Вызванная к нам с Никиткой мама увещевала меня и говорила, что такое бывает, и что укропная водичка вот-вот подействует. Вызванный врач повторила то, что я уже слышала. Осмотрела ребенка и ничего криминального не нашла. А вызванный с работы Ваня обещал приехать как можно скорее, но при этом задерживался. И к панике примешивалась еще и такая злость, что я едва ли не скрежетала зубами.

– Я звоню Виктору! – наконец объявила мама, не выдержав моих метаний.

Никитка за это время успел вымотаться своими рыданиями настолько, что теперь лежал почти неподвижно, лишь только следил за мной глазами. И это вызывало у меня еще больший ужас.

– Кому? – не поняла я, и мама, вздохнув и набирая номер на телефоне, пояснила:

– Виктору. Сыну Алевтины. Мы с тобой говорили, что если врачи из клиники тебя не устроят, он всегда готов помочь. Хотя, вроде как занят на своих этих…

Она не договорила, потому что Виктор взял трубку. Стала обсуждать с ним состояние Никиты, я же в который раз вынула сына из кроватки и прижала к себе. Может, он просто чувствовал, что над его маленьким мирком нависла угроза? Хотя, нет. Какая чушь! Это же кроха, который пока ничего не понимает. Или я ошибаюсь?

– Виктор приедет уже вот-вот, – почему-то шепотом заговорила мама, подходя к нам. Я чуть покачивала сына, а он, кажется, наконец-то заснул. – Он здесь рядом сейчас. Вот оказия-то какая!

На ее лице было явственное облегчение. А вот я такого чувства не испытывала.

– Хорошо, – проговорила в ответ и взглянула на часы.

Ваня так и не приехал. Наверно, разбирал комоды у своей Светочки, черт бы ее побрал. Черт бы побрал их обоих!

– Спасибо, – сказала я в ответ и мама, кивнув, сообщила, что отправляется сделать мне травяной чай.

Виктор прибыл через полчаса. По-деловому расспросил о Никите у мамы, попутно разуваясь в прихожей. Вымыл руки, прошел в комнату, где я так и сидела с сыном на руках.

– Можно? – кивнул на ребенка, и пока я соображала, о чем меня спрашивают, бережно взял у меня Никиту. Тот даже не проснулся, пока Виктор его осматривал. Как это получилось – я ума не могла приложить. Вроде как сына вертели и так, и эдак, но делали это так осторожно, что Никита лишь кряхтел, однако беспокойства не выказывал.

– Никаких отклонений от нормы я не вижу, – сказал Виктор, и в этот момент мне стало стыдно.

Все это время я стояла чуть поодаль, нервно кусая губы, что не укрылось от внимания врача.

– Я просто переволновалась… наверное, – сказала в ответ, не представляя, как так вышло, что занятой человек сорвался к нам почти что без повода.

– Наверное, – улыбнулся Виктор и, положив Никитку в кроватку, кивнул на прихожую. – Проводите?

Мама осталась с внуком, я же вышла с Виктором, и пока он обувался, раздумывала о том, как спросить, сколько я должна за этот визит.

– Вы должны… быть спокойнее, Мия, – мягко сказал Виктор, словно читая мысли. Распрямился и взял чемоданчик. – Дети очень тонко чувствуют состояние родителей. Вернее, в первую очередь, мам. Особенно в таком возрасте. Это же ваш первый ребенок?

Он скорее утверждал, но все же в озвученных словах были и вопросительные нотки.

– Угу, – кивнула я, так и продолжая кусать губы.

Приоткрыв дверь, Виктор застыл на пороге, глядя на меня со встревоженным выражением на лице. Или это мне казалось, потому что я начала видеть волнение даже там, где его могло и не быть?

– Он ведь здоровый и спокойный мальчик. Вас что-то тревожит? Может, вы что-то недоговорили?

Я понимала, что Виктор спрашивает исключительно о Никите, но осознала также, что бросила на него затравленный, полный сомнения взгляд.

– Нет… я все сказала, – шепнула через мгновение.

– Ну, тогда вам не о чем волноваться, – заключил Виктор, открывая дверь шире. – Ваш Никита совершенно здоров.

Я невесело улыбнулась. Как раз причины для волнения у меня имелись, да еще какие. Но Виктор был прав – с ребенком они были связаны весьма опосредованно.

