— Почему ты до сих пор здесь? — искренне поинтересовался Иван и остановился возле девушки.

— Это имеет какое-то значение? — с нотками недоверия сказала девушка.

— Ты неисправима, — закатил глаза Ожогин, — я просто хотел подвезти.

— Ну, подвези, раз хотел…

Девушка вышла вслед за мужчиной и села в его черный лексус.

— Хороша машинка, — констатировала факт Евлентьева.

Иван погрузил свои вещи в автомобиль и сев за руль, помчался по ночному Петербургу. При этом коллеги по цеху даже не перемолвились словом, одна смотрела в окна, другой на дорогу.

— Через несколько минут будут разводить мосты, — восхищаясь ночным городом, сказал Иван.

— За двадцать шесть лет ни разу не видела, — все-таки, посмотрев на своего коллегу, сказала Кьяра.

— Давай, посмотрим, — предложил Иван, если не торопишься.

— Мне особо торопиться некуда, я еще домом даже не обзавелась, — улыбнулась девушка. — А ты действительно считаешь, что у меня дурацкое имя?

— Я со злости сказал, — наконец, Ваня искренним взглядом одарил девушку. — Раздражала сильно.

— Взаимно, — как-то очень мягко произнесла девушка.

— Конечно, смотреть мосты лучше на теплоходе, как-нибудь я тебя свожу, ты просто обязана увидеть эту красоту, — Ожогин вышел из автомобиля, открыв пассажирскую дверь, протянул девушке руку.

Ночной Санкт-Петербург носит свою особую таинственность, несмотря на холодные потоки воздуха, которые приходят в северную столицу. Буквально через несколько минут цельный мост разойдется на две половины, это действительно захватывающе.

— Надень, — мужчина снял с себя куртку и накинул ее на хрупкую девушку, которая явно тряслась от холода.

— Надо же, — не могла Кьяра обойтись без колкого словечка, — спасибо.

— Ничего личного, — так же холодно ответил Иван, — у меня просто хорошее воспитание, а тебе еще детей рожать, в спектаклях играть. Не дай бог, простынешь.

Так они простояли еще около двух минут, Ваня бесцеремонно встал позади девушки и прижал ее к себе. Смотрелось, более чем романтично. Со стороны их можно было принять за влюбленную пару, если не смотреть на их лица. Кьяра не сказала ему ни слова, но в тоже время она боялась посмотреть ему в глаза, как тогда в Москве.

— Красиво, — убирая руки мужчины со своей талии, сказала девушка. — Я всю жизнь прожила в Москве и думала, что лучше города в России нет, но видимо я ошибалась.

— Поживешь в Питере и поймешь, что он лучший, — Ваня нежно держал холодную руку своей коллеги, — я влюбился в этот город практически сразу.

— Ты такой неизвестный, — Кьяра не сводила своего взгляда с глубоко пронзительных глаз своего партнера, позже она остановила свое внимание на его губах. Почему же к ним так хочется прикоснуться?

— Сочту за комплимент, — довольно улыбнулся мужчина, за все время общения с Кьярой это самое доброе и приятное, что она сказала. — Куда тебя отвезти?

— К Ростиславу…

— Колпакову? — с большим удивлением спросил Ожогин. — Вы…это…вместе?

— Да, мы живем вместе, если ты это имел в виду, — объяснила девушка. — Я никак не могу найти себе жилье, времени абсолютно нет. Я, наверное, уже надоела Ростику.

— Не думаю, — вставив ключ в замок зажигания, уверенно сказал Иван. — Только слепой не заметить, что он по уши в тебя влюблен.

— Не говори ерунды, — надув свои пухлые губы, произнесла Евлентьева. — Мы вообще-то друзья.

— Если ты не воспринимаешь его, как мужчину это не значит, что он не видит в тебе предмет обожания, — ухмыльнулся актер. — И кто из нас не видит дальше своего носа?

Девушка промолчала на высказывания Ожогина, потому что ей показалось, что отчасти он прав. Ведь Ростислав всегда был с ней, поддерживал во всем и даже в Москву играть приехал. Кьяра гнала от себя эти мысли, уж не хотелось ей признавать этого.

— Приехали, — мужчина остановил свой автомобиль возле парадной, где проживал Колпаков.

