— Да, он мне очень нужен, если у вас… — не договорила она, как парень ее перебил.

— У меня есть один свободный билет, — загадочно говорил незнакомец. — Цена вопроса-ваша компания.

— Я согласна, — хоть этот мужчина был достаточно странный, но другого варианта у Кьяры не было.

— Завтра в 18.30 я буду ждать вас у входа.

— Договорились.

Вечер нового дня

Артисты прогоняли завершающий в этом блоке бал и актрисе, которая сегодня играет Сару слегка нездоровилось, она чувствовала, что местами ее голос звучит в «нос», разумеется это не могли заметить другие.

— Катюша, ой не нравится мне, что ты так нудишь, местами фальшивишь, — возмущено говорил художественный директор.

— Я думаю, это не ее вина, — поддержал Иван коллегу, потому что прекрасно понимал, как играть в режиме нон-стоп.

— Вань, спасибо, — Катерина Воронина новая Сара в этом сезоне, поблагодарила Ожогина, что заступился за нее. — Не переживайте, я справлюсь.

Вот он вечерний спектакль, Кьяра в элегантном черном платье, длинной миди, которое подчеркивала слегка похудевшую фигуру, замаскировать себя решила шляпой с большими полями, чтоб меньше привлекать к себе внимание, но ей это не особо удалось.

В указанное время Евлетьева подошла к театру, в надежде, что незнакомец ее не обманул.

— Вы здесь? — с облегчением сказала девушка.

— Обычно я держу свое слово, — статный мужчина так и не представился, что делало его появление еще таинственнее. Со стороны их можно было принять за пару, причем весьма интересную.

Евлентьева и ее незнакомец заняли одни из самых лучших мест и с нетерпением ждали начала спектакля, во всяком случае, она. Как только занавес убрали, Кьяра с завороженным взглядом смотрела на него. Какой голос, какая стать.

«…Я постичь пытался невозможное,

Я стремился в никуда

Вовеки счастлив быть не может

Тот, кто проклят навсегда…»

Евлетьева не отрывая взгляда, смотрела на Ивана, а его взор устремился в зрителя и на секунду ему показалась, что он увидел ее. Или не показалось? Закончив исполнять, за кулисами он подошел к Ростиславу, который сегодня находился в роли Герберта.

— Слав, слушай, — немного замешкался Иван, — ты Кьяру видел давно?

— Видел давно, а разговаривал пару дней назад, — поправляя белый парик, говорил Колпаков. — Она в Москве, про тебя не интересовалась, если ты об этом.

-Понятно, — Ожогин отошел от коллеги, но ему не давала покоя мысль о том, что он видел Кьяру.

Как только у Евлетьевой появилась возможность, она шмыгнула из зала в служебное помещение, где увидела, что новая Сара стоит в углу и нервничает, как однажды переживала она. Кьяра обладала не только внешней красотой, также она была добрым и понимающим человеком. Бывшая Сара подошла поддержать нынешнюю, и та доверилась ей. Несколько минут они о чем-то говорили, а потом Кьяра вернулась на место, но своему незнакомцу не сказала ни слова. В темном зале он даже не заметил, что его спутница была чем-то взволнована. А бал тем временем продолжался.

«Бог ваш мертв, забыто имя его!

И на земле больше нет ничего святого!

Предел скитаний наших недостижим.

Не зная покоя, от света бежим.

Наше проклятие — вечная жизнь…

Сомненья ложные прочь.

Вовеки только мы и ночь.

Вовеки только мы и ночь.»

На сцене Иван повернулся, дабы встретить свою партнёршу, и как только сценический туман развеялся, он увидел красивую изящную Сару, которая устремила свой взгляд на графа, он же от недоумения и растерянности посмотрел на Колпакова, но играть нужно до конца.

Тяжело дыша, он резко откинул свою руку, приглашая девушку на танец, Ожогин вообще не мог понять, какого черта с ним на сцене снова стоит Евлетьева. Достаточно грубо он притянул к себе Сару, а сам продолжал испепелять ее взглядом, как ни странно, но ей нравилось это. Растерянность Ивана она находила очень сексуальной. И только свет потух, граф белоснежными клыками впился в шею гостьи, которую, невзирая на сценарий, он не ждал. Движения Ожогина были грубы, наблюдать на сцене за этими двумя, было одно удовольствие. Подняв девушку на руки, он пронес ее по сцене, не переставая смотреть в ее зеленные глаза, испепеляя ее взглядом.