– Скажите, что я должна… – начала и Виктор тут же меня перебил:

– Вы должны больше отдыхать и думать прежде всего о себе. Нет ничего страшного в том, чтобы выбраться, например в кафе. Одной или с мужем, – сказал он с улыбкой.

И тут случилось то, чего я никак не ожидала. Дверь распахнулась, на пороге появился взъерошенный Ваня, который с порога заявил:

– Выбирается она только с мужем, – мрачно проговорил он и добавил: – И что вообще здесь происходит?

Мне хватило доли секунды, чтобы войти в состояние аффекта. Вероятнее всего, этому потворствовала ситуация с сыном. Я не просто вскипела, я запылала так, что это было больше похоже на вспышку сверхновой.

– Что здесь происходит?! – выдохнула я эхом, наступая на мужа. – Здесь происходит то, что твой сын был в опасности!

Уткнув палец в грудь Вани, я заставила его отступить к стене.

– Я бегала вокруг него, потому что он орал так, что я не понимала, как его успокоить! Вызвала врачей. Кстати – это Виктор. Тот, кто оказался рядом с твоим ребенком раньше тебя!

Конечно, я совсем не должна была устраивать эту безобразную сцену при враче. Особенно учитывая тот факт, что он и был вызван к Никите потому, что последний раскричался из-за моих нервов. Но и как сдержать себя и сделать вид, что ничего не происходит, не представляла.

Все же взяв себя в руки, я выдохнула и повернулась к Виктору.

– Спасибо вам большое еще раз, – сказала ему. – Я буду придерживаться всех ваших рекомендаций.

Он криво улыбнулся и, после пары ничего не значащих фраз ушел. Я же просто бросила на мужа быстрый взгляд и ушла к маме и Никитке. Им я была гораздо нужнее.

С этого момента Ваню будто подменили. Находясь дома, он ходил за мной хвостом. О том, как муж повел себя при Викторе, мы не заговаривали, но Иван всячески пытался загладить вину. По сути, он делал то, что должен делать любой мужчина, у которого есть женщина, только что родившая ему ребенка. Был предупредительным и заботливым. Черт побери! Так поступают даже животные, давая самкам успокоиться и передохнуть. Господи! Неужели я всерьез об этом думала, ассоциируя себя с женской особью звериного мира? Какой кошмар, Мия…

И все же, стоило признать – я находилась в том состоянии, когда каждое действие, каждое слово могло привести – ни много, ни мало – к нервному срыву.

– Миюсь, я отлучусь ненадолго? – спросил Ваня в один из ранних вечеров, прежде чем идти в душ.

Я подняла на него усталый взгляд. Последние пару часов разгребала то, что успела натворить на работе моя подмена.

Муж стоял в дверях с полотенцем, смотрел на меня обеспокоенно. А я понять не могла – то ли переживает за меня, то ли за то, что его не отпущу.

– Куда ты? – уточнила безразлично, понимая, что взаправду мне это не особо интересно.

– Нужно сотруднику помочь переехать. Там по мелочи осталось перевезти. Пару коробок.

Ваня растянул губы в улыбке. Я – скопировала выражение его лица.

– А что – сервисы, которые помогают это сделать, уже отменили? – поинтересовалась, вскинув бровь.

Муж удивился – я скорее почувствовала это, чем увидела. После чего подошел ко мне, предварительно закинув полотенце на плечо. Присел передо мной на корточки, обхватил руками мои колени.

– Мий… это в последний раз. Обещаю, – сказал он, глядя на меня снизу-вверх.

Я закусила нижнюю губу. Сразу вопрос на ум пришел – он сейчас о переезде сотрудника, или…?

– Окей, – кивнула в ответ. – Иди в душ и поезжай. Никитка вроде спокоен, – зачем-то обозначила я состояние сына.

– Хорошо… спасибо, – ответил муж, после чего поднялся, оставил на моем виске быстрый поцелуй и направился в ванную.

Я отложила ноутбук. Когда в душе полилась вода, вновь направилась к телефону Вани. Боже, как же я была вынуждена поступать, чтобы выяснить правду!

«Давай просто посидим где-нибудь. Может, на Варшавском? В «Бенуа»? Мне так нужно хоть немного прийти в себя», – прочла я сообщение от любовницы моего мужа. Теперь я думала о ней только так и никак иначе.