— Не будем заходить через главные ворота, — подумав, Вэй Усянь предложил свой план. Цзян Чэн машинально согласился. Юноши бесшумно направили лодку к другому краю бухты. Там росла раскидистая плакучая ива, корнями, уходящая в прибрежный ил: её крепкий ствол склонялся над водой, ветви погружались в воду. Они спрятали лодку под раскидистой кроной, сойдя на берег под покровом ночи, замаскированными листьями и травами.
Вэй Усянь давно привык перебираться через стены, он потянул Цзян Чэна за собой. Юноша, взволнованный и напуганный, казалось, не мог даже различать стороны света, но всё же полез на стену вслед за Вэй Усянем. Стараясь не привлекать внимания, они незаметно добрались до края стены. Здесь как раз находилась башенка в форме волчьей головы, скрывающая всех желающих остаться скрытыми. Когда-то посторонние зеваки подглядывали, забираясь на стену, теперь же настал их черед подсматривать, что происходит за стеной. Как только Вэй Усянь высунул голову из-за фигуры волка и заглянул за стену, тут же сердце его упало куда-то вниз. Занимая все тренировочное поле Пристани Лотоса, в несколько рядов стояли люди. Все они носили солнечные одежды Ордена Цишань Вэнь, что обжигал взгляд. Кроме тех, что стояли, были и те, кто лежал. Погибших людей уже перенесли в северо-восточную часть тренировочного поля, как попало, скинув в одну кучу. Один человек стоял на той стороне, опустив голову, спиной к юношам, словно внимательно изучал эту гору людей Ордена Юньмэнь Цзян, неизвестно — живых или мертвых.
Цзян Чэн всё ещё обезумевшим взглядом искал силуэты Юй Цзыюань и Цзян Фэнмяня, Вэй Усянь же ощутил, как его собственные глаза обожгло слезами. В горле его стало сухо и горячо, по вискам как будто ударили стальным кинжалом, всё тело знобило. Не хотелось даже думать о том, что случилось с Цзян Фэнмянем и Юй Цзыюань. Внезапно Вэй Усянь захотел внимательно присмотреться, чтобы убедиться, что худощавый юноша на самом верху кучи — не четвертый юноша Ордена Юньмэн Цзян, как вдруг тот человек, что стоял к ним спиной, словно почувствовав что-то, обернулся назад. Он быстро запихал голову Цзян Чэна обратно за стену. Они спрятались вовремя, но всё же Вэй Усянь успел разглядеть лицо того человека. Это был молодой юноша, высокий и худой, с зелёными глазами как хвойное дерево и слишком бледной кожей. Судя по виду солнечного узора одежды, он также являлся одним из молодых господ клана Вэнь. Скрывшись от врагов, они, наконец, покинули Пристань Лотоса.
Через несколько часов они прошли приличное расстояние, воспоминания их продолжали всплывать: радостный смех людей Ордена Юньмэн Цзян на празднике Лотоса и танцы женщин с цветочными гирляндами, счастливо танцующих на пирсе. Всё это, подобно лезвию ножа, ранило их сердце и слух бесконечное количество раз. Когда Цзян Чэн вдруг остановился. Вэй Усянь тоже замер и, как только тот развернулся в обратную сторону, схватил его за плечо.
— Цзян Чэн, что ты делаешь?! Не смей возвращаться! — крикнул Вэй Усянь, шагнув к нему, — Вершить месть никогда не поздно, но не сегодня!
— И что означает это твое «не сегодня»? — Цзян Чэн отпрянул, — Хватит с меня — убирайся!
— Дядя Цзян и мадам Юй велели мне позаботиться о тебе!» — воскликнул Вэй Усянь.
— Замолчи! — он сильно толкнул его и заорал: — Почему?!
— Почему это произошло с моим кланом?! — Вэй Усянь, потеряв равновесие, упал на мокрую траву, а Цзян Чэн навалился сверху, схватил его за воротник и встряхнул — Ты счастлив?!
— Сколько ещё нужно повторять, чтобы ты не попадал в неприятности, — От горя и ярости рассудок Цзян Чэна помутился, а руки сомкнулись на шее Вэй Усяня, — Зачем ты поднял руку на эту стерву?! Однако он уже не контролировал свою силу. Вэй Усянь потянул его за запястье.
— Цзян Чэн! — крикнул Вэй Усянь из последних сил.
