— Молчи, не произноси ни слова, когда будет проходить брачная церемония, — сказала Вэнь Цин, накрывая её плотной красной накидкой.

— Спасибо, я запомню, — произнесла Су Янг, чувствуя, что на губах её застыла очаровательная улыбка.

Тотчас появились слуги, бросились Су Янг, и все как один упали на колени. Су Янг глядела на них и не знала, чего они от неё хотят. Наконец один из них сказал:

— Наступил счастливый момент, госпожа. Разрешите нам проводить вас, где будет проходить ваша брачная церемония.

— Идите, госпожа, — ответила Вэнь Цин, поклонившись ей почтительно.

— Ты должна подмести перед воротами дворца, — сказал самый старый слуга из них.

— Я могу идти? — спросила Вэнь Цин, стараясь не показать своего лица.

— Конечно! — воскликнул слуга, выходя с другими из комнаты.

Голова и лицо невесты при этом были покрыты накидкой из красного шёлка. В таком виде она пошла Цзинь Гуаншаню в покои, где будет произносить брачную клятву и отпивать из свадебной чаши.

***

Вечерний дворец Сотен Хризантем был окружен персиковыми деревьями. Поднялся порывистый ветер, беспощадно срывая с деревьев зелёную листву. Вдруг подхваченные порывами ветра персиковые листья причудливо разлетались повсюду и кружились, а затем обречённо опускались на широкие белокаменные лестницы.

«Когда наступит ночь, я должна сбежать отсюда», — думала Вэнь Цин, сметая опавшие листья в одну кучу.

Сумерки сменились летней ночью, и небо заволокли тяжёлыми свинцовыми тучами, готовые в любую минуту пролиться на землю. «Ночное светило сегодня не будет видно — это хорошо», — подумал Вэнь Нин, скача на рыжем коне. Не успел он ещё закончить свой манёвр влево, как тяжёлые тучи распахнули свои небесные врата, и на землю упали первые капли дождя. Где-то встревоженно пролетела птица. Несколько крупных частиц дождя упали на троих всадников, они невольно вжали голову в плечи. Всего через несколько секунд стихия вошла в полную силу и залила тропический лес потоками проливного ливня. Небесная вода хлестала кроны и стволы деревьев, вся лесная живность затаилась. Не Хуайсан приметил вблизи персиковый сад и поспешил туда.

— Мы приближаемся к дворцу, где держат Вэнь Цин, — тихо произнёс Не Хуайсан.

Вэй Усянь поёжился, его чёрная накидка промокла и отяжелела. Влага проникала глубже, и одежда его стала мокрой. Он тряхнул головой, стряхивая с длинных волос воду, и на секунду вспомнил свою любимую. Когда Вэй Усянь направил вороного коня к краю дороги, предательская ветка сбила с его головы капюшон.

— Тихо, я вижу человека, — сказал им Вэнь Нин, вглядываясь в темноту.

И вот сейчас Вэнь Цин была даже рада, что серые тучи закрыли луну, и в лесу стало темно, как в подземном царстве. А ливень всегда надёжно скрывает следы. Под шум ветра она вышла из ворот дворца, и уверенно зашагала прочь отсюда.

Вэнь Цин прошла несколько метров и ускорила свой шаг. Внезапно услышав, чей-то топот копыт она решила держаться подальше от новых встреч.

— Мне нужно скрыться, пока никто не заметил, — прошептала Вэнь Цин, скрыв свою голову под капюшоном.

— Стой, а то буду стрелять! — произнёс Вэнь Нин с угрозой, туго натянув лук со стрелой.

Она обернулась и, увидев преследователей, вздрогнула, но не оттого, что в неё была нацелена острая стрела.

— Я рада вас увидеть снова! — воскликнула Вэнь Цин, едва не плача от счастья. От волнения она потеряла сознание, но Вэй Усянь на скаку успел подхватить любимую, не дав ей упасть на сырую землю.

— Вэнь Цин, это она?! — в недоумении воскликнул Вэнь Нин, отпуская свой лук.

— Да, теперь мы уходим… — приказал Вэй Усянь, почувствовав нависшую над ними опасность. Они посмотрели вверх и с ужасом увидели, что над вершиной вулкана поднимается облако в форме гигантского дерева; ствол её был чёрный, а ветви огненные, и этот огонь менял цвет каждое мгновение: он становился то ослепительно ярким, то тёмно-красным, то снова ослеплял нестерпимым блеском.

