Мы остановились перед откатными коваными воротами с головами львов, и я посигналил. Судя по количеству машин во дворе, народ начинал потихоньку подтягиваться. Я припарковался недалеко от въезда, чтобы не пришлось потом перегонять машины, и заглушил мотор. Ваня неловко слез с мотоцикла и принялся снимать шлем. Я заметил, что он подрагивает, должно быть, замерз во время езды, но не стал акцентировать на этом внимание, и, не говоря ни слова, пошел к парадным дверям дома. Мальчишка засеменил следом.

Отворив тяжелую дубовую дверь, мы попали в просторный холл с витой лестницей из белого мрамора, оставили шлемы в прихожей и пошли дальше. Голоса и музыка слышались на кухне. Пройдя мимо огромной гостиной и столовой, мы оказались на кухне в классическом стиле с окнами в пол, заполненной хихикающими гостями. Пройдясь по ним оценивающим взглядом, я понял, что они уже под кайфом, включая хозяина дома, Артема. В обнимку с двумя полуголыми девицами он сидел на диване и что-то увлеченно рассказывал. На столе красовались следы от порошка и несколько бутылок пива. В углу двое парней играли в видеоигры, трое у плиты что-то пытались готовить. Из столовой так же слышалась возня и смех.

– Здорова, Тёма, – громко приветствовал я, стараясь перекричать народ.

– Э-э-эй, Пашка, ты сегодня рано, – расплылся в улыбке хозяин дома и заинтересованно посмотрел на Ваню за моей спиной.

– Да. Решил по десять раз не кататься. Я буду наверху. Когда дядя Рома приедет, пусть маякнет.

Артем утвердительно кивнул и улыбнулся. Он понял, зачем я иду наверх. И все присутствующие тоже. Похабные улыбочки появились на их лицах, а глаза насмешливо уставились на смущенного Ваню. В придачу у того щеки горели огнем, губы были плотно сжаты, челюсть выдвинута вперед. Ему было очень стыдно, а мне плевать на мнение окружающих. К тому же я не заставлял его со мной ехать, он сам захотел.

Не задерживаясь боле, я поднялся на второй этаж и прошел вглубь дома. Я знал его как свои пять пальцев, каждый закоулок, кладовую и комнату; где есть замки, где стоят кровати, откуда проще попасть в ванную. Выбор пал на комнату родителей – самую просторную и комфортабельную. Огромная кровать занимала почти полкомнаты, из нее вела дверь в отдельную ванную; окна выходили на запад, поэтому там было нежарко.

Первым в спальню я пропустил Ваню, зашел сам и запер дверь на замок. Пьяные знакомые и друзья были не особо тактичны и могли вломиться в разгар секса (что случалось не раз). Я бросил куртку на пуфик и повернулся к юноше. Он рассматривал комнату с тревогой на лице и испугом, стараясь избегать взглядов в мою сторону. Мне стало интересно, надолго ли у него хватит смелости и в какой момент он попросит отвезти его назад. Я не маньяк, чтобы насиловать мальчиков или принуждать к чему-то, да и секса особо не хотел в тот момент. Лишь любопытство подстегивало на дальнейшие действия.

– Если тебе нужно в ванную, то туда, – указал я на дверь.

Он покачал головой, оставаясь на месте и явно не зная, что нужно делать. Я решил сжалиться над ним и взять инициативу на себя. С громким вздохом я подошел к нему, подцепил двумя пальцами за подбородок и заставил поднять глаза. В них были нерешительность и страх.

– Ты девственник, Ваня?

– Это имеет значение? – еле слышно пробормотал он.

– Имеет, – весомо сказал я. – Может, мне лучше отвезти тебя домой?

Мальчишка задумался, а в его глазах проскользнуло удивление. Очевидно, он действительно решил, что я буду обращаться с ним, как со шлюхой. К его чести, скажу, что шлюха бы уже вовсю отсасывала, возможно, изначально и поломалась для виду, но точно не так. Ваня облизнул пересохшие губы, чем невольно привлек к ним внимание, и покачал головой:

– Нет. Я правда хочу.

– Тогда расслабься, я не собираюсь тебя насиловать.

Сказав это, я медленно привлек его к себе и коснулся его губ поцелуем. Осторожно, стараясь не напугать. Зачем? Сам не знаю. Почему-то мне не хотелось быть с ним грубым. Я был без понятия, кто его надоумил на подобный риск, но умом тот явно не блистал. В возрасте Вани я трахался с каждым встречным-поперечным, гормоны валили из ушей, поэтому неудивительно, что он на подобное решился, будучи девственником в восемнадцать лет.