«Смерти и любви познаешь цену сама

От всего былого вдали.

Царит над миром тьма и больше не видно земли.

Манит искушенья сладкий дурман

Как сопротивляется ему?

Царит над миром тьма и рвется душа в это тьму!»

Иван всем своим видом требовал от девушки объяснить, что она делает на его сцене, судя по овациям из зала у него это получилось. Их игра на сцене, превратилось в личную борьбу, в которой победители уже не нужны. Закончив исполнение Кьяра покинула сцену, а Иван продолжал финал, где весь зал наблюдал его ироничный смех. Пока танцевальный балет вышел на сцену, Ожогин в черном одеянии, смог уловить авантюристку, пока к выходу готовилась настоящая Сара.

— Попалась, — Ожогин прижал Кьяру к стене. — Что за игру ты затеяла?

— Пусти меня, — пыталась вырваться хрупкая девушка.

========== В этой любви все изо льда ==========

— Зачем ты приехала? — хоть Ваня в глубине души был рад увидеть эту девушку, но речь его была серьезная и требовательная.

— Сейчас твой выход, — снова Евлетьева испытывала терпение своего партнера, потому что она сама не знает, зачем решилась на эту авантюру. Возможно, эта была самая глупая затея.

— Плохая игра, Кьяра, — Иван резко отдернул плащ графа и прекратил по его мнению бесполезный диалог с Евлетьевой.

— А по мне игра была потрясающая, — какая-то дьявольская улыбка появилась на ее лице, а после она стремительно покинула закулисы.

Держа в руке рыжий парик Сары, она неспешными шагами шла к выходу из театра, актриса не может дать какое-либо объяснение своему поступку, но для себя она отметила, что играть на сцене ей безумно нравится. Но сцена не стоила все того, что ей пришлось потерять. Она больше не плачет, потому что за последнее время было пролито столько слез, что воды хватило бы для нового океана.

— Кьяра, постой! — за ней следом быстрыми шагами спускался мужчина, держа в руке белый парик. — Я жду объяснений.

Евлетьева очень изменилась за последнее время, она стала жестче, поэтому слова Ростислава восприняла в штыки, хотя по-прежнему видела в нем друга.

— Ну, почему сегодня от меня все что-то хотят, — не поворачиваясь, ответила Кьяра. — Слав, — впервые за все время дружбы она к нему так обратилась, — я ничего тебе не должна, а тем более объясняться за свои поступки. Ты сам позвал меня на закрытие бала, разве не так?

— Но ты вышла на сцену, — возмущенно говорил артист, — а это уже другая история.

— Это было неожиданно, — к диалогу присоединился Ожогин, который даже не успел снять одежду графа.

— Еще один, — закатила глаза уже бывшая артистка музыкального жанра, — вы теперь оба мне будите нравоучения читать? — Евлетьева всем видом показала, что ей абсолютно неинтересно мнение, когда-то близких ей людей.

— Сыграла ты как всегда отлично, — Иван сократил между ними расстояние. — Но приехала ты, явно не со мной на одной сцене постоять.

— Я приехала, потому что захотела этого, — Евлетьева нарушила личные границы и очень близко подошла к Ивану. — Постановщик, между прочим, вашего театра был доволен, а вы оба такие хмурые.

— Послушай, тебе нужно успокоиться, — подошел к ней Ростислав и взял за руку. — Сейчас поедем со мной и ты мне все расскажешь.

— Слав, да отстань ты от меня, — девушка резко отстранилась от него. — Займись своей личной жизнью наконец, что ты вечно бегаешь за мной. Не устал еще?

— Ты перегибаешь, — Иван прервал достаточно неприятную речь своей бывшей возлюбленной, дабы не усугублять сложившуюся обстановку. Впервые за все время знакомства с Кьярой, он увидел такое презренное отношение к Ростиславу.

— Серьезно? И это говоришь мне ты? — изумрудные глаза были полны пустоты и безразличия. Красивые. Потухшие. Чужие. — Ты причина всех моих бед и душевных терзаний, — сдерживает слезы, — должен просто молчать. Стоять и молчать в этом дурацком костюме, — Иван смотрел на Кьяру, но абсолютно не видел в ней ту девочку, которую он когда-то полюбил.