Наступила мертвая тишина, которая возвещала неистовый гнев стихий.

— Сейчас вулкан проснётся, — испуганно промолвил Не Хуайсан.

— Мы должны покинуть это место, — сказал Вэнь Нин, поворачивая назад.

— Ты прав! — согласился Вэй Усянь, держа Вэнь Цин возле груди.

Облако сгустилось в плотную, чёрную тучу, а молнии над вулканом сверкали все чаще и ослепительнее. Иногда туча раскалывалась и при свете молний приобретала форму огромных зверей и монстров, бегущих во мраке; они налетали друг на друга и мгновенно исчезали в кипящей бездне тьмы.

***

В скором времени во многих местах пепла навалило уже по пояс, а бурлящая огненная лава, которую изрыгал вулкан, накрыла спящий дворец Сотен Хризантем, испуская удушливые пары ядовитых газов. Люди умирали, даже не проснувшись. Огромные каменные глыбы, обрушиваясь на крыши, оставляли на месте зданий кучи развалин. Время шло, земля тряслась сильнее, почва уходила из-под ног. Иногда глыбы, столкнувшись в воздухе, раскалывались на множество обломков, из них сыпались искры, которые вызывали пожары; это ужасное зарево рассеивало тьму за дворцовыми стенами, где пылали не только дома, но и прекрасные сады и леса. Этот прекрасный дворец Сотен Хризантем был похоронен под толстым слоем пепла и застывшей лавой огнедышащего вулкана. В этом аду чудом выжил лишь Цзинь Цзысюань, который получил сильнейшие ожоги лица.

Наступали ранние утренние сумерки. С низкого свинцового неба по-прежнему шёл ливень. Раненный Цзинь Цзысюань вымотался и в бессилии опустился на влажную землю. Он больше не чувствовала ни боли, ни холода.

— Цзинь Цзысюань, ты жив, — услышал он обеспокоенный женский голос.

Вдруг он почувствовал, как кто-то его обнимает. Цзинь Цзысюань приоткрыл глаза и увидел свою собственную мать. Несмотря на то, что она была среднего возраста, Госпожа Цзинь была сильной заклинательницей, и она всё ещё выглядела на тридцать лет. Черты её лица были изящными, но с лёгким налетом жёсткости. Она была элегантной и доблестной женщиной. Госпожи Цзинь не успела вовремя приехать сюда из столицы, в силу того, что ей помешала ненастная погода и ненависть к новой жене Цзинь Гуаншаня.

— Мама… — слабо ответил Цзинь Цзысюань, потеряв своё сознание.

— Аккуратно положите моего сына в повозку! — приказала госпожа Цзинь своим слугам.

— Госпожа, наш орден погребён под пеплом вулкана, — сообщил один из телохранителей, склонившись перед ней, — Никто не выжил, кроме вас двоих!

Госпожа Цзинь была слишком огорчена этим известием о потере собственной семьи. Но одно её утешало, что жив Цзинь Цзысюань. Повернув обратно в столицу Ланьлин, она не в состоянии была выдержать всё в себе и заплакала от горя.

— Славу богу, что ты выжил! — воскликнула она, поцеловав сына в макушку.

Спустя четыре дня Цзинь Цзысюань пришёл в сознание, но ещё чувствовал себя слишком плохо. Его тело было покрыто ранами, лицо было обожжено, а волосы отвратительно пахли. «Где я?» — спросил он себя, хватаясь за голову, и попытался вспомнить хоть что-то, но всё было бесполезно. Медленно встав с кровати, Цзинь Цзысюань шаткой походкой подошёл к столику и жадно выпил чашу с прохладной водой.

— Что с моим лицом? — закричал он, взглянув на себя в отражение стекла и небрежно кинул подсвечник в стеклянное окно, которое разбилось на множество мельчайших осколков, и с грохотом рассыпались на мраморный пол.

Попробовав разбинтовать своё раненное лицо, но бинты так прилипли и так было больно, что Цзинь Цзысюань бросил эту затею и снова замотал их, как смог, тем более перебинтованные руки плохо слушались. Услышав грохот в покоях собственного сына, госпожа Цзинь поспешила туда. Её волосы растрепались от бега, но она не обращала на это никакого внимания.

— Мама, что со мной случилось? — хрипло произнёс Цзинь Цзысюань. Рот его скривился в горькой гримасе.

— Ах! — жалобно воскликнула она, — Ты слишком изранен, поэтому тебе нужен отдых.

— Кто уничтожил клан Цзинь!!!