Я пробовал на вкус его губы, стараясь раздвинуть их языком и попасть в рот. Тело парня было напряжено, как тетива лука. Отвечал он мне недоверчиво и неумело. Прохладная рука легла на грудь. С его уст сорвался тяжелый вздох. И он поддался. Я прижал его к себе сильнее, проникая языком в рот с привкусом чего-то сладкого, и почувствовал легкое головокружение. Желание пронзило меня раскаленной иглой и прошло через весь организм судорогой. Я стянул с него рубашку и отстранился:

– Она будет тебе мешать.

Взяв за руку, я повел мальчика к кровати, попутно расстегивая на себе пуговицы. Распахнув рубашку, уселся на край кровати и притянул к себе Ваню, снова завладев его губами. Его слегка потряхивало от страха, но меня это лишь сильнее заводило. Я слышал, как громко стучит его сердце в груди, прерывистое и хриплое дыхание. Мои руки жили сами по себе и путешествовали по его юному телу: гладили спину, зарывались в густые волосы, сжимали упругий зад. Он держал мою голову в ладонях и рвано отвечал на поцелуи, будто старался запомнить их надолго.

Я отстранился и надавил на узкие плечи, давая понять, что нужно сесть на пол. Ваня послушался и встал на колени между моих ног. Я расстегнул ремень и спустил джинсы до щиколоток, чем мгновенно вогнал парня в краску. Но я не стал ждать, пока тот привыкнет к моему виду и осмелится прикоснуться, обхватил ладонью его затылок, а другую руку положил на свой напряженный член.

– Постарайся не укусить, – попросил я. – И побольше слюны.

Ваня покивал, вздохнул, как зачарованный глядя мне в пах, и несмело прикоснулся к головке губами. Я облизнулся, наблюдая за его движениями. Горячий язычок пробежался по уздечке, затем по стволу, пробуя его на вкус, скользнул в уретру и, наконец, позволил мне проникнуть в его рот. Это было странно для меня, привычные ощущения казались необычными, более яркими, как будто я впервые пробую героин. Сравнивать мальчика с наркотиком глупо, но по-другому у меня не получилось.

Его действия были неловкими и скомканными. Взять член глубоко он не мог, рукой двигал не в такт с головой, но, несмотря на это, мой оргазм неотвратимо приближался. Я не убирал руку с его затылка, задавая нужный ритм, и мне казалось, что он совершенно не против этого. Мне хотелось подняться на ноги и взять его в рот грубо и резко, но вместо этого я растягивал удовольствие, наблюдая за тем, как мой член появляется и исчезает в сладкой глубине.

За секунду до оргазма я все же встал с кровати, запрокинул его голову, схватив за волосы, и кончил в открытый рот. Упав на постель с удовлетворенным вздохом, я наблюдал за сменой эмоций на лице Вани. Он продолжал сидеть на полу, в глазах его было недоумение и растерянность. Судя по всему, он решал: понравилось ли ему случившееся, глотать сперму или нет. Я улыбнулся и кивнул в сторону ванной:

– Выплюнь.

Мальчишку как ветром сдуло. А я натянул джинсы и откинулся на кровать, сладко потянувшись. Да, не зря я ему не отказал, мне понравилось проводить с ним время. Но надо было и ему ответить взаимностью. Нет, не так. Я хотел ему отсосать. Когда мне еще подвернется возможность сделать это без страха за свое здоровье и с удовольствием.

Ваня вошел в комнату и окинул меня взглядом. В его глазах застыло любопытство и новая нерешительность. Я принял вертикальное положение и протянул к нему руку:

– Иди ко мне.

Он торопливо подошел, глядя на меня во все глаза. Я притянул его к себе и поцеловал. Теперь он на вкус был другой, наверняка воспользовался ополаскивателем для рта. Я поднялся с кровати и прижал его к себе всем телом. Он не сопротивлялся и обнимал меня за шею, смело отвечая на поцелуй. Я прошелся ладонями вдоль его спины, проник под футболку и стянул ее через голову. Воспользовавшись легким замешательством парня, опрокинул его на кровать и навис сверху, удобно устроившись между раздвинутых ног. В карих глазах моментально появился страх, темные брови сошлись на переносице, руки уперлись мне в грудь.