Принимая во внимание это открытие, Дено Казанис, кандидат наук, специалист по биофизике из Университета штата Пенсильвания, еще несколько лет назад рискнул выдвинуть предположение, которое было опубликовано в Journal of Near Death Studies под заголовком «Физический базис тонких тел и околосмертного опыта»[11]. По мнению Казаниса, существует вероятность того, что темная материя и есть то вещество, из которого сделаны тонкие тела[12] и духовные миры, упоминаемые в философских и религиозных традициях. Насколько мне известно, до этого никто не предполагал подобной возможности. Если видимая среда является матрицей для зарождения и эволюции жизни в том виде, в котором мы ее знаем, то почему же не произойти чему-то подобному с недавно открытой незримой материей?

Похожая идея уже серьезно рассматривалась в последние годы. В статье, опубликованной в престижном журнале Scientific American под названием «Темные миры», физик-теоретик Джонатан Фэн, профессор физики и астрономии Калифорнийского университета, и Марк Тродден, содиректор Центра по изучению физики частиц в космологии при Университете Пенсильвании, утверждают, что эта невидимая вселенная вполне может располагать своей собственной системой фундаментальных частиц, сил и взаимодействий. Другими словами, вселенная, состоящая из экзотических (темных) частиц, может одновременно взаимодействовать и с нашей. Фэн и Тродден считают, что раскрывается целый веер возможностей, что, вероятно, существует сектор этих темных частиц, «целый скрытый мир, точная копия нашего, со своими скрытыми протонами и нейтронами, которые формировали бы скрытые атомы, молекулы, планеты, звезды»[13].

Теперь можно уверенно сформулировать главную предпосылку, лежащую в основе этой книги: невидимый мозг, состоящий из темной материи или из материи какого-то другого типа, образованной из неизвестных экзотических частиц, мог бы послужить физическим носителем для разума, стремящегося пережить смерть тела и продолжить обрабатывать информацию. Но мы здесь не остановимся. Если верить Казанису, эта же экзотическая материя стала бы веществом, которое природа использовала для создания духовных вселенных, упоминаемых в великих религиях и философиях прошлого. Видимая материя – это физический носитель нашего мозга и нашей действительности, в то время как невидимая материя является материальным носителем невидимого мозга и наших ментальных и духовных реальностей. Кроме того, гипотеза о втором мозге и невидимой материи стала бы идеальной гипотетической моделью, необходимой для объяснения некоторых ментальных феноменов, которые, по всей видимости, не могут осветить традиционные модели современных когнитивных наук.

О каких ментальных явлениях идет речь? В литературе по нейронаукам пишут, что разум и сознание человека являются продуктом активности мозга. Когда он прекращает функционировать, разум навсегда исчезает. Однако наличие аномальных явлений, не свойственных нашему ежедневному опыту, заставляет нас со всей серьезностью пересмотреть эту базовую предпосылку нейронаук. Последние исследования необычных феноменов, к которым относятся околосмертные переживания, внетелесный опыт, сообщения об установлении связи с усопшими родственниками через других людей со сверхспособностями, сведения о детях в возрасте между тремя и пятью годами, утверждающими, что они помнят о своих прежних жизнях[14], говорят о вещах, о которых представители современных когнитивных наук явно не знают. Однако, несмотря на достижения парапсихологии за последние 80 лет, убеждающие нас в существовании необычных способностей человека, таких как телепатия, ясновидение, предсказание будущего и психокинез[15], исследователи предпочли отложить научное изучение жизни после смерти, пока не смогут лучше определить возможности и границы этих исключительных способностей. Это отлично выразил еще в 1937 году профессор Джозеф Райн в книге «Новый мир разума»:

Другими словами, пока мы не понимали, где заканчиваются границы и последствия изучения этих малознакомых нам аспектов человеческого разума, было очень тяжело приступить к исследованию сложной проблемы жизни после смерти.

Теперь же все изменилось. Перечисленные нами необычные явления требуют объяснения. Интерпретация этих фактов передовой материалистической наукой убеждает лишь немногих.

В самом деле, нейронаукам нечего предложить на этот счет. Они занимаются сетями, по которым циркулирует информация в материальном мозге. Объект их изучения – анатомия нервной структуры и форма, в которой информация воспринимается, переводится, кодируется и передается по нейронным цепям. Их охват ограничивается корой головного мозга, где полчища нейронов выступают в унисон, создавая то, что мы называем субъективностью, ментальными феноменами и сознанием. Другие аспекты, связанные с информацией (например, каким образом электрическая активность мозга преобразуется в субъективность), их не интересуют.

Всем известно, что потенциалы действия, бегущие по нашим нервным путям, представляют собой информацию. Но одно дело – информация в виде потенциалов действия, и совсем другое – те же самые данные, появляющиеся как изображения, звуки или понятия нашего сознания. Одно дело – ваша фотография, закодированная битами, наборами нулей и единиц на жестком диске компьютера, другое – когда цветное изображение, уже декодированное, возникает на экране. Одно дело – последовательность битов, другое – понятие, образ или звук. Это та же самая информация, пусть и представленная двумя разными способами. Тут и таится загадка. Когда дело касается компьютера, трансформация известной нам информации очевидна, но в случае с мозгом и разумом нейробиологи ей полностью пренебрегают. Более того, нейронаукам ничего не известно о ее возможном дублировании, передаче, извлечении и сохранении вне структуры мозга. Также не рассматривается вероятность существования дополнительных процессоров, состоящих из физических частиц с другими свойствами. Никому из представителей когнитивных наук не приходила в голову подобная идея. Для них это что-то немыслимое. Даже само понятие сознания, отнесенное философом Дэвидом Чалмерсом[17] к трудной проблеме нейронаук, продолжает оставаться серьезным вызовом и тайной, не дающей покоя всем исследователям[18]. Здесь и находится предел. И лишь неортодоксальный подход к изучению обработки информации и поиску других, отличных от биологического мозга процессоров заставляет нас признать альтернативные, еще неизвестные современной науке пути и системы передачи, извлечения и хранения данных.

С появлением теории информации и развитием первых ЭВМ[19], идея о том, что человеческий разум исчезает, как только прекращается электрическая активность мозга, претерпевает радикальные изменения. Наш мозг, как и любой компьютер, содержит информацию и программы, позволяющие ее обрабатывать. Никому и в голову не приходит, что смерть компьютера равнозначна исчезновению данных, хранящихся на нем. Даже малолетний ребенок отлично понимает, что их можно сохранить на USB-носитель, чтобы перенести на новое устройство. Если в процессе извлечения информация не подвергается изменениям, то ее семантическое содержание, индивидуальность и значение могут быть перенесены на другой компьютер. Когда мы читаем текст на первом или на втором ПК, то без труда опознаем автора, если знали о нем раньше. По аналогии, если информацию, представленную в разуме человека, вовремя извлечь без изменений, то так называемую личность, может быть, получится сохранить.