Увидев толстую пачку купюр, Лера слегка обомлела.

– А здесь только пятитысячные, – сказала она, повернув голову к стулу, на котором только что сидела Света и заметила, что он уже пуст.

– Бери пятак! – послышался из коридора крик.

Взяв одну купюру, Лера закрыла сервант и вышла в коридор.

– Мне с пяти тысяч не сдать, – с досадой сказала она. – Может, переводом?

Света молча выдавила на палец крем, нанесла его на лицо и с улыбкой посмотрела на Леру.

– Сдачи не надо, Лер. Ты и правда заслужила.

Лера не стала спорить. От Светы точно не убыло, а ей можно было хоть сейчас ехать в магазин и покупать Анютке долгожданный манеж.

Всю дорогу до дома Лера аж светилась, глядя счастливыми глазами в окно автобуса.

У нее сбылось все задуманное: отличное жилье, работа на дому, которая отныне приносила не только деньги, но и удовольствие, и, конечно же, у нее был ее любимый ангелочек Анечка.

Лера была очень благодарна судьбе и своему внутреннему голосу. Если бы не послушала его в тот день, когда пришла записываться на аборт, то страшно даже подумать какое будущее ее ждало.

Она с утра бежала бы на работу и весь день слушала истории из жизни клиенток. От скуки начала бы заниматься рассадой, и по пять раз в месяц прибиралась бы в холодильнике. А по вечерам засыпала бы в обнимку с Жусей или под чтение очередного любовного романа.

Так и было бы.

Но самое главное, на ее сердце лежал бы тяжелый камень, а душу терзали мысли о том, что однажды она не дала появиться на свет собственной кровинушке.

Теперь же она часто представляла, как вскоре будет оттачивать на Анечке свое мастерство, заплетая ей красивые прически. Как они будут гулять сначала за ручку, затем – под ручку, и всегда будут самыми близкими и родными людьми во вселенной.

«Будем вместе наряжаться, – улыбалась Лера, представляя их с Нютой счастливое будущее, – а еще обсуждать мальчишек, подружек, моду. Да хоть котиков, хоть зайчиков, хоть единорогов. Нам девочкам можно болтать о чем угодно».

Спустя три часа

– Крутой манеж! – показала класс Надя.

– А Анютке как нравится, ты только посмотри! – посмеялась Лера, наблюдая, как дочь сидела в манеже и звонко бренчала погремушками. – Теперь работать будет еще проще: посадила сюда и точно знаешь, что она никуда не уползет.

Лера развернулась к Наде и широко улыбнулась.

– А теперь можно идти пить чай! – бодро сказала она, а через секунду подпрыгнула от настойчивого звонка в дверь. – Кто это? – испуганно прошептала Лера.

– Давай я посмотрю.

Надя крадучись вышла в коридор, а спустя пять секунд вернулась в комнату с округлившимися глазами.

– Там полицейские.

– Полицейские? – удивилась Лера и поспешила открыть дверь. – Скорее всего пришли по поводу буйных соседей, которые устроили гулянку в прошлые выходные, – предположила она.

– Добрый день! – сотрудник полиции сунул в лицо Леры удостоверение, затем очень невежливо представился. – Валерия Ковалева? – грубо спросил он.

Проглотив ком в горле, Лера кивнула.

– Вы подозреваетесь в хищении денежных средств в крупном размере.

17-20

Сидя в кабинете следователя, Лера со слезами на глазах дочитывала заявление Светы.

«…Затем я вышла в коридор, оставив Валерию одну в гостиной. Через несколько секунд Валерия тоже вышла оттуда, взяла у меня деньги за свою работу и уехала. А спустя пару часов, вернувшийся домой отец, обнаружил, что из серванта пропали деньги в размере одного миллиона рублей».

– Я не брала все деньги, – положив на стол заявление, в который раз сказала Лера и подняла мокрый взгляд на следователя. – Я же говорю вам, Света сама попросила меня взять деньги за мою работу из этого серванта. Я взяла всего пять тысяч, потом пошла к ней сказать, что у меня нет сдачи, и…

– Да-да, я уже это слышал, – устало вздохнул пожилой следователь и, откинувшись на спинку стула, скрестил на груди руки. – Насколько мне известно вы сейчас находитесь в затруднительном финансовом положении, верно?

