– Кеша, не забудь, это внук директора, потому он такой храбрый. Знает, что мы не станем его бить, потому что он нажалуется деду-директору и у наших родителей будут неприятности.

Гошка аж онемел от такого подлого обвинения. Уже себя не помня, он двинулся на них, и вдруг перед ним оказался Фагот. Глядя на мальчишек, он стал теснить Гошку назад, как тогда от воды. И Гошка опомнился: кинешься на них, заявят, что он полез, понимая, что ему не ответят. Ну, гад хитрый… И тут раздался смех – смеялась Таня:

– Ну, вот и познакомились. Егор, нам к зверям пора. Это им делать нечего, а у нас работа. А вы сюда купаться пришли?

– Не-е, – нормально, по-человечески, ответил Банкир. – Зачем спрашиваешь? Ты же знаешь, здесь вода ледяная, купаться нельзя, руки-ноги отнимаются, и течение в озеро уносит. Мы тебя искали. Ладно, давай знакомиться. Я – Вениамин, Веня, он – Иннокентий, Кеша. А ты – Егор. А дома тебя как зовут?

Он протянул руку.

– Я Георгий. Дома зовут Егор, – ответил Гошка и нехотя пожал раскрытую ладонь.

– Георгий – значит, Жорик или Гогочка, – вступил в разговор Генерал Кеша.

Гошку передёрнуло, но он сдержался. Покажешь, что не нравится, начнут специально так звать. Сталкивался уже с этим…

– Егор, – повторил он и сжал кулаки.

Банкир Венька заметил это и вступил в разговор:

– Тебе не нравится, когда тебя так зовут? Не будем. А почему не купаетесь?

– Сам сказал только что. И дед меня предупредил, что место опасное: течение и вода холодная.

– Ну и что, если холодная. – Генерал Кеша явно нарывался на скандал. – Мы, сибиряки, холода не боимся. Это вы, москвичи, из дома в метро, из метро на автобус и в другой дом. А мы, сибиряки…

– Ну так искупайся, – ответил Гошка.

– Плавки не захватил, – буркнул Кеша.

Таня хихикнула.

– Ну, ладно, – сказала она. – Пора делами заняться. Пойдём, Егор?

Гошка кивнул, поднял вёдрышко с водой из речки для Донны, подхватил коврик и первым полез на высокий берег. Таня и пёс пошли за ним. Будущие генерал и банкир смотрели им вслед.

– Егор, – спросила Таня, когда они поднялись наверх, – а ты и вправду стал бы с ними драться, если бы они не испугались? Их ведь двое…

Гошка даже остановился и уставился на Таню:

– Как это? А если бы он захотел тебя ударить? Мне что, надо было боком, боком и исчезнуть? Как он тогда, в классе?

Таня отвела глаза и ничего не ответила.

Таня пошла разбираться со своими совами – что-то они с утра плохо ели, может быть, из-за жары. А Гошка пошёл к волчице. Её не было видно. Гошка вытащил ящик-кормушку, выплеснул нагревшуюся мутноватую воду и налил в миску свежую, холодную, из реки. Волчица сразу вышла из дома и стала жадно пить. Гошка дважды доливал воду ей в миску. Потом она вздохнула, легла и положила голову на лапы. Клетка её в это время дня была уже в тени. Гошка уселся на коврик и стал рассказывать про встречу с этими двумя, Кешкой и Венькой:

– Жориком меня назвал! Гогой! А сам-то кто? Кекешка, Кишка! А этот, Венька-веник, блин масленый, гад хитрый! И в морду не дашь, скажут, что такой храбрый, потому что дед директор. И Танька явно не хотела, чтобы случилась драка. Интересно, она боялась, что они меня побьют вдвоём, или за них беспокоилась? Или скандала не хотела? Вообще, Донна, есть девчонки, которые любят смотреть, как мальчишки дерутся, а если из-за них – особенно. Такие – дрянь. А есть, которые вообще драк не любят, если подерёмся, сразу уходят. Наташка такая. Правда, когда её Васька толкнул нарочно, она упала и коленку разбила, а я его за это при ней об стенку треснул как следует, она потом мне спасибо сказала. Ну, это понятно. Танька, наверное, тоже такая. Если они её обидят, а я отомщу, она будет рада. Она хорошая девчонка, вот и ты её признала, мне это приятно… Ой, слушай, я сегодня сфотографировал её, а она попросила снимок стереть. Сказала, что фотографировать – к разлуке. Смешно. Наташка, наоборот, очень любит, когда её снимают. А давай я тебя сниму…

Гошка вытащил телефон и поймал в объектив волчицу. И изумился снова: волчица вдруг вскочила и быстро ушла в дом. Гошка замер. Он спрятал телефон – волчица выглянула из дома, снова достал – она опять скрылась. Гошка положил телефон на коврик и отошёл от него. Волчица вышла и подошла к сетке.

