Пришлось ещё продать всю мебель и немногочисленные драгоценности сестры. Конечно, мне очень хотелось сохранить их для племянницы, но я рассудила, что сохранность двухэтажного дома в столице для Лифиссы важнее. Очень уж туманным мне виделось наше будущее – я одна, двадцатитрехлетняя девушка, без титула и денег, с четырёхлетней малышкой на руках.

Нам тогда очень помогли Леметры. Агнесс работала у них, и добрые целители относились к ней, как к дочери. Именно благодаря их поручительству и заверениям в моей благонадёжности опеку поручили мне.

Лифиссин же особняк мы сдаём. Публичному дому. Леди Камелии подходил наш дом, который сложно было сдать без обстановки, я же на тот момент о её деятельности не догадывалась, чему сейчас несказанно рада. Конечно, знай я тогда, что именно будет происходить в этом доме, испугалась бы и потеряла неизвестно сколько времени и денег из-за простоя. Сейчас же понимаю, что это был идеальный вариант. Леди всегда платит в срок, а, благодаря её обширным связям в самых высших кругах Ондолии, ни ко мне, ни к ней не возникло до сих пор ни одного вопроса.

Мы же с малышкой сняли маленькую, уютную квартирку в мансарде через три дома от особняка, где и живём по сей день. Так и получается, что денег, вырученных за аренду, нам вполне хватает на оплату жилья, обучения и пристойную – не шикарную, но чуть более, чем скромную жизнь.

– Возможно, что сегодня из школы тебя заберёт Люси. У меня есть одно дело после работы, я очень надеюсь успеть сама, но если не будет получаться, то напишу ей, – напутствовала малышке за завтраком, втягивая в себя то божественный запах, то его обладателя. Кофе.

Да, всё верно. Стоит подстраховаться на случай, если не успею.

Закончив завтрак и сборы, я отвела Лифиссу в школу, сама же отправилась в мастерскую.

Рабочий день, как всегда, проходил спокойно и размеренно. Мистер Куперс общался с посетителями, о наличии которых я только слышала, изредка выныривая из полутранса. Это привычное для меня состояние погружения в работу. Так, сидя в мастерской, через стенку от которой находился магазин, провела свой обычный рабочий день, прерываясь лишь, чтобы сделать себе кофе и перекусить лимонным пирогом, купленным по дороге.

В конце дня сложный рисунок был нанесён, буфет покрыт слоем лака, слегка подсушен ровно настолько, чтобы на ночь его можно было оставить досыхать в мастерской, не переживая, что случайное насекомое останется на нём в качестве непредвиденного декоративного элемента. Завтра останется только прикрутить ручки.

Не будь у меня магии, работа над каждым предметом занимала бы гораздо больше времени. Я же могу призвать стихию воздуха и подсушить каждый слой самостоятельно, а не ждать часами, а порой и сутками, пока мебель просохнет сама.

Выйдя из мастерской, быстрым шагом отправилась к извозчикам, которые стояли в ожидании пассажиров чуть дальше по улице. Редкие экипажи и всадники заставляли прохожих расступиться, улица пребывала в привычном дневном оживлении. Здесь нельзя зевать, если, конечно, не хочешь оказаться под копытами у лошади. Ещё я не хотела встретить знакомых. Очень некстати сейчас были бы вежливые расшаркивания и светские беседы. Через два часа следовало забрать Фиссу из гимназии, а я даже не представляла, на сколько могу задержаться на вокзале. Один путь в экипаже займёт около двадцати минут туда, и минут тридцать от вокзала до школы, где училась малышка. На расспросы у меня оставалось около часа.

Подойдя к стоящим у обочины улицы извозчикам, обратилась к тому, который находился ко мне ближе всех.

– Добрый день. Мне нужно на вокзал. Отвезёте?

Сидящий на козлах, полноватый мужчина с недлинной бородкой мазнул по мне быстрым взглядом. Предполагаю, оценил мою платежеспособность.

– Двадцать дэев, леди.

– Я могу подвезти прекрасную леди бесплатно, – раздался низкий мужской голос. Обладатель которого подошёл со спины и лица моего не видел, но вот парадокс – подвезти предлагает, и плевать каков пассажир на лицо, главное, чтобы в юбке. Точнее пассажирка. Вот кобель! – Мне как раз по пути, вот моя карета, – поравнявшись со мной, слегка улыбнулся, лукаво глядя прямо в глаза. Лёгким взмахом руки показал на стоящий рядом закрытый экипаж с незнакомым гербом рода на двери.