– Почему вы так решили? – возмутилась Лера. – Я работаю, у меня есть деньги на продукты, на оплату квартиры и на содержание ребенка. Я…

– Вы сказали, что одна воспитываете ребенка, так? Значит, лишние деньги вам бы точно не помешали, – подозрительно посмотрел на нее мужчина.

– Не помешали бы! – отрезала Лера. – Но я никогда в жизни не возьму чужого! Я взяла только одну купюру! Одну! И Света сама меня об этом попросила! – пыталась донести Лера. – Почему ей вы верите, а мне – нет?

– Еще раз повторяю! – прогремел следователь. – После вашего визита в квартире Жуковых пропали деньги. На вас написано заявление, везде ваши отпечатки пальцев, а вы мне сидите тут и доказываете, что вас подставили?!

Ослабив галстук, мужчина передернул плечами и отпил из стакана воды.

– Я настоятельно советую вам пойти следующим путем: вернуть деньги, если, конечно, еще не успели их потратить, и попросить Жуковых забрать заявление. Подумайте о ребенке, – чуть тише заговорил он. – О нем есть кому позаботиться? Нет. А следовательно, куда его отправят? – наклонился он к Лере. – Думаю, вы все прекрасно понимаете. Так что возьмите себя в руки и еще раз все хорошенько обдумайте.

– Да не брала я эти деньги, как вы этого не понимаете?! – горько расплакалась Лера, и в этот момент в кабинет следователя вошел отец Светы.

Грузный мужчина с выкатившимся животом, на котором расходились пуговицы рубашки, поздоровался со следователем, и по их крепкому рукопожатию Лера сразу поняла: они хорошо знакомы. Затем Жуков, сведя седые брови к переносице, обвел Леру презренным взглядом.

– Ну что, Павел Сергеевич, не сознается? – грубо спросил он.

– Я ничего у вас не брала, – глядя на него снизу вверх, всхлипнула Лера.

Затем на одном дыхании снова повторила все как было и расплакалась еще больше.

– У меня маленькая дочка, понимаете? Если меня посадят, то ее отправят в детский дом!

– Верни деньги! – прокричал мужчина. – Тогда, так и быть, заберу заявление. Но так и знай, – погрозил он пальцем, – я сделаю это только потому что у тебя маленький ребенок, и ты, как-никак, одноклассница моей дочери! А если и дальше продолжишь красть чужое имущество, то никто тебя жалеть не будет! Загремишь в тюрьму на раз-два!

– Как я могу вернуть деньги, которые украла ваша дочь? – потрясла руками Лера. – Она сказала, что хочет поехать в Москву к своему парню, и…

– Поосторожней с выражениями! – сердитым тоном перебил Жуков и перевел взгляд на следователя. – Светка моя, конечно, далеко не подарок, но точно не станет воровать у собственного отца. Знает, что за такие дела я ее не только из дома выставлю, но и до конца жизни оставлю без гроша за душой!

– Тем более зачем же ей красть, если ты… Если вы, Сергей Константинович, – поправил себя следователь, – и так спонсируете все ее нужды.

Лера отчетливо понимала: она в западне.

Доказать, что она не воровка будет практически невозможно. Жуков явно был на короткой ноге со следователем и на сто процентов верил своей лживой дочери.

А еще эти отпечатки…

«Миллион рублей… – судорожно выдохнула Лера и вцепилась пальцами в голову. – Господи, где же я достану такую сумму?..»

– Я так понимаю вы отказываетесь возвращать деньги, – уставшим голосом подытожил следователь. – Вы осознаете, что вам грозит до пяти лет лишения свободы и все это время ваш ребенок будет находится с чужими людьми? Думаю, мне не нужно рассказывать вам о жизни в детском доме, о подорванной детской психике и других «прелестях» которые ждут вашего ребенка.

Следователь снял очки, потёр зажмуренные глаза и взглянул на наручные часы.

– Даю вам ровно минуту для того, чтобы всё как следует взвесить и принять правильное решение.

Лера безнадежно помотала головой и, закрыв глаза, подняла голову к потолку.