А утром просыпаюсь от чужого взгляда. Резко распахиваю глаза и вижу своего спасителя. Он снова пришел! Мне почему-то становится очень радостно, и я робко улыбаюсь ему.

Он же, просто смотрит на меня. Взгляд серьезный. В лице – ни намека на улыбку.

А потом я вспоминаю про синяки на лице и испытываю жгучую неловкость. Мне стыдно, что он видит меня такой. Да, он знает, при каких обстоятельствах я получила эти синяки, но от этого мне всё равно не легче.

– Здравствуйте – тихо приветствую его. Интересно, как он вообще зашел? Время еще ранее, прием посетителей начнется с десяти, а сейчас еще рано. Я это знаю, потому что за окном еще недостаточно светло и уборщица еще не приходила. Она приходит с семи до половины восьмого. А её ещё не было.

– Здравствуй – откликается он и подходит ближе. Хмурится, рассматривая синяки. Он настолько близко, что я ощущаю аромат мужской туалетной воды. Что – то свежее, с легкой ноткой цитруса. Его подбородок идеально выбрит. Вообще он сам выглядит так, словно сошел с обложки модного журнала. Я не могу перестать его разглядывать, мне нравится в нем всё: от внешности до голоса. Возможно, это из – за того, что он спас меня. Но я уверена, что встреться мы при других обстоятельствах, я точно также смотрела бы на него. Он слишком сильно отличается от тех, кто окружает меня. И то, что он навещает меня уже не первый раз, вызывает какие-то смутные сомнения. Но не только: в душе я испытываю восторг от того, что такой мужчина находится рядом со мной. Правда, не понимаю, зачем ему это нужно.

– Капельницы уже перестали делать? – спрашивает он, делая шаг в сторону. А после подходит к окну и раскрывает шторы.

– Да, уколы тоже. Теперь таблетки дают – отвечаю, наблюдая за ним.

– Хорошо. Скоро тебя выпишут. У меня будет предложение для тебя. Но об этом потом. Сейчас – долечивайся – он шагает в выходу, не давая возможности мне задать ему хоть один вопрос. А перед дверью останавливается, оборачиваясь:

– Сегодня придет психолог. Будь хорошей девочкой и расскажи ей обо всем.

– Что? – только и успеваю вымолвить я, прежде чем дверь закрывается за его спиной.

Снова ушел. Вот же странный человек!

Мало того, что он не знает меня и я не знаю даже как его зовут, так он еще умудряется командовать! От возмущения у меня даже приоткрывается рот.

Это что вообще только что было?!

Но, конечно же, ответа на мой вопрос нет, потому что тот, кто должен на вопрос ответить, просто ушел!

Я растерянно смотрю на дверь.

Боже, как же это все странно…

***

Когда приходит мама, я задаю ей все вопросы, которые крутятся в моей голове:

– Мам, ты что оплатила платную палату?

– Что ты! Это Виктор сделал. Он сказал что проследит за тем, чтоб у тебя был хороший присмотр – она смотрит на меня в легком недоумении.

– Виктор? Кто это?

– Ну как же, Виктор – мужчина, который тебя спас – удивляется в ответ – Вы что, не познакомились?

– Нет. Он слишком быстро уходит, и я просто не успеваю его о чем – то спросить. Но я поблагодарила его.

– Ааа..Так он занят сильно, видимо, поэтому и не задерживается.

– Ммм.. Ты не находишь это странным? – задаю я волнующий меня вопрос.

– Нет. Очень хороший и порядочный мужчина. Повезло, что он оказался рядом.

– Ну да, просто, всё равно это выглядит странно. Он ведь меня совсем не знает. Зачем оплачивать постороннему человеку медицинские услуги?

– Не знаю, возможно, ему жаль тебя.

Понятно, что от мамы я не дождусь ответов на свои вопросы. Но по крайней мере, я теперь знаю как его зовут. Если мы увидимся еще раз, сразу же спрошу у него все.

Так, он ведь еще что –то говорил о предложении. Нехорошее предчувствие охватило меня. Мало ли чего потребует взамен. С виду он может и выглядит нормальным, но кто знает, что за мысли у него в голове.

