдан, а не Чайная Роза (смех в зале). На самом деле я глубоко сожалею, если мои слова кого-то обидели или оскорбили и приношу этим людям свои искренние извинения. Но, с вашего разрешения, я продолжу рассказ. Я не могу вам сказать, откуда появляется эта музыка. Может быть, это мои личные галлюцинации; может быть, это особенность работы моего мозга; может быть, подключение к ноосфере; а может быть, взгляд в параллельный мир. (оживление в зале)

   - А что говорят врачи? (смех в зале)

   - Врачи говорят, что все физические показатели ненормально нормальны. А голова есть дело темное и психическая норма понятие относительное. Ну, вы же знаете этих психиатров? (смех в зале). Так вот, триггером этого процесса может стать какая-нибудь фраза, движение, да что угодно. В этот раз им стал Государственный Гимн Франции. (оживление в зале). Когда начали исполнять гимн, то я ощутила легкое чувство неправильности происходящего. (гул в зале). Да, потом я тоже удивилась. Когда приехали в гостиницу, я несколько раз прослушала Гимн. Хорошая музыка, правильные слова. Откуда появилось чувство неправильности, если я его впервые слышу? Но там, на аэродроме, я про это подумать не успела. Я провалилась во Францию времен Великой революции. (в зале шум, возгласы удивления) Я видела, как на призыв революционного Парижа встать на защиту Республики от интервентов из Марселя выдвигается отряд разномастно одетых и вооруженных граждан. Он идет в Париж и поет Песню. По дороге к нему присоединяются другие отряды и они подхватывают Песню марсельцев. Когда революционная армия вышла из Парижа Марсельеза стала их общей Песней. Потом революционная Франция развеялась и я увидела праздничную парижскую площадь на которой красивая женщина с удивительным голосом солировала мужскому хору под аккомпанемент симфонического оркестра. Певцы были одеты в современные одежды и явно исполняли государственный гимн. И это была Марсельеза! И они так его исполняли, что я поняла: французы должны это услышать! И именно, как Гимн! О чем радостно и сообщила первым, кто попался под руку. (в зале ошарашенное молчание) Если мои эмоциональные слова кого-то задели, то еще раз прошу меня простить.

   - Мадмуазель ЮнМи, вы нас заинтриговали. Вы готовы исполнить эту песню.

   - Сейчас? Нет. Я вообще не уверена, что смогу исполнить ее на должном уровне. (гул разочарования)

   Поднимается ЮСон:

   - От лица корейской делегации спешу сообщить, что в настоящее время мы ведем переговоры об организации дополнительного концерта в последний день нашего пребывания во Франции. На нем мы планируем исполнение Мальсельезы.

   - Мадмуазель Агдан, а Вы уверены, что можете определять, каким должен быть гимн у Франции? - (одобрительно-возмущенный гул).

   - Я абсолютно уверена, в том, что то, каким быть гимну Франции могут и должны определять французы. Еще я абсолютно уверена, что абсолютно не уверена, откуда на меня свалилась Марсельеза. Поэтому я абсолютно уверена, что нация, давшая миру право выбора, должна получить возможность выбора и в вопросе национального гимна.