После моих слов Егор Васильевич помрачнел. Он был, что называется, "настоящий коммунист" и убежденный атеист, но то, что творилось сейчас вокруг легко могло легко поколебать любое неверие. Как я уже писал, товарищ Кузнецов ни на минуту не поверил в действие включившегося чудесно-научного щита над нашим поселком. Произошла какая-то чертовщина, а уж происходившее сейчас совершенно точно по этой категории и проходило. Полагаю, что мой собеседник это давно чувствовал, но не хотел признаваться даже себе самому. Он долго молчал, смотря в окно и барабаня пальцами по столу, потом спросил, что же, по моему мнению, стоит предпринять. Я честно ответил, что не знаю, а искать советы можно разве что у Мильтона, Данте, Гоголя, Короткевича и в народных сказах - не в выхолощенных сказках для детей, а в исходном народном фольклоре, записанном этнографами, добавив, что наши предки, вероятно, сталкивались с чем-то подобным, но исследователи посчитали это лишь выдумками и суеверием. Осторожно намекнул, что неплохо б было иметь и церковные книги, да только где их взять... Егор Васильевич явственно поморщился, но кивнул, задумчиво сказав, что у кого-нибудь дома может что-то подобное и найтись. В итоге он предложил мне составить что-то вроде доклада о моих взглядах на произошедшее и рекомендациях, что с этим всем делать. Неохотно, но я согласился. Что-то делать, конечно, было надо, но я, по большому счету, знал и понимал не больше других, разве что ЧУВСТВОВАЛ в какую сторону двигаться, чтобы сохранить людей.
Хоть я и не хотел составлять доклад, но работа над ним меня очень увлекла. Конечно, я не мог точно сказать, где мы очутились и почему это произошло, но мог сказать, на что это похоже, и, хоть не мог сказать, что за тварь (да, я все ж решился ее описать) у нас объявилась, но мог сказать, как от нее защититься. Задумываясь над всеми известными случаями исчезновения людей, я давно понял, что пропадали одиночки-пары, лишь единственный раз подобное случилось с семьей из трех человек, из которых один был маленькой девочкой. Во всех остальных случаях, тварь даже тройки пыталась разбить, выманив кого-то к себе. Значит, если быть постоянно в обществе трех-четырех человек, то опасность можно свести к минимуму. А в одиночестве защищаться кругом, молитвой и заговорами, которые я старательно выискивал в трудах по этнографии.
Работа меня так увлекла, что какое-то время я перестал вообще выходить из библиотеки. Это было несложно. Еще до этого я сделал себе в укромном уголке комнаты отхожее место с ведром-парашей, всегда следил, чтобы была свежая вода, а благодаря распоряжению товарища Кузнецова мне принесли и немалый запас консервов, пакетов порошкового супа, крупы, галет, керосина для лампы и примуса, так что я не высовывал носа из своего книжного логова суток трое, а то и четверо. А когда выбрался все ж из него...
Оказалось, что я опоздал... Не знаю, что произошло, и как это исчадие ада решилось действовать и смогло все осуществить, но... Похоже я остался единственным вообще живым существом в этом проклятом месте. Точнее... То тут-то там видел лежащие тела людей, которых я прекрасно знал... Взрослые, дети, мужчины, женщины... И все в той самой странной летаргии, ни живые, ни мертвые. Кто лежит на асфальте, кто сидит на скамейке... Кого мог, я устраивал поудобнее, хотя и понимал, что это бессмысленное занятие. Долго я ходил по поселку, кричал, звал, но в ответ была лишь мертвая звенящая тишина... В частном секторе была та же картина, причем там в летаргии были даже животные.
