Я не люблю, когда перебивают,

Когда хотят мне рот заткнуть,

И не люблю, когда не помогают,

Когда лишь надо руку протянуть!

Я не люблю, когда хотят награды,

За то, что можно сделать просто так!

И не хотят преодолеть преграды,

Коль им не светит издали медяк!

Я ненавижу пьяное влеченье,

К телесным проявлениям творца,

Я не люблю, плотского наслажденья,

Коль будут потом дети без отца!

Я не люблю, когда ломают кости,

Когда снаружи льется чья-то кровь,

И не люблю, когда не ходят в гости,

Стерев столбец пропущенных звонков!

Я не люблю, когда смеются в голос,

Над тем, кто, оступившись, выпал из толпы,

И не люблю, когда последний волос,

Готовы вырвать в споре с головы!

Я не люблю, когда позорят Бога!

Нося на шее чистой грязный крест,

И не люблю, когда дорогу,

Боятся перейти на красный свет !

Я не люблю, когда боятся смерти,

Не признаю могущества её!!!

Когда весь свет в моих глазах померкнет,

Мой дух неугомонный не умрёт!!!

Я не люблю, когда не верят в силу,

Наивно полагаясь на обман,

И не люблю, когда не заслужили,

Кладут хотя в намыленный карман!

Я не люблю так много, что не знаю,

Не отдалился ли я от добра,

И все настойчивей себе напоминаю,

Как ярко светит дальняя звезда…

Не верит в Бога, говорит,

Но, что такое, он не знает,

Одно лишь слово – индивид,

Из всех других запоминает.

Не верит в чувства, в романтизм,

Ведь всем гормоны управляют,

Одно лишь слово – организм,

Из всех других предпочитает

Не верит в простоту души,

И всех в корысти обличает,

Одно лишь слово – торгаши,

Он всем другим предпочитает

Не верит лезвию судьбы,

и мнит, что он всему хозяин,

Без слов отчаянной борьбы,

Давно уж жизни он не знает.

И пусто у него в груди,

И голова полна сомнений,

Ведь, вера всё же впереди,

А тень её – источник мнений.

Посреди океана бед, стоит одинокая башня,

Заведует ей старый дед, жжёт огонь, хоть и очень уставший.

Дающий кому-то надежду, и учёным умам, и невеждам,

И не золоту служит он, и не чей-то кровавой короне,

Нет на башне крестов и знамён, одинокий смотритель у моря.

И не надо ему поклоняться, он не терпит ни жертв, ни даров,

Его главная цель и богатство, освещать всем дорогу домой.

Одиночество стало сестрою, пусть приёмной, но всё же родной,

Благодетель – верной женою, с ней венчал его вал штормовой…

Хочу общаться со всеми, с огромной долей веселья,

Дышать взатяг ароматом, чтоб каждый мой мирный атом,

Дрожал от счастья свершений, и от числа искушений.

Хочу без ссор и ругательств, и без больших обязательств,

И без интриг и вмешательств, и без дурных издевательств,

Без подлых мер и предательства, без лжи о расовом равенстве,

Без фанатизма и зависти, и без душевной усталости

От ущемления самости в употреблении сладости,

Что называют все радостью, включая вредные гадости

И недоступные шалости.

Это вполне достижимо, но не в реальном режиме,

А лишь в придуманном мире, где нет жестоких мотивов

И сильных ветра порывов, где правят добрые силы,

Где нет и косточек в сливах, где нет ни слабых, ни сильных,

Где нет законов трусливых, нет идеалов строптивых,

Нет жажды крови спортивной, нет нищеты разновидной,

Нет сложных схем дальновидных с марионетками дивными,

С глазами начисто мыльными.

Всё это делает сложным, и даже мало возможным,

Быть добрым милым прохожим, для всех людей осторожных,

Что ждут движения ложного от всего всевозможного.

А так хотелось бы верить, что наступит то время,

Когда все станут мудрее, и хоть немножко добрее,

Когда уйдут все проблемы из-за издержек системы

И разногласия мнений, раздела личных имений,

Несовпаденья поверий, и недостатка доверия,

Или нехватки умения управлять настроением

При дружелюбном общении, или животном влечении,

Что нас зовёт в приключение.

Все было б очень прекрасно и ничуть не опасно,

Все бы ходили без масок и без пластмассовых касок,

Не запирали бы двери и не ругались, как звери,

И не хотели бы мерять весомость каждого дела

И все пропорции тела.