Немного из-за этого разнервничалась. Вот что ему стоило остаться и поговорить со мной? Да хотя бы даже представиться! Что за таинственность?!

***

Еще сегодня приходила психолог. Ею оказалась приятная женщина, лет тридцати пяти. Вначале, я приняла ее приход «в штыки», но, постепенно, ей удалось вовлечь меня в разговор.

Я думала, она сразу же начнет расспрашивать меня о случившемся. Но она начала издалека: спросила о моем детстве, подругах, родителях. Рассказала о себе и, постепенно, подвела разговор к тому, что случилось со мной в парке.

Не думала, что мне может стать легче, но, после ее ухода, мне действительно полегчало в душе.

Ольга Алексеевна сказала, что будет приходить ко мне каждый день, до момента выписки. А после, мы можем продолжить встречи у нее в кабинете, если я захочу. Я спросила об оплате, но она отмахнулась, сказав чтоб я не думала об этом и ее услуги уже оплачены.

В эту ночь даже засыпать было легче. Я смогла сделать это самостоятельно, не прибегая к снотворному, которое мне тут же дали бы, стоило лишь попросить.

Конечно, когда ты лежишь в больнице платно, отношение совершенно другое. Все с тобой милые, интересуются здоровьем, реагируют на каждый чих. Окажись я в обычной палате, по полюсу, такого бы точно не было.

И теперь я постоянно думала о том, что потребует от меня Виктор взамен. А он явно что-то хочет. Но если вдруг, его предложение окажется за гранью, то пошлю его со спокойной совестью.

В конце концов, я не просила за себя что-то оплачивать. Это было его решение.

Наконец-то настал день выписки. Я с нетерпением ожидала маму. С легкой опаской смотрела на дверь, ведь мог прийти Виктор и потребовать от меня чего-то взамен. Но ничего такого не произошло. Мама забрала меня после обеда и мы спокойно вернулись домой. Никто не препятствовал нашему отъезду.

Виктор.

Когда тебе исполняется тридцать, ты невольно начинаешь задумываться о семье. О детях, которым передашь всё, что заработал тяжелым трудом. Только вот на горизонте не маячит та, с кем хотелось бы разделить жизнь. И нет той, которую хотелось бы назвать женой. Про брак по любви я даже не думаю. В наше время большинство пар заключает взаимовыгодные договоры, о чем я всерьез задумался.

В любовь я перестал верить еще лет десять назад, когда та, которую я любил, и которая клятвенно заверяла меня в том, что любит больше всех на свете и дышать не может, если я не рядом, бросила меня, предпочтя сытое будущее с мужчиной, старше себя на двадцать лет. Вот так просто она расставила для себя приоритеты. Сытая жизнь в достатке оказалась важней любви. Да и я в то время ничего не мог дать из того, о чем она мечтала. Мы были студентами и снимали квартиру в захолустном районе. Её любовь ко мне продлилась три месяца, а потом быт вышел на первый план.

Что ж, это был ее выбор. Но это послужило для меня толчком к тому, к чему я пришел, спустя десять лет.

Сейчас у меня нет проблем с деньгами. Я могу купить себе всё, что захочу: будь то элитная недвижимость на островах, или сам остров. В общем, то, к чему я шел долгие годы, финансово реализовалось. Я живу, ни в чем себе не отказывая и ни в чем не нуждаясь. Вот только пустота в душе никуда не делась. Более того, после дня рождения, она особенно усилилась, заставляя думать о создании семьи.

Женщин в моей жизни хватало. Я мог жениться на любой из тех, с периодически встречался. Но не хотел. Не видел их в роли жены, а тем более матери моих детей. Слишком много проблем, которые обязательно возникнут.

Я искал выход. Все чаще обдумывая идею брака по договору. Хотелось найти ту, которая примет все мои правила. В идеале – молодую, послушную ю девственницу, из которой можно было бы вылепить достойную жену и мать моих детей.

Да, звучит это довольно цинично, но единственный вариант, который меня устроит. Никаких чувств, только взаимные обязательства.

Просматривая сайты, наткнулся на несколько фирм, предлагающих подобные услуги. Молодые девушки были готовы на все, лишь бы их материально обеспечивали.