И вдруг я услышал истошный женский крик вдалеке, потом еще и еще... Бросился туда, но... Только пустая женская одежда... И тут я осознал, что тварь не только ест нас, она и играет с нами перед этим. Наш страх она жаждет не меньше нашей плоти и старается вызвать его всеми способами. Например, вывести из насланного ею же забытья, показаться и устроить охоту, а заодно устрашить криками жертвы другого, а может и привлечь его, что б искать долго не пришлось. И я решил не давать ей такого удовольствия... И направился к нашему поселковому отделению милиции. Там, как я ожидал, несколько сотрудников были в се той же летаргии, кроме, к сожалению, самого товарища Ковалева. В кабинете Семена Юрьевича нашлись только валяющиеся на полу форма, именной "макаров" и стрелянные гильзы. Похоже он смог встретить лицом к лицу это исчадие ада, но проиграл этот бой... Вот его пистолет я и подобрал, зарядив новую обойму и пошел обратно в библиотеку
Не сомневаюсь, что тварь скоро сама придет ко мне, и я ее встречу... Оружие против ее очевидно бессильно, но у меня сейчас есть и молитвы, и заговоры, что я смог отыскать в историко-этнографических трудах. Надеюсь, у меня есть шанс победить ее... И может тогда остальные проснутся от этой проклятой летаргии? В сказках ж так бывает, что с гибелью чудища исчезают и насланные им чары... А если не поможет... Что ж, тогда застрелюсь, но не позволю ей жрать меня живьем...
Честно говоря, я даже удивлен, что это исчадие ада дало мне достаточно времени, чтобы все это написать, но мне остались последние минуты... Шаги... Я слышу, как эта тварь поднимается по лестнице и подходит все ближе. Я готов к встр..."
На этом текст резко обрывался... Я вздохнул и, отложив тетрадь, огляделся. Что ж... Можно с уверенностью сказать, что этот бой уважаемый Толстов Иван Сергеевич, увы, проиграл... А я теперь в смятении, не имея ни малейшего представления о том, что это за тварь-то такая. За все годы моего блуждания по Эфиру и Осколкам, я не слышал ни о чем подобном. Существо питающееся живой плотью, да и еще и душами похоже, выглядящее как на облако мрака, с шагами и, вероятно, другими звуками, но не речью, хотя и явно вполне разумное... Я не только не сталкивался с этим лично, но и не слышал, и не читал о таком. Порождение ли это Эфира или конкретного Осколка? Не знаю... Но такая тварь действительно может терроризировать эфирные миры, а, значит, моя задача вернуться на Свалку и сообщить о ней. Вот только...
Шаги... Громкие, уверенные, они начались где-то на лестнице и стали подниматься... Я горько усмехнулся - история повторялась в третий раз. Правда, я мог все ж и постоять за себя - митрировый кинжал с наложенными чарами и шесть патронов с серебряными зачарованными пулями в обойме "Дракона" давали мне приличный шанс хотя бы отбиться. Внутри был не страх - злость и, пожалуй, желание отомстить за погубленные жизни. Шаги звучали уже в коридоре, но стали какими-то тихими, неуверенными, подкрадывающимися. И тут я заметил, что навершие посоха над моим правым плечом стало светиться и постепенно все сильнее. Интересно... Так он мог реагировать только на одно - чудищ, стихийно созданных эфирной магией. А поэтому, похоже, у меня сейчас есть мощное оружие... "Дракон" - в кобуру, посох в левую руку, кинжал в правую. Все, я готов к встрече! Вот только мой противник сам оказался сейчас не готов... Шаги внезапно стали удаляющимися, а потом и вовсе затихли. Не сводя глаз с двери (а вдруг это хитрость!), я сместился от стола к окну и бросил туда косой взгляд. Вовремя. Из подъезда стремительно вышло НЕЧТО - облако клубящейся тьмы, высотой с человека, но очень "объемное" - и стало быстро удаляться прочь. Я обессиленно присел на подоконник, пробормотав где-то слышанную присказку: "Это какой-то пипец, но не полный капец, поживем еще малец". Но в следующие минуты я уже был снова на ногах. Тетрадь с дневником в внутренний карман куртки как ценнейший артефакт, "макаров" в карман внешний (не захотел я бросать тут заслуженное оружие) и с посохом и кинжалом наготове я отправился в обратный путь. Если Эфир будет милостив, то, надеюсь, что удастся привести спасательную экспедицию быстро и спасти хоть кого-то!