— Спасибо, — достаточно робко ответила актриса, — вообще за вечер и что подвез.

Ожогин вышел из автомобиля, чтобы проводить свою спутницу, при этом он еще раз для себя отметил, что у нее потрясающая внешность, складная фигура и, конечно, же манящий голос.

— Кьяра, — очень мягко, как никогда он произнес ее имя, после чего она почувствовала на своих губах теплое прикосновение. — Спокойной ночи…

========== Моя персональная борьба ==========

— Я не одна из твоих «попутчиц», — достаточно резко отстранилась девушка от более взрослого и опытного актера, — больше так не делай… Никогда.

Это единственное, что сказала Кьяра и размеренным шагом пошла к парадной, чувствуя на себе прожигающий взгляд мужчины. Ожогин сел в автомобиль и еще некоторое время обдумывал свой поступок, но объяснение найти не смог. Такого было желание, подумал он про себя и поехал домой.

— Наконец-то, — еще один актер встретил свою коллегу и по его внешнему виду было видно, что он очень переживал, — твой телефон недоступен, ты в чужом городе. Кьяра, но ведь можно было позвонить.

— Рость, ну прости. Я тебя вообще уже второй месяц напрягаю своим присутствием, — виновато девушка опустила голову, а мужчина подошел к ней и нежно прижал к себе.

— Ты вся холодная, — почувствовал он на себе озябшую кожу подруги. — Ты что через «Невский» пешком шла.

— Почти, — улыбнулась девочка с зелеными глазами.

— Больше так не делай, — как маленькую отчитал Колпаков Евлентьеву и отправил ее в ванную, чтобы та хоть немного согрелась.

***

До открытия летнего блока остался всего лишь один день. Всего лишь один… и больше всего эта незначительная цифра пугала московскую актрису. Игра Кьяры поразила руководство и они решили утвердить ее в основной состав. А вот это уже пугало больше всего: чужой город, чужая сцена, чужой зритель. Ожогин был абсолютно спокоен и уверен в себе, также как и остальная часть артистов, которые уже принимали участие в мюзикле.

С того «неловкого» поцелуя с Ожогиным прошло уже продолжительное время и после этого их диалоги были немногословны: «здравствуй», «до свидания» и в этом роде. Даже часть труппы успела заметить, что за все время эта первая Сара, с которой граф так неразговорчив и наоборот.

По неизвестным обстоятельствам многие поставили на Ване клеймо «бабника», хотя, когда он находился в браке, а был он там протяжении 19 лет, дурной славой не обладал, во всяком случаи в Музкоме его никто не ловил. Как говорится, пришла слава — пришли и поклонницы. Известной персоне без этого никак, ведь популярный артист обладает тщеславием. Кьяра очень часто наблюдала за Ожогиным, это никак не было связано с его внешностью, просто для нее он был чем-то «неизвестным», может отчасти запретным. И тут дело не в разнице в возрасте, а разница у них практически тринадцать лет. Сегодня он явно был чем-то расстроен, что было заметно даже через сложный грим.

Театр Музыкальной комедии. Вампиры приглашают Вас сегодня в 19.00 часов посетить их призрачный бал.

— Вань, — пойдем звук проверим, позвали артиста и он неспешным шагом вышел из гримерки.

— Боже, как круто, — вырвалось у Кьяры при виде Ожогина в полном одеянии. — Какое перевоплощение, теперь понятно, почему в тебя все влюблены.

— Не в меня, — натянул улыбку актер, — в него. Любят моего графа.

— Без тебя, ему не было места быть, — Евлентьева подошла к Ожогину и на его фоне практически потерялась, ведь рядом с ней такая мощь. — Ну, что споем?

— Уже пора, — бархатным голосом произнес актер, а в глазах было столько дьявольского блеска.

Начало…

Кьяра на сцене прекрасно справлялась со своим волнением, несколько раз ее голос дрожал, но уверенные партнеры лихо ее поддерживали. Овации, которые доносились из зала, заставляли артистов до последней капли оставлять себя на сцене.

— Вань, — девушка сама того не ожидая, находясь за кулисами, крепко обняла мужчину. Она вся дрожала. — Я боюсь, как мы сейчас будем петь. Я ничего не помню, ничего, — Кьяра даже начала заикаться.