Жизнь внутри и снаружи
<p>
<a name="TOC_id20224267" style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium; background-color: rgb(233, 233, 233);"></a></p>
<a name="TOC_id20224269"></a>Пролог
В чём смысл жизни? Этот вопрос мучает человечество от начала времён и с великой долей вероятности можно сказать, что под занавес нашей цивилизации он будет не менее актуален. Иногда мне кажется, что мы должны развиваться, накапливать в своих генах как можно больше информации об окружающем мире, видоизменять свою ДНК путём естественной эволюции и неуклонно двигаться по ступеням прогресса. Для этого нужна развитая культура, хорошее образование в больших массах и широкие сети коммуникаций, но главным условием эволюции вида являются периодические потрясения – то бишь смуты, войны, либо же эпидемии, которые дают новый импульс извечной борьбе творцов и вандалов. Они же не позволяют нашей крови застояться и из полноводной и чистой реки, состоящей из здравой и перспективной мысли, превратиться в болото – грязное, сухое и мёртвое.
И действительно, можно ли представить себе прогресс без великого бедствия, которое, будто маньяк, преследует его по пятам? Была бы Римская империя столь велика и значительна, не устраивай её правители сотен кровопролитных войн и геноцидов целых народов, если бы культура и наука Вечного города не подпитывались ожесточённым противостоянием, болью и ненавистью других племён, ограбленных, распятых, либо порабощённых в угоду более развитой цивилизации? Пришёл бы Ренессанс на смену тёмным векам европейской истории, если бы не эпидемия Бубонной чумы, которая выкосила большую часть населения и грозилась покончить с человечеством на целом континенте? Настал бы Золотой век русской литературы, если бы Российская империя не одолела – пусть и разгромно проиграв все сражения, но, тем не менее – оккупационные войска Наполеона?
Вероятно, что нет, ибо люди слабы и ленивы. В состоянии покоя для движения нет нужды, а прогресс, это даже не движение – это спринт, то есть забег очень быстрый и на короткую дистанцию. Нельзя взять одну условную группу людей, закупорить её в вакууме идеальных условий для существования и ждать от этой группы хоть каких-нибудь подвижек в культуре, быту и науке. Для реформ нужен толчок, необходим стресс, который разбудит дремлющий гений и заставит его поработать на благо отчизны, а потом, когда стресс себя исчерпает и наступит очередное затишье, гений снова уснёт, так сказать, до лучших времён, пока его не разбудит новая смута. В естественных условиях прогресс невозможен. Предпосылки к нему могут последовательно копиться веками, но реализовываться они всегда будут скачкообразно, с невероятной быстротой и размахом, которые предыдущим поколениям и не снились.
Исходя из этой логики, можно заключить, что смута – это всего лишь инструмент в руках человечества, который оно иногда умело, а иногда и не очень, использует для достижения великой цели – собственной эволюции. С этой точки зрения цель может оправдать средства и пролитая кровь в каждом отдельном историческом периоде была пролита отнюдь не напрасно.
Или всё же напрасно?..
Всё вышесказанное могло выглядеть справедливо, логично и правильно, ели бы не одно «НО». Человеческий разум, это структура слишком гибкая, переменчивая, а порой и противоречивая, чтобы зацикливаться лишь на одной стороне медали и не пытаться оспорить любые выводы. Человек живёт и функционирует отнюдь не в вакууме и на его мысли влияют не только окружение и жизненные обстоятельства, но порой даже и настроение.
Так и моё настроение часто меняется, а вместе с ним преобразуются интеллектуальные настройки и логические цепочки. Иногда мне кажется, что всё это ерунда. Все приведённые выше умозаключения разбиваются в пух и прах об один единственный вопрос: «Ну и что?» Без смуты не будет развития, но зачем нам нужны культура и идеология, которых в физическом мире даже не существует? Что нам дают прогресс и наука, которые с одной стороны разрешают проблемы прошлые, но в итоге всегда привносят в мир множество проблем будущего? И самое главное – действительно ли в этом и заключается смысл жизни на нашей планете? Да кому вообще нужен прогресс в масштабах вселенной?
Так уж вышло, что сегодня, именно сейчас, когда пишу эту повесть, в самый разгар одного из самых значимых и судьбоносных бедствий для моего народа – я не считаю эволюцию главным смыслом существования жизни на планете Земля. Человек – это существо эгоистичное, агрессивное и слишком жадное, чтобы оправдывать его инстинкты и врождённые рефлексы подсознательным стремлением к высшей цели. Вот уж нет, сегодня, глядя на войну, смерть, грабежи и разруху – именно в этом я вижу суть человека разумного и его главную цель.
Что бы там ни говорили мудрецы и философы; к каким бы религиям и идеологиям ни прибегали бы пастухи для объединения больших масс в единое стадо; какие бы лозунги и цели не провозглашали проповедники и пропагандисты и в какие бы кружева все эти процессы не облекали культурные деятели – вся суть жизни в человеческом обществе всегда сводится к одной единственной цели, а именно к бесконечному поглощению ресурсов. Эволюция в этом смысле уходит на второй план и является лишь оправдательным бонусом, своего рода инструментом в наших руках, который также предназначен для достижения главного толка бытия.
Тяга к смуте и разрушениям заложена в нашей природе – и это отнюдь неспроста…
<p>
<a name="TOC_id20224446" style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium; background-color: rgb(233, 233, 233);"></a></p>
<a name="TOC_id20224454"></a>Глава 1
В комнате было темно, лишь тусклый свет уличного фонаря едва проникал в зашторенное окно, отбивался от западной стены и обрисовывал во мраке контуры предметов и мебели. Это была спальня молодожёнов, которые тайком обручились всего неделю назад, и которым ещё не наскучила любовная эйфория. Они любили друг друга везде, где только могли себе это позволить, будь то кухонный стол, душевая кабинка, либо же холодный пол в узеньком коридоре их съёмной квартиры. На этом отрезке их молодой и пока ещё беззаботной жизни любовь и физическое влечение друг к другу казались им основой мироздания и главным столпом их нехитрого существования.
На этот раз молодожёны успели добраться до спальни и совокупились с гораздо большим комфортом, чем бывало во времена прошлых порывов. Парня звали Антон. Он был студентом юридического института, а после учёбы подрабатывал курьером в офисе крупной страховой компании, в которую позже он надеялся устроиться уже в качестве юрисконсульта, хотя на самом деле был готов на любую работу по профилю. Его жену звали Лера, она была спортивной и стройной блондинкой, вероятно крашеной, но он любил бы эту улыбчивую и жизнерадостную девицу в любом цвете. Лера была студенткой мединститута, а по вечерам подрабатывала официанткой в небольшом уличном ресторанчике. Эту квартиру им снимали родители, влюблённые встречались здесь только по вечерам и в шести случаях из семи эти встречи заканчивались в постели.