Посмотрев на карету, вернула взгляд на мужчину. Молодого мужчину. Немногим меня старше – лет тридцать навскидку. Тёплое, с виду не старое и далеко не дешёвое, пальто не застёгнуто, отчего видна крепкая шея и затянутый в сюртук массивный торс. Классические брюки и туфли. По-мужски суровое, жёсткое лицо с грубоватыми чертами. Тяжёлый подбородок с ямочкой и лёгкой щетиной, внимательные карие глаза, с пляшущими в них бесенятами. Высокий и плотный. Эдакий бычок. Люблю таких.

Тем более никуда я с тобой не поеду. Ищи дуру. Поедем, подвезёшь, ага. А предложение ты мне в экипаже сделаешь. И с родителями там же познакомишь.

Заинтересованная, нагловатая, пошловатая улыбка на лице молодого человека едва ли говорит о его желании жениться на первой встречной. А проехав в экипаже наедине с мужчиной, выйти из него можно только в двух статусах – жены, хотя бы будущей, или падшей женщины.

Мне, естественно, не подходил ни один из двух вариантов.

– Благодарю вас сэр, за столь щедрое предложение, но я вынуждена отказаться, – но улыбаться-то красавчику мне никто не запретил. Поэтому, одарив собеседника улыбкой, я повернула голову к извозчику. – Спасибо, могу садиться?

Получив утвердительный ответ, приподняла юбку и подошла, собираясь взяться за ручку двери кареты, когда недавний собеседник опередил меня и, в два шага оказавшись подле экипажа, сам распахнул дверцу.

– Не представляете, как я огорчён отказом, – сказал уже гораздо тише. Вряд ли его кто-то услышал, кроме меня. При этом выглядит он каким угодно, но не огорчённым. Красивый рот всё так же изогнут в улыбке, глаза внимательно всматриваются в моё лицо.

И стоит так близко.

Неприлично близко. От его близости сердце забилось быстрее. Нос почуял аромат мужского одеколона. Приятного, ненавязчивого. Мужчина излучал какой-то невероятный, животный магнетизм. Я буквально затормозила, заворожённая его близостью – захотелось врасти в землю и стоять здесь вечно. Смотреть в такие порочные глаза, или нет… К демону стоять! Невыносимо, до зуда в кончиках пальцев, захотелось коснуться колючей щеки, провести по ней ладошкой. Ощутить это, ощутить мужчину. Настоящего, живого. Большого и сильного. Встать на носочки и уткнуться носом в голую кожу шеи, выглядывающую из ворота пальто. Вдохнуть запах.

Это такое странное, острое ощущение. Внизу живота как будто прокатилась вибрация. Желание. Вот так сразу. Захотеть совершенно незнакомого, чужого мужчину! От осознания этого жар прилил к лицу.

– С вашей стороны было бы странно рассчитывать на другой ответ, – сама не узнаю свой голос. Севший, будто после сна. Открыто заигрываю с ним, но совершенно не контролирую себя. Да и зачем? Пара минут, и мы вряд ли ещё когда-нибудь увидимся, почему бы и не использовать возможность лишний раз убедиться в своей привлекательности. Хоть красный цвет и не идёт к моему лицу.

– Вот видите, какой я наивный, – и нарочито горестный вздох. – От того всю жизнь и страдаю, – я уже сидела в карете, когда он говорил это, стоя рядом и не закрывая дверцу. – Но именно моя наивность подсказывает мне, что мы обязательно встретимся с вами снова, моя прекрасная незнакомка, – о, Создатель! Всё это он произносил глядя мне прямо в глаза. Я просто не смогла отвести взгляд. Всего лишь слова, просто разговор. Но напряжение буквально повисло в воздухе. Это так остро и невероятно чувственно. Порочно. Как будто его рот произносил совсем другие слова. Пошлые и от этого такие приятные.

Приподняв край цилиндра, слегка поклонился и закрыл дверь.

Я сидела, будто молнией поражённая. Если бы мы оказались в одной карете, я не уверена, что мы бы просто доехали до вокзала. Я чуть лужицей перед ним не растеклась. Создатель!