«Чудеса! – подумал Гошка. – Что они, сговорились с Танькой? Надо будет записать в блокнот для деда».

Зазвонил телефон. Это была тётя Тоня:

– Егор, домой.

Гошка поднялся, долил волчице в миску чистой воды, попрощался и пошёл к дому.

– Тётя Тоня, это ты прислала Фагота, чтобы он не пускал меня в воду? – спросил он за ужином.

– Да.

– А почему? Я же обещал, что не буду купаться.

– Егор, я ведь ещё не знаю тебя достаточно хорошо и волнуюсь. Место там опасное, а мы с Павлом за тебя отвечаем. Я и Павла спросила, и он сказал, что ты вроде бы слово держишь, но лучше подстраховаться.

Гошка оглянулся на деда. Тот молча жевал, глаза у него были весёлые.

– Дед, ты не поверил моему слову? – спросил он.

– Поверил. Но обстоятельства иногда бывают сильнее нас. Вдруг девочка стала бы купаться и её понесло течением от берега. Ты ведь бросился бы её спасать. Или если бы мальчишки обвинили тебя в трусости, ты мог не выдержать насмешек и полезть в воду. А ты мне внук, да и перед твоими родителями я за тебя отвечаю. А так в любом случае тебя в воду не пустил бы пёс. И девочку бы не пустил… Тоня послала Фагота, и все спокойны. А как бы ты поступил на моём месте?

Гошка подумал и ткнулся деду в плечо головой.

– Завтра воскресенье, пойдёшь на мостки купаться. Там много народу будет. Если что, не дадут утонуть.

В воскресенье на большой лужайке собралось чуть ли не всё население Биостанции. Из сарая на краю поляны выносили топчаны и устраивались на них. От берега в озеро уходили широкие, основательные мостки с перилами и несколькими лестничками в воду, ближе и дальше от берега. Дед и тётя Тоня не пошли. Дед заявил, что ему встреч с сотрудниками и так хватает и он лучше отдохнёт дома. А Егорка пусть идёт и обязательно захватит рубашку, чтобы не обгореть, потому что места в тени кустов может не хватить. И попросил Василия присмотреть за Гошкой, чтобы он без него не купался. Гошка вздохнул и, зажав под мышкой коврик, пошёл один.

На поляне Гошка нашёл более или менее удобное место, развернул коврик и огляделся. Все были среди своих друзей или родных, только Гошка один. А вон там Генерал Кеша и его родичи: папаша – гора, а мамаша, как палка. Рядом с ними семейство Банкира Веньки. Его родители были обыкновенные. Наверное, дружат семьями. А вон и Василий с какой-то девушкой… Разговаривают.

«Василию не до меня, – подумал Гошка. – А где Таня? Вон она, с родителями, чего-то матери говорит, меня не ищет. Ну и ладно, пока полежу, потом пойду окунусь».

Гошка лёг на живот, голову опустил на руки и закрыл глаза.

Было хорошо. С озера тянуло прохладой, солнце светило сквозь лёгкую облачную дымку и не жгло.

«А если бы дед не взял меня сюда, а мои родители отпустили бы меня на дачу к Наташке, было бы так же хорошо? Нет, так хорошо не было бы, – вдруг чётко понял он. – А почему? Не знаю…»

Разбираться почему было лень, и Гошка стал думать о другом: «А волки загорают или, наоборот, прячутся от солнца, потому что им и так жарко летом в их густой шубе? Спрошу у деда».

В бок толкнули. Гошка поднял голову. Над ним стояли Генерал Кешка и Банкир Венька.

– А почему один, Гога? Где твой дед-директор? Не боится, что ты без него станешь купаться? Или ты и здесь в воду не пойдёшь? Ты плавать-то умеешь? – пропищал Генерал.

– Ты, я вижу, ни воды, ни еды с собой не взял, – вступил в разговор Банкир Венька.

Тон его был добрый, участливый, но почему-то ужасно раздражал.