Хватка на его шее вдруг ослабла. Цзян Чэн гневно смотрел на Вэй Усяня. Горькие слёзы душили его, а из груди рвались рыдания. Он просил Вэй Усяня вернуть родителей, но никакие слова и просьбы не могли вернуть мёртвых. Вэй Усянь тоже не смог сдержать своих слёз. Так они и сидели в высокой траве, плача и глядя друг на друга. Совсем по-другому выглядит дремучий лес вокруг них. Деревья приобретают зловещие вид, голоса ночных птиц похожи на жалобные стоны, каждый шорох пугает и заставляет настораживаться, всё проникнуто тайной угрозой и враждебностью, а свет луны придаёт порой этой картине оттенок, близкий к кошмару. В глубине души Цзян Чэн прекрасно понимал, что Вэнь рано или поздно всё равно нашёл бы причину напасть. Ему всегда казалось, что не случись этой истории с Вэй Усянем, возможно, всё разрешилось по другому сценарию. Возможно, появился бы способ спасти ситуацию. Именно эта мучительная мысль наполняла его сердце ненавистью и гневом.
За весь путь молодой господин Цзян Чэн молчаливо шёл за ним через непроходимые леса. Пройдя пешком два дня, оба начали чувствовать сильный голод. В туманной дымке выросла маленькая деревня, дома которой сложены были из коричневых камней, из труб вился дым. Скоро они вышли к деревне у широкой реки. Вэй Усянь посмотрел на Цзян Чэна и, увидев, что тот устал и явно не желал двигаться, предложил посидеть на камне возле опушки густого леса. Цзян Чэн никак не отреагировал. Вэй Усянь несколько раз сказал, чтобы он ждал его здесь. В его одеждах всегда были припрятаны золотые монеты, поэтому он ушёл в деревню, чтобы купить яства и питьё. Не прошло и получаса, как Вэй Усянь поспешно вернулся к тому месту, где оставил Цзян Чэна. Там никого не было, только один придорожный камень.
— Неужели он снова отправился в Пристань Лотоса? — словно безумный, Вэй Усянь побежал в том направлении, откуда они пришли. Однако спустя время он начал слабеть и почувствовал голод. Споткнувшись об камень, Вэй Усянь повалился набок. Упав на лужу, он оказался весь мокрым и грязным, ощущая во рту привкус грязной воды. Ощущая свою беспомощность и бессилие, он ударил ладонью по луже, разбрызгивая всё вокруг. Закричав, он поднялся и побежал дальше в сторону Пристани Лотоса. Съедая чудом уцелевшую булочку на ходу, Вэй Усянь старался догнать Цзян Чэна.
Молодой юноша добрался до Пристани Лотоса к ночи, когда на небе ярко сияла луна и блестели звёзды вокруг, но так и не увидел Цзян Чэна. Вэй Усянь издалека смотрел на ярко освещенную Пристань Лотоса. Пытаясь отдышаться, он схватился руками за колени. Как бывает после продолжительного бега, из груди к горлу подступила кровь. От нервного напряжения ощущался его железный привкус во рту, голова закружилась, а в ушах зазвенело. После передышки он решил для проверки всё равно нужно посмотреть Пристань Лотоса. В первый раз в жизни Вэй Усянь почувствовал себя беспомощным перед врагами, он один против всего Ордена Цишань Вэнь.
Тихо он двигался вдоль деревянной стены, и скоро он завернул за угол, когда ему навстречу вдруг шагнул кто-то в солнечных одеждах. Вэй Усянь подобно гремучей змее бросился вперёд и повалил этого человека на землю. Правой рукой он сжимал незнакомцу оба запястья, а пальцы левой обхватил шею.
— Не шуми, иначе я мигом сломаю тебе шею! — пригрозил ему Вэй Усянь.
— Молодой господин Вэй, это я! — ответил он, прижатый к земле. «Может, это кто-то из моих знакомых, но голос был совершенно незнакомым» — подумал Вэй Усянь, но отбросил эти мысли и сильнее сжал руку: Не пытайся меня обмануть!
— Я и не пытаюсь вас обмануть. Молодой господин Вэй, просто посмотрите на моё лицо — прошептал юноша. Внимательно следя за пойманным человеком, Вэй Усянь развернул того лицом к себе — это был тот молодой юноша из клана Цишань, которого они видели издалека два дня назад
— Кто ты такой? — спросил Вэй Усянь суровым голосом.
— Я Вэнь Нин! — воскликнул он, несколько расстроившись, — Несколько лет назад во время Совета кланов в Цишане я стрелял из лука…
От такой медлительной речи Вэй Усянь чуть не взорвался, но промолчал. Глядя на робкого и запинающегося юношу, он, наконец, что-то вспомнил.
— Так ты тот не плохой лучник из клана Вэнь? — ответил Вэй Усянь, смотря на него подозрительным взглядом. Лицо Вэнь Нина просияло, и он быстро кивнул